«Актуальные проблемы развития Евросоюза. Евросоюз (ЕС или по-другому Европейский союз): проблемы будущего развития или прогноз евро на будущее

Сегодня ЕС – это объединение почти 30 стран Европы в единый евросоюз с единой валютой (евро) и ее судьба напрямую зависит от судьбы этого союза. Об этом и пойдет речь в новой статье, что будет с евро и ЕС в будущем и чего ожидать от этого нам?

Зона Евро — объединение 17 стран Ев­ропы, использующих единую валюту — со­всем недавно и в связи с мировым финан­сово-экономическим кризисом подверглась весьма серьезному испытанию, которое об­нажило некоторые слабые стороны и про­тиворечия европейской валюты, способные при определенных условиях создать весь­ма значительные проблемы для ее функ­ционирования и процессов дальнейшей эк­спансии в мировом экономическом про­странстве.

Речь идет о том, что государственный долг некоторых стран Зоны вышел за пре­делы, которые являются приемлемыми. В результате возникла угроза их дефолта, что не могло ни отразиться в негативном пла­не на отношении субъектов мировой хо­зяйственной деятельности к единой евро­пейской валюте. Наметилась тенденция падения евро. Чтобы она не превратилась в обрушение валюты, надо было предпри­нять какие-то меры. В СМИ, а также на уровне высших чиновников аппарата Ев­росоюза, в правительственных кругах стран Запада началось обсуждение вариантов выхода из кризиса. Разброс мнений был достаточно широк. В том числе заговорили о возможных формах дезинтеграции Зоны: исключении из объединения экономичес­ки слабых стран, выходе из него государств-лидеров Западной Европы и даже о рос­пуске Зоны и возвращении стран-членов к национальным валютам.

Конечно, разговоры о возможной лик­видации в ближайшее время зоны евро едва ли можно назвать серьезными. Пока нет никаких признаков того, что Зона прекра­тит свое существование. Было бы не пра­вильным считать также, что ее могут покинуть отдельные высокоразвитые страны, в частности Германия или Франция. Ведь они были инициаторами создания объединения, и следует в связи с этим полагать, что ее формирование и развитие отвечает их ко­ренным экономическим и политическим интересам. В то же время, на мой взгляд, вполне обоснованным было бы решение о сужении поля валютной интеграции за счет выхода из валютного объединения некото­рого числа его стран-участниц, попавших в тяжелое финансовое положение. Такой выход в некотором отношении явился бы полезной мерой в плане усиления в перс­пективе мировых позиций единой европей­ской валюты, преодоления самими этими странами долгового кризиса и неустойчи­вого финансового состояния, балансирую­щего на грани дефолта.

Дело в том, что одна из главных при­чин, которая породила финансовые пробле­мы этих стран, связана с особенностями самого валютного объединения, со сложив­шейся здесь системой межгосударственных отношений, которая содержит противоре­чие, создающее условия для возникнове­ния финансовых дисбалансов, а следова­тельно, и для появления объективных при­чин выхода из Зоны некоторых наиболее слабых экономик.

Суть противоречия состоит в том, что в рамках валютного объединения единая валюта и единая денежно-кредитная поли­тика применяются по отношению к стра­нам, которые сохраняют свою финансово-экономическую обособленность. Это озна­чает, с одной стороны, что функциониро­вание единой валюты и применение единой денежно-кредитной политики, проводимой Европейским центральным банком, осуще­ствляются так, будто объединение представ­ляет собой одно государство, в интересах которого используется евро. С другой стороны, в сфере публичных финансов про­является тот факт, что Зона — не единое государство, а состоит из множества отдель­ных государственных образований. Причем каждое из них имеет свою собственную финансовую, налогово-бюджетную систему, результаты функционирования которой во многом определяются уровнем экономичес­кого развития, особенностями хозяйств, действующих в границах его территории, их конкурентоспособностью. В результате использование единой валюты и единой денежно-кредитной политики для некото­рых стран объединения вместо пользы мо­жет принести существенный вред.

В самом деле, функционирование еди­ной валюты усиливает конкуренцию меж­ду компаниями стран Зоны, делает ее бо­лее жесткой и разрушительной, поскольку упраздняет саму возможность применения более слабыми в экономическом отноше­нии государствами защитной валютной политики на основе снижения реального курса национальной валюты. В силу осо­бенностей единой монетарной политики эти государства лишаются также возможностей самостоятельно оперировать инструмента­ми денежно-кредитной политики, в част­ности поддерживать в зависимости от не­обходимости и конъюнктуры национальные предприятия кредитными ресурсами за счет расширения рефинансирования экономики. И то, и другое является предпосылкой для нарастания финансовых трудностей слабых в конкурентном отношении государств.

Следует особо подчеркнуть, что ука­занное противоречие имеет институцио­нальный, а не конъюнктурный характер. Это — противоречие между элементами ус­тановленного здесь экономического поряд­ка, базовыми структурами действующей экономической системы. А следовательно, оно может быть ликвидировано только пу­тем изменения данного порядка, приведе­ния в соответствие элементов и структур: либо за счет движения вперед к более вы­сокой степени интеграции, т. е. прежде все­го к созданию единого бюджета, превраще­нию государственных финансов отдельных стран в общие ресурсы Еврозоны, либо в результате возвращения стран к нацио­нальным валютам и обособленным в рамках каждого государства системам монетар­ного регулирования.

Но и в рамках действующей системы можно было бы, конечно, поддерживать до­статочно долго условия, при которых про­тиворечие не принимает острые, отрицатель­ные формы проявления, не приводит к на­растанию финансовых проблем для отдель­ных стран-участниц Зоны. Для этого надо было бы сделать конкуренцию внутри Зоны менее разорительной. Такое было бы, на мой взгляд, возможно при соблюдении хотя бы одного из двух условий:

1) наличия до­статочной совместимости, взаимодополня­емости интегрирующихся в Зоне экономик;

2) отсутствия существенных различий меж­ду уровнями экономического развития, уровнями конкурентоспособности стран-участниц.

Действительно, первое условие, взаи­модополняемость, или разделение труда между участниками объединения, позволя­ет избегать масштабной негативной конку­ренции и подключать даже слаборазвитые экономики к эффективному экономическо­му сотрудничеству, что обеспечивает им высокие темпы роста производства и экс­порта и, как следствие, дает возможность добиваться положительных значений торго­вых и финансовых балансов. Второе усло­вие — участие в Зоне примерно равных по уровню экономического развития и произ­водительности труда государств — с одной стороны, не дает конкуренции «убивать» национальные производства в силу их вы­сокой конкурентоспособности, а с другой стороны, открывает широкие горизонты для их развития путем обновления продуктов и совершенствования технологий во всех стра­нах-участницах, что позволяет сохранять в отношениях между ними определенное тор­говое и платежное равновесие, не допускать наращивания внешних и внутренних госу­дарственных и корпоративных долгов.

Слабость Еврозоны состоит в том, что здесь и первое, и второе условие в полной мере не соблюдается. Взаимодополняемость производств и высокая конкурентоспособ­ность присущи в большой степени высоко развитым странам Западной Европы, эко­номическая интеграция которых началась довольно давно, после второй мировой вой­ны, и осуществлялась поэтапно от простых форм к более сложным, что позволило по­степенно адоптировать их национальные хозяйства друг к другу. Что касается стран, относительно недавно присоединившихся к европейским интеграционным процессам (к таким государствам можно отнести Гре­цию, Португалию, Испанию, а также прак­тически все страны Центральной и частич­но Восточной Европы, входившие прежде в советский блок), то они, во-первых, име­ют по сравнению со странами-лидерами Евросоюза низкий уровень конкурентоспо­собности, а во-вторых, не смогли пока за­нять (за некоторыми исключениями) дос­тойного места в системе европейского раз­деления труда.

Иными словами, в Евросоюз, а затем и зону евро принимаются страны, эконо­мика которых здесь подвергается значитель­ным шоковым воздействиям, а сами эти страны становятся в известном смысле по­тенциальными кандидатами на дефолт. Та­кова официальная политика Евросоюза: она не принимает во внимание весьма важные для поддержания жизнеспособности Зоны экономические особенности кандидатов. Действительно, соответствие критериям, которым (согласно решению, принятому на заседании Европейского совета в 1995 г.) должны отвечать кандидаты в Евросоюз и Еврозону при приеме их в эти организа­ции, совершенно не гарантирует того, что новые страны-члены после начала исполь­зования единой валюты будут конкурен­тоспособны на рынках Еврозоны и быстро найдут достаточно широкую нишу в постав­ках товаров на эти рынки. К этим критери­ям конвергенции, как известно, относятся:

• дефицит государственного бюджета страны-кандидата не должен превышать 3% от ВВП;
• государственный долг должен быть менее 60% от ВВП;
• уровень инфляции не должен пре­вышать более чем на 1,5% среднюю инфля­цию, рассчитанную на основе показателей трех стран, имеющих ее наименьшие зна­чения в ЕС;
• уровень процентных ставок по дол­госрочным кредитам не должен превышать более чем на 2% соответствующий средний показатель этих стран;
• соблюдение, по крайней мере, в те­чение 2-х лет установленных в Евросоюзе пределов колебаний валютного курса на­циональной валюты по отношению к ва­люте других стран-членов ЕС.

Особенность этих критериев состоит в том, что все они требуют от стран-канди­датов соблюдения некоего «финансового здоровья» на момент вступления в Зону. Казалось бы, тем самым Еврозона обеспе­чивает на будущее свою финансовую ста­бильность. На самом же деле о такой ста­бильности можно говорить только, если принимать во внимание лишь краткосроч­ную перспективу. В долгосрочном же пла­не соблюдение финансовой стабильности может стать проблемой.

Во-первых, достижение «финансового здоровья» в краткосрочном плане возмож­но для любой, в том числе и для самой сла­бой национальной экономики. Поэтому принятые в соответствии с финансовыми критериями в Зону подобные страны впос­ледствии в полной мере могут проявить и проявляют свою несостоятельность, в том числе и в финансовом отношении. Во-вто­рых, после вступления страны в валютное объединение степень обязательности вы­полнения требований критериев резко сни­жается. Ослабляется также мотивация к поддержанию высоких параметров финан­совой стабильности, которая была харак­терна до вступления и которая основыва­лась на стремлении во чтобы то ни стало сделать «своей» европейскую валюту и та­ким образом, хотя бы формально, прибли­зиться к статусу высокоразвитой европей­ской страны. В-третьих, и это самое глав­ное, до вступления в Еврозону страны-кан­дидаты находятся в иной, чем после вступления, экономической среде, и те ин­струменты и методы, которые им позволя­ли ранее соблюдать критерии интеграции, могут уже не работать в условиях единого валютного пространства.

Особенность этой среды, как мы уже отмечали, состоит в том, что для нее харак­терны совершенно открытая, ничем ни ограниченная конкуренция, а также отсут­ствие возможностей и прав у государств осуществлять финансовую и иную поддер­жку недостаточно конкурентных секторов национального хозяйства. В этих услови­ях, дабы оградить Еврозону от потенциаль­но проблемных государств, руководство Евросоюза должно было бы установить в качестве критериев интеграции не финан­совые и, в известной мере, конъюнктурные показатели, а более фундаментальные вещи: уровень экономического развития и кон­курентоспособности национальной эконо­мики, а также степень вовлеченности стран в европейское разделение труда. Впрочем, если бы такие критерии были использова­ны, то в Евросоюзе и Еврозоне мы не уви­дели значительного числа тех стран, кото­рые в настоящее время так гордятся своей причастностью к объединенной Европе.

А это, по всей видимости, не соответ­ствует интересам лидеров Евросоюза. По­этому в валютной зоне еще долгое время будут существовать значительные различия в уровнях экономического развития отдель­ных стран и несоответствие их нацио­нальных экономик структуре спроса на ев­ропейском рынке. Отсюда перекосы торго­вых балансов внутри объединения в пользу ведущих экономик — с ними периферийные экономики не способны в полной мере кон­курировать и по этой причине вынуждены уступать им (полностью или частично) свои национальные рынки товаров и услуг. В ре­зультате происходит нарастание дефицита платежного баланса, государственного бюд­жета, корпоративных и государственных долгов отстающих в экономическом плане государств. В конечном счете, возникает уг­роза дефолта со всеми негативными послед­ствиями как экономического, так и социаль­ного характера.

Именно такая ситуация еще до начала мирового финансового кризиса складыва­лась в зоне евро, что подтверждают дан­ные международной статистики. Обратим­ся к анализу этих данных.

Именно страны зоны евро, кото­рые испытывают в настоящее время серь­езные финансовые трудности и о которых больше всего говорят как о кандидатах на государственный дефолт, имеют наиболь­шее общее отрицательное сальдо торгового баланса. Так, внешнеторговый дефицит Гре­ции в 2007 г. достиг 9,6% к ВВП этой стра­ны, Португалии — 8,2, Испании — 7,6%. При этом значительный вклад в такие негатив­ные результаты внесла торговля в рамках самой Зоны, где отрицательное сальдо ба­ланса Греции составило 6,6%, Португалии — 6,7, Испании — 3,1%. Другими словами, перекосы в обмене результатами деятель­ности этих стран, их недостаточная конку­рентоспособность проявляются прежде все­го в пределах валютного объединения.

По иному выглядят здесь страны-ли­деры, сумевшие нарастить торговый про­фицит в результате использования своих конкурентных преимуществ. Германия, Ирландия, Люксембург и Нидерланды — четверка государств, сумевших извлечь максимум пользы из своего участия в Зоне. Для них ничем не ограниченная в ее рам­ках конкуренция, очевидно, послужила весьма благоприятным условием развития.

Торговый дефицит ведет к оттоку евро из страны. В результате возникают бюджет­ные и долговые проблемы. Хотя влияние торговых дисбалансов на финансы не все­гда возможно точно определить статисти­чески из-за множественности факторов, отражающихся на финансовом положении любого государства, все же определенную корреляцию здесь можно обнаружить, и в особенности для стран, находящихся в наи­более сложной ситуации.

В 2009 г., когда мировой финансовый кризис достиг своего апогея, почти все стра­ны (в том числе Германия и Франция) име­ли достаточно высокий уровень дефицита государственного бюджета, превышающий установленный в Еврозоне предел в 3 % по отношению к ВВП. Однако самый высо­кий его уровень наблюдался в Греции, Ис­пании, Португалии и Ирландии. Среди этих стран наиболее проблемной оказалась Гре­ция, поскольку дефицит бюджета здесь до­вольно длительный период существенно превышал норматив. В результате был на­коплен значительный государственный

долг. На этой основе, а также в связи с низким доверием частных инвесторов к слабой греческой экономике возникли про­блемы с финансированием долга за счет ресурсов рынков капитала. Появилась не­обходимость в оказании помощи Греции путем вливания средств нерыночными фи­нансовыми структурами Евросоюза, а так­же межгосударственными финансовыми организациями мирового масштаба.

Уровень долга государств Еврозоны характеризуется следующими данными. Именно Греция являет­ся в Еврозоне главным должником. Сумма долговых обязательств Греции перед част­ными инвесторами, другими государствами и международными финансовыми органи­зациями составила в 2009 г. непомерно вы­сокую величину -125% к ВВП, более чем в 2 раза превысив установленный в Зоне пре­дел в 60% к ВВП. В абсолютном выраже­нии ее долги составили почти 300 млрд евро, из которых 53 млрд требовалось выплатить в 2010 г. Проблема усугубляется еще и тем, что долговые проблемы Греции имеют зас­тарелый характер: с 2000 г. страна неизмен­но имела чрезвычайно высокую задолжен­ность, превышающую 100%-й уровень. А это свидетельствует о том, что долговой кризис Греции мало связан с мировой рецессией. Он обусловлен фундаментальными посто­янно действующими причинами. И эти при­чины коренятся в относительно низкой эф­фективности и конкурентоспособности на­циональной экономики.

В соответствии с некоторыми прогно­зами, с проблемой надвигающегося дефол­та могут столкнуться также другие назван­ные ранее страны Еврозоны, и прежде все­го Португалия.

По-иному обстоит дело в Ирландии. Ее финансовые проблемы целиком обус­ловлены мировым кризисом и вовлеченно­стью государства в финансирование ипо­теки. В результате страна имела в 2008 и 2009 гг. второй по величине из стран Еврозоны дефицит государственного бюджета. В то же время в предшествующие годы де­фицит не превышал нормативных значе­ний. В результате и государственный долг Ирландии не выходил за рамки, установ­ленные в Евросоюзе, и колебался последние 10 лет в пределах 20-45%. Более прочное финансовое положение Ирландии объясня­ется высокой конкурентоспособностью ее экономики. В этой области она постепен­но приближается к лидерам Еврозоны, а по некоторым критериям уже превосходит их.

Как видно, накануне кризиса Ирлан­дия имела даже несколько более высокую производительность труда в сравнении со средним ее уровнем и являлась в то же вре­мя безусловным лидером в экспорте высо­котехнологических товаров. Совершенно иное положение сложилось в Южной Ев­ропе, включая Италию. Здесь показатели почасовой производительности труда — за­метно ниже средних. Существенно меньше также (в 2-3 раза), чем в ведущих странах объединения, и часть экспорта, относящая­ся к высокотехнологической продукции. В результате, в целом, Юг Европы проигры­вает в конкуренции Северу, что и является одной из причин обострения его финансо­вых проблем.

Отмеченное обстоятельство нередко игнорируется (в лучшем случае относится ко второму плану анализа) даже в весьма серьезных исследованиях, посвященных европейской интеграции. Чаще превозно­сятся известные преимущества Зоны, с ко­торыми связывают создание благоприят­ных условий для экономического роста и совершенствования на этой основе соци­альной среды. Среди этих преимуществ, как правило, называется снижение пред­приятиями и покупателями трансакцион-ных издержек за счет использования рас­четов в единой валюте. Отмечается также, что Зона позволяет уменьшить волатиль-ность валютного курса, поддерживаемого мощью единого центрального банка и зна­чительными объединенными валютными резервами, а это обеспечивает выигрыш компаниям, ориентированным на внешне­экономическую деятельность. И наконец, валютное объединение дает также возмож­ность улучшать доступ корпораций к ин­тегрированному европейскому рынку ка­питалов и удерживать на довольно низ­ком уровне инфляцию путем проведения довольно жесткой единой для всех стран денежно-кредитной политики.

Все эти преимущества, конечно, игра­ют свою роль, но в определенных преде­лах. Ведь нельзя забывать и о том, что они дают эффект тогда, когда страна обладает конкурентными производственными ком­плексами. Государства, где конкурентоспо­собность недостаточная, единая денежно-кредитная политика, как уже было сказа­но, превращается в неблагоприятный фак­тор, поскольку не позволяет таким странам самостоятельно манипулировать валютным курсом и процентными ставками с целью защиты отечественного производства, сти­мулирования экономического роста и про­ведения структурных преобразований.

В наиболее выгодных конкурентных условиях в зоне евро находится Германия. Среди ведущих стран Евросоюза (см. табл. 4) она существенно не выделяется ни с точки зрения почасовой производитель­ности труда, ни по параметру доли высо­ких технологий в экспорте продукции. Но ей удалось создать конкурентные преиму­щества и по отношению к Франции, и к другим странам Зоны за счет относитель­ного снижения производственных затрат, связанных с расходами корпораций на ра­бочую силу. Иными словами, здесь с сере­дины 90-х годов прошлого века при актив­ном посредничестве правительства был ус­тановлен некий компромисс между пред­принимателями и наемными работниками. Заработная плата в производственном сек­торе, по существу, не возрастала; в обмен на это корпорации не выводили свои про­изводства за границу. В результате за пос­ледние 10 лет конкурентоспособность не­мецких товаров и услуг увеличилась на 25% по сравнению с другими странами зоны евро. Следствием этого стал тот факт, что с 1996 по 2008 г. рост объема экспорта из Германии увеличивался в два раза быст­рее, нежели экспорт всех государств Евро-зоны. Германия стала крупнейшим миро­вым экспортером и уступает сегодня лишь Китаю. Ее вес на общем рынке еврозоны возрос с 1995 по 2009 г. с 25 до 27%. За это время доля Франции сократилась с 18,5 до 12,9%, а доля Италии — с 17 до 10%.

Другим результатом этого процесса стало то, что в условиях снижения произ­водственных издержек и высокой конку­рентоспособности у Германии нет особой заинтересованности в снижении стоимос­ти евро. Сложившийся в еврозоне преиму­щественно завышенный ее курс пока не угрожает внутреннему производству ФРГ и в то же время позволяет удешевлять им­порт сырья, оборудования, предметов по­требления, осуществляемых из-за пределов валютного объединения, т. е. добиваться снижения издержек еще и таким путем. Вместе с тем завышенный курс, конечно, создает проблемы в конкурентоспособнос­ти слабым экономикам Еврозоны и по от­ношению к странам, находящимся вне ее границ. В результате торговой экспансии ряда быстро прогрессирующих компаний развивающихся стран они вынуждены ус­тупать последним свои позиции как на внутреннем, так и мировом рынке.

Возникает законный вопрос: возмож­но ли изменение ситуации в этом регионе мира? Способны ли менее развитые пери­ферийные страны зоны евро, и прежде всего Греция и Португалия, по показателям кон­курентоспособности своих товаров прибли­зиться к уровню европейских лидеров? Теоретически, конечно, способны. Сумела же когда-то довольно отсталая Ирландия в основном решить эту проблему, правда, не без помощи американского капитала, раз­местившего на ее территории ряд высоко­технологических производств. Однако бы­стро осуществить необходимые изменения в ближайшее время, видимо, не удастся, поскольку для этого придется не только проводить кардинальные экономические реформы, перейти к новой модели разви­тия экономики, но и во многих случаях изменить традиционный образ жизни, на что, конечно, потребуется много времени.

Не способствует также решению про­блем периферии Зоны и современная конъ­юнктура на мировых рынках капитала. Дви­жение производительного капитала сегод­ня в большей степени ориентировано на вложения в быстро расширяющиеся эконо­мики развивающихся стран, обеспечиваю­щих низкие издержки при производстве довольно качественной, а теперь уже и вы­сокотехнологической продукции. Не пос­леднюю роль в этом играет относительно низкая стоимость рабочей силы в странах с развивающимися рынками. Что касается Еврозоны, то даже ее периферийная часть в основном не способна конкурировать в привлечении таких инвестиций. Во-первых, из-за сложившихся здесь довольно высо­ких стандартов уровня жизни, а во-вторых, по причине завышенного курса евро, кото­рый делает расходы иностранных инвесто­ров в европейской валюте, связанные с ка­питальными вложениями, более обремени­тельными.

Из всего сказанного выше можно сде­лать следующие выводы. Участие в зоне евро особенно благоприятствует тем странам, ко­торые имеют неоспоримые конкурентные преимущества перед другими странами-участницами. Для них упразднение барье­ров, ограничивающих конкуренцию, способ­ствует быстрому завоеванию рынков менее развитых стран, вытеснению неконкурентос­пособных производств последних и росту собственной экономической мощи. Это ухудшает финансовое положение перифе­рийных государств, усиливает безработицу, которая частично ложится дополнительным бременем на государственные бюджеты, ча­стично ведет к увеличению эмиграции ра­бочей силы, обеспечивая трудовыми ресур­сами возрастающие потребности расширя­ющихся секторов экономики в странах-ли­дерах Зоны. Таким образом, выигрыш одних участников валютного объединения обора­чивается проигрышем для других, что, по нашему мнению, и является фактором, ко­торый ослабляет единство Зоны, усиливает присущие ей коллизии. Возрастают предпо­сылки ее дезинтеграции.

Что может предпринять Евросоюз для того, чтобы не допустить дезинтеграции? Кардинальное решение состояло бы в лик­видации того противоречия, о котором речь шла в начале статьи. Для этого надо было бы упразднить финансово-зкономическую обособленность отдельных стран объедине­ния, т. е. сформировать единую систему финансов, соответствующую использова­нию единой валюты. Речь идет о превра­щении зоны евро в одно государство феде­ративного типа (некие Соединенные Шта­ты Европы), в котором единая валюта была бы дополнена единым полноценным бюд­жетом и был бы узаконен дотационный характер более слабых национальных эко­номик, подобно тому, как в настоящее вре­мя отсталые регионы во Франции или Гер­мании дотируются путем перераспределе­ния бюджетных доходов страны.

К такому повороту событий, однако, Еврозона не готова. Сильные страны не собираются субсидировать слабые. Они поглощают рынки и доход, который в слу­чае защиты этих рынков могла бы полу­чать периферия, но не намерены делиться с ней этим доходом. Об этом свидетель ствуют многочисленные высказывания ру­ководителей ведущих стран Западной Ев­ропы, а также весьма скудный и, по суще­ству, не увеличивающийся по отношению к совокупному ВВП объединенный бюд­жет Евросоюза, составляющий многие годы по отношению к этому агрегату около 1%. Не содержат никаких обнадеживающих в этом плане положений и программы раз­вития объединения. Да и настроение насе­ления ряда государств, отвергнувшего в процессе голосования проект Конституции ЕС, которая могла бы быть реальным ша­гом на пути к федеративному устройству Европы, говорит о многом. Еще более при­зрачными следует считать и возможности создания федерации в более отдаленной перспективе, если учитывать усиливающи­еся в Западной Европе националистичес­кие тенденции.

Менее радикальным путем является оптимизация зоны, которая бы состояла в том, чтобы вывести из состава его участ­ников относительно слабые в экономичес­ком отношении государства. Но и этот путь невозможен в ближайшее время по ряду причин. Во-первых, потому, что юридичес­ки не прописаны правила выхода из Зоны, поскольку до сих пор в этом не было ника­кой необходимости.

Во-вторых, такой выход означал бы в некотором плане провал политики Евросо­юза, стремящегося объединить как можно большее число европейских стран, незави­симо от уровня их экономического разви­тия, в том числе привязать к себе государ­ства ЦВЕ, которые находились прежде в политической и экономической орбите Со­ветского Союза, а значит и России. Начало попятного движения создало бы совершен­но иную политическую атмосферу в Евро­пе, показало бы, что интеграция вовсе не является необратимым явлением и что, в принципе, возможна при определенных ус­ловиях ее частичная или даже полная де­зинтеграция в форме возвращения отдель­ных государств к самостоятельной денеж­но-кредитной политике и собственной ва­люте.

В-третьих, оптимизация экономически не выгодна странам-лидерам Евросоюза, поскольку в результате увеличились бы затраты локализованных на их территории компаний, связанные с торговой экспанси­ей на периферии.

В-четвертых, сами страны периферии не готовы к тому, чтобы ставить вопрос о выходе из Зоны и Евросоюза. Хотя для тех государств, которые не выдерживают кон­куренции и имеют значительные балансо­вые дефициты, вполне было бы уместным отказаться от участия в валютном объеди­нении. При этом комплекс факторов удер­живает их от такого шага. Здесь и пропа­гандистская роль собственных и междуна­родных СМИ, показывающих в основном позитивную роль объединения. И позиция правящих элит периферии, связавших свои политические и экономические интересы с политическими кругами Запада и крупным европейским капиталом. И все еще суще­ствующие в чем-то наивные надежды насе­ления на то, что участие в Евросоюзе и ис­пользование единой валюты позволит бы­стро достичь такого же уровня жизни, как в Германии или во Франции, не понимаю­щего, что это достижение зависит прежде всего от экономического роста, на который объединение может оказывать и отрицатель­ное влияние из-за неконкурентоспособно­сти отставших в экономическом плане го­сударств и возможной неадекватности еди­ной денежно-кредитной политики конкрет­ным условиям их развития.

Таким образом, вполне обоснованным является предположение о том, что в обо­зримой перспективе не произойдет ни воз­никновения «Соединенных Штатов Евро­пы», ни оптимизации зоны евро, а будут применяться (и уже применяются, как из­вестно) паллиативные меры, с одной сторо­ны, не нарушающие финансово-экономичес­кую обособленность стран-участниц Зоны, а с другой стороны, не касающиеся вопро­сов выхода из нее тех или иных государств. Такие меры не затрагивают коренных при­чин дисбалансов, а лишь пытаются воздей­ствовать на их последствия с целью смягче­ния и недопущения финансовых дефолтов.

Все эти меры сводятся в основном к двум основным формам: либо к оказанию финансовыми структурами Евросоюза вре­менной финансовой поддержки проблем­ным странам на условиях возвратности выделенных средств (т. е. путем предостав­ления займов), либо к осуществлению оп­ределенных мер воздействия с тем, чтобы заставить эти страны сокращать бюджетные расходы, т. е. принудить их, по сути, к «за­тягиванию поясов».

К мерам первого вида относятся: скуп­ка Европейским центральным банком дол­гов, облигаций стран-членов Зоны; продле­ние на более длительный срок, вплоть до 20 лет, уже выданных ссуд; недавнее уч­реждение Временного фонда финансовой стабильности, кредитующего слабые эконо­мики; создание и начало работы с 2013 г. на постоянной основе Европейского фон­да финансовой стабильности по поддерж­ке евро и подведение под него соответству­ющей юридической базы в форме внесе­ния в ст. 125 Лиссабонского договора из­менений, позволяющих участникам Зоны оказывать финансовую помощь друг другу.

Мерами второго вида, в частности, яв­ляются: предлагаемое и обсуждаемое в Ев­росоюзе введение института кризисного управления, что давало бы организации воз­можность брать на себя управление долга­ми и бюджетами проблемных стран; наде­ление полномочиями Брюсселя, которые по­зволяют ему координировать национальные бюджеты государств ЕС, т. е. давать реко­мендации по их сокращению в случае угро­зы нарастания дефицита; применение пре­дусмотренных в Еврозоне санкций в виде штрафов за неисполнение предписаний от­носительно размеров бюджетного дефицита и государственного долга; увязывание пре­доставления займов периферийным странам с выполнением ими предлагаемых Евросо­юзом мер по обеспечению финансовой ста­бильности и т. д.

Паллиативный характер этих мер оз­начает, что Зона неопределенно долго (пока проблема не решится кардинально) будет содержать в себе противоречие, которое периодически, особенно при повторении глобальных финансовых кризисов, снова и снова будет проявлять себя в форме обо­стрения финансовых проблем наиболее сла­бых ее стран-участниц и возвращать объединение к обсуждению вопросов о спосо­бах сохранения валютного единства.

Соотнося сложные интеграционные процессы в Еврозоне, их перспективы, сле­дует отметить, что в последние годы на просторах СНГ все более пробивает себе дорогу весьма позитивная тенденция к вос­становлению единого экономического про­странства, разрушенного необдуманными и некомпетентными действиями последних руководителей Советского Союза. Форми­рование Таможенного союза тремя круп­нейшими республиками СНГ — Беларусью, Казахстаном и Россией — весьма значитель­ный шаг в этом направлении. В случае при­соединения к Таможенному союзу Украи­ны, чему пытаются помешать правящие круги Запада путем необоснованных обе­щаний процветания на основе интеграции в рамках Евросоюза, произошло бы карди­нальное изменение ситуации: единое тамо­женное пространство распространилось бы на основную часть некогда единой страны.

Следующим логичным этапом интег­рации в рамках СНГ могло бы быть вне­дрение в денежный оборот входящих в Та­моженный союз стран единой валюты. При этом для стран СНГ внедрение единой ва­люты — более органичный акт, нежели ее использование в Еврозоне. Дело в том, что экономика стран СНГ долгое время, в те­чение столетий, формировалась как единый хозяйственный механизм, в том числе и на основе территориального разделения тру­да. В результате на межреспубликанском уровне сложились взаимодополняемые хо­зяйственные комплексы, которые, в целом, сохранили свое значение вплоть до насто­ящего времени. Это, а также тот факт, что четверка наиболее сильных экономик СНГ имеет примерно одинаковый уровень эко­номического развития, позволяет утверж­дать, что на ее основе вполне возможно со­здание оптимальной валютной зоны, кото­рая бы смогла стать важным фактором со­циально-экономического прогресса региона.

Международная экономическая интеграция - это процесс хозяйственного и политического объединения стран на основе развития глубоких устойчивых взаимосвязей и разделения труда между национальными хозяйствами, взаимодействия их экономик на различных уровнях и в различных формах.

На микроуровне этот процесс идет через взаимодействие отдельных фирм близлежащих стран на основе формирования разнообразных экономических отношений между ними, в том числе создания филиалов за границей.

На межгосударственном уровне интеграция происходит на основе формирования экономических объединений государств и согласования национальных политик.

Успешное развитие интеграции в рамках ЕС объясняется главным образом тем, что в организации удалось найти удачное сочетание экономического и политического компонентов, соединить в едином механизме стихийно рыночные регулирующие начала.

Механизм Европейского союза весьма специфичен.

Главная особенность состоит в том, что его органы наделены полномочиями на принятие по ряду вопросов сотрудничества решений, имеющих прямую обязательную силу для стран-членов.

Это предполагает передачу организаций на основе конституционных актов ряда важных прерогатив национальных властей.

Безусловно, ключевым направлением новой стратегии европейской интеграции является строительство Экономического и валютного союза. Оно рассчитано на три этапа.

Первый этап начался еще до подписания Маастрихского Договора и закончился 31 декабря 1993 года. В этот период была осуществлена либерализация движения капиталов внутри ЕС, завершено формирование единого внутреннего рынка.

Второй этап - с 1 января 1994 года по 31 декабря 1998 года - предполагал учреждение Европейского валютного института, разработку юридической базы и процедур будущей Европейской системы центральных банков во главе с Европейским центральным банком, подготовку к введению единой валюты - евро.

Это время начала функционирования Европейского центрального банка, осуществление участниками валютного союза единой валютной политики, введение европейской валюты сначала в безналичной (что уже осуществлено), а затем в наличной форме.

В настоящее время на вышеотмеченных направлениях удалось достичь следующих результатов:

полной отмены пошлин во взаимной торговле

· установление единого внешнего таможенного тарифа

· отмена количественных ограничений в торговле друг с другом и с подавляющим большинством развитых стран (кроме торговли некоторыми видами сельскохозяйственной продукции)

· свободное передвижение людей товаров и капиталов через границы

· осуществление единой торговой политики, единой политики субсидируемого и протекционируемого сельского хозяйства

· создание единой координируемой валютно-финансовой системы и общей расчетной единицы (ЕВРО)

· унификация социальных прав и гарантий для населения

· создание единой патентной системы

Таким образом, создан общий рынок без внутренних границ со свободным движением товаров, лиц, услуг и капиталов.

Развитие интеграции в рамках ЕС прошло ряд этапов, характеризующихся как ее углублением, переходом от низших форм (зона свободной торговли, таможенный союз, общий рынок) к высшим (экономический и валютный союз), так и увеличением числа участников.

С 1 января 1995 г. в ЕС, как полноправные члены, входят 15 стран: Австрия, Бельгия, Великобритания, Германия, Греция, Дания, Ирландия, Испания, Италия, Люксембург, Нидерланды, Португалия, Франция, Финляндия, Швеция.

В настоящее время в ЕС завершилось создание единого рынка, системы межгосударственного управления, и страны оформили экономический, валютный и политический союз.

Существование экономического союза предусматривает, что Совет министров ЕС разрабатывает основные направления экономической политики ЕС и контролирует соответствие им экономического развития каждой страны-члена.

Политический союз направлен на проведение единой внешней политики, в частности в области безопасности, и выработку общих подходов в рамках внутреннего законодательства: гражданского и уголовного.

Валютный союз означает проведение единой денежно-кредитной политики в рамках ЕС и функционирование общей для всех стран валюты. С этой целью согласно Маастрихтским соглашениям были определены и реализуются сроки введения единой валюты-евро:

· 1997 г. Страны - члены ЕС стараются соблюсти нормы, необходимые для введения на их территории евро: дефицит бюджета - менее 3% ВВП, инфляция - не более чем на 1,5 процентного пункта превышает показатели трех стран с наименьшей инфляцией из числа кандидатов на введение евро;

· начало 1998 г. Определяются страны, которые выполнили требования и могут войти в валютный союз;

· 1 января 1999 г. Страны окончательно привязывают курсы своих валют к евро. Начинает работать Центральный банк ЕС;

· 1999-2002 гг. Банки и другие финансовые институты переходят на пользование безналичным евро;

· С 1 января 1999 г. евро функционирует как расчетная единица. Однако в валютный союз с 1 января 1999 г. вошли не все члены ЕС. Вне зоны евро остались Великобритания, Греция, Дания и Швеция. По итогам 1998 г. Греция не соответствовала «маастрихтским критериям» по величине государственного долга (107,7% к ВВП) и темпам инфляции (4,5%). Великобритания отложила свое вступление как минимум до 2002 г., не желая расставаться с собственной валютой до очередных парламентских выборов. Швеция и Дания - против сокращения социальных расходов государства, что предусматривается в рамках ЕС.

Еврозона - сообщество 12 из 15 стран ЕС, единой денежной единицей которых является новая европейская валюта евро. В настоящий момент в еврозону входят следующие страны: Австрия, Бельгия, Германия, Греция, Ирландия, Испания, Италия, Люксембург, Нидерланды, Португалия, Финляндия, Франция. На данный момент не вошли в зону евро 3 страны ЕС: Великобритания, Дания и Швеция.

Экономика стран еврозоны не справляется не только с амбициозным планом догнать и перегнать США. Отчёты об экономическом росте флагманов Евросоюза - Франции и Германии - свидетельствуют об общеевропейском спаде. Аналитики спешно понижают прогнозы развития стран-участниц ЕС на следующий год.

Европейская комиссия представила прогноз, согласно которому рост ВВП еврозоны в четвёртом квартале составит 0,2-0,6% по сравнению с заявленными ранее 0,3-0,7%. Всего месяц назад экономисты ожидали, что рост экономики стран ЕС в нынешнем году составит чуть ниже 2%, а в следующем году - 2-2,4% Мировая экономика / Под ред. М.С. Захарова. М.: Международные отношения, 2003. С. 227..

Однако теперь эксперты начали пересматривать свои прогнозы на следующий год.

Замедление темпов роста связывают с рекордно высокими ценами на нефть и дорогим евро, которые негативно сказываются на мировом спросе и уровне безработицы.

Пересмотр темпов роста экономики ЕС на понижение был во многом связан с подведением итогов экономического развития в третьем квартале Франции и Германии.

Так, экономика Германии, крупнейшая в Европе, выросла всего на 0,1% по сравнению с 0,4% в предыдущем квартале Там же..

ВВП Франции в третьем квартале вырос по отношению ко второму кварталу на те же 0,1%, а предполагаемый рост составлял 0,5%.

Это самые низкие показатели экономического роста стран с начала года.

В годовом исчислении рост ВВП Германии составил 1,3% - это самый низкий показатель с позапрошлого года Там же.. Эксперты опасаются, что прогноз Международного валютного фонда о росте немецкой экономики на полтора процента в этом году не оправдается.

Экономика Евросоюза не выдержала укрепления евро и роста цен на нефть.

На экспорт приходится около одной пятой экономики ЕС, это примерно вдвое больше, чем в США.

Такая зависимость делает еврозону крайне уязвимой для повышения курса евро по отношению к доллару, поскольку приводит к подорожанию европейских товаров за рубежом.

Рост цен на нефть тормозит в странах ЕС развитие экспорта и сокращает коэффициенты прибыльности за счёт удорожания сырья и расходов на производство.

Прогнозируемое дальнейшее сокращение прибыли заставляет компании повременить с наймом нового персонала.

Всё это в полной мере сказалось на экономическом росте Германии.

Незначительному росту ВВП Германия так же обязана сокращению внутреннего спроса. Потребительские расходы в стране падают в связи с высоким уровнем безработицы в 10%.

Схожие проблемы обнаружились и во Франции, которая в течение всего года показывала стабильные результаты благодаря высоким потребительским расходам и поднявшемуся автомобилестроению. Тем не менее рост ВВП Франции в третьем квартале составил лишь 0,1% по сравнению со вторым кварталом.

Этим Франция обязана высокому уровню безработицы - 9,9%, связанному с ней сокращению потребительских расходов и отчаянными попытками правительства уложиться в трёхпроцентную норму бюджетного дефицита, установленную для стран Евросоюза.

К концу года аналитики прогнозируют рост ВВП Франции в 2% вместо намеченных ранее 2,5% Мировая экономика / Под ред. М.С. Захарова. М.: Международные отношения, 2003. С. 228..

На общеевропейском фоне исключением пока стала только Испания. Снижение спроса на экспорт в этой стране компенсировалось ростом активности испанских покупателей.

По данным национального статистического агентства, ВВП Испании вырос в годовом исчислении на 2,6%, как и во втором квартале. Это полностью соответствует расчетам МВФ на нынешний год.

Такое в целом неутешительное положение дел еврочиновники связывают со всей экономической политикой Евросоюза, которую всё чаще называют непрагматичной. Уже сейчас фактически не выполняется Пакт стабильности, устанавливающий в странах Евросоюза жёсткие рамки уровня государственной задолженности, инфляции и дефицита госбюджета не выше 3% от ВВП. Причем с этими нормами не справляются не только Греция, Португалия и Италия, но и сильные экономики Франции и Германии.

Практически невозможным кажется теперь выполнение принятой в 2000 году Лиссабонской программы, согласно которой европейская экономика к 2010 году должна стать не менее конкурентоспособной, чем американская.

При нынешних темпах развития в ближайшие пять лет шансов догнать американскую экономику у европейцев нет.

Важнейшую роль в деле становления европейской интеграции сыграл Маастрихтский договор о Европейском союзе, принятый в декабре 1991 г. Договор учредил единое европейское гражданство и политический союз, т.е. общую внешнюю политику, повышение роли Европарламента, общую политику в области внутренних дел и правосудия, Экономический и валютный союз (ЭВС). По вопросам экономического развития в ЕС особое внимание уделяется исполнению государственного бюджета. Сформированы таможенный союз, валютный союз.

С 1999 г. проводится единая валютная политика, создан Центральный европейский банк. ЕС добивается поставленных целей, формируя и следуя единой политике в сельском хозяйстве, рыболовстве, на транспорте, в области окружающей среды, во внешней торговле, энергетике, а также в сферах, касающихся конкуренции и таможенного союза.

Сельское хозяйство является показательной областью европейского строительства.

Главным элементом Европейской валютной системы (ЕВС) является международная денежная единица - евро.

Полный переход на расчеты в этой валюте осложнен позицией Великобритании.

На деле она пока что не признает необходимости для себя в этом переходе.

В ЕС официально действует концепция создания мощных валютных резервов для противостояния американскому доллару. В центр единой социальной политики ЕС поставлены проблемы гармонизации и повышения уровня жизни и улучшения условий труда, стимулирования возможности занятости внутри Союза. В этой сфере достигнут значительный успех.

Активизировалась роль ЕС на международной арене как во взаимодействии, так и в конкурентной борьбе с США и Японией. Переговорный процесс в этом «треугольнике» продолжается. Его главными проблемами остаются задачи передела рынков, подаваемые в оболочке борьбы с демпингом, протекционизмом и т.д. В ЕС решается еще одна важная международная проблема - увеличение числа членов ЕС прежде всего за счет бывших сэвовских, а также прибалтийских государств.

« находится в кризисе». Эту фразу в последнее время приходится слышать все чаще. Но что на самом деле происходит с ЕС, насколько серьезен этот кризис и как проблемы Евросоюза влияют на его отношения с Москвой? Ответам на эти вопросы посвящен доклад «Неопределенное будущее Евросоюза: что делать России?», подготовленный экспертами . предлагает читателям фрагмент этого доклада.

Европейская интеграция стала примером способности суверенных государств мирно разрешать споры, ранее приводившие к кровопролитным войнам. Укреплять собственные индивидуальные возможности посредством сотрудничества, а не конкуренции. Примером пока уникальным. Тем более что сегодня проект переживает кризис, вызывающий озабоченность у друзей и соседей Европейского союза. Сейчас можно выделить несколько основных тенденций развития Евросоюза и политической эволюции Европы в целом.

Существует ли в ЕС эффективное лидерство и сохраняется ли солидарность всех участников проекта? Традиционный франко-германский локомотив интеграции ослаблен растущими скептическими настроениями во Франции, а также общей экономической и политической ситуацией. Институты ЕС не готовы взять на себя больше ответственности. Увеличивается разрыв между элитой и большей частью населения, молодыми и старшими по возрасту европейцами. Разрыв ведет к росту протестного голосования по вопросам, наиболее важным для будущего развития Евросоюза. События вокруг иммиграционного и греческого кризиса также показали, что солидарность, которую способны продемонстрировать страны ЕС, ограничена, когда она требует реальных жертв.

Под вопрос ставится налаженная за десятилетия система закулисного согласования интересов и переговорного процесса, позволявшая относительно плавно решать технические вопросы интеграции. Обыденностью становятся референдумы, каждый раз ставящие под вопрос участь той или иной страны в составе объединения. И, что наиболее тревожит, - кризис ЕС как института и способа сотрудничества европейских стран подрывает единство Европы в целом. За годы успеха интеграции - с начала 1980-х и до первой половины 2000-х - все привыкли отождествлять Европу и Европейский союз. К этому стремились и сами европейские лидеры. Сейчас, когда бюрократия ЕС переживает организационный полупаралич, такое состояние автоматически экстраполируется на Европу в целом. Отдельные страны ЕС - Германия, Франция, Италия - остаются видимыми игроками в сфере международной экономики и политики. Но их военно-политическое значение было в значительной степени положено на алтарь европейской интеграции.

Не завершается и экономический кризис, разразившийся в 2008 году. Странам Евросоюза удалось более или менее стабилизировать свои экономики, создать банковский союз и укрепить бюджетную дисциплину. Однако на концептуальном уровне вопрос о принципах и философии действительно общей экономической политики ЕС по-прежнему открыт. Проблему просто загнали внутрь, о чем свидетельствует, например, продолжающийся упадок Греции, где безработица превышает 28 процентов. В Евросоюзе в целом растет социальное неравенство.

Иммиграция и терроризм - острый вызов единству. Обе проблемы ведут к тому, что все большую насущность приобретает вопрос безопасности граждан, а он не входит в полномочия Европейского союза и не относится к числу достижений интеграции. Запрос граждан на безопасность находит адресатов прежде всего на национальном уровне, что снижает легитимность Евросоюза и усиливает популизм. Ответная реакция - поиск ответственных за пределами ЕС и указание на внешнее вмешательство, которое якобы влияет на решения европейских избирателей.

Не менее, если не более, опасно то, что эксперты определяют как «кризис нормативного лидерства Европы». На протяжении большей части своей истории Евросоюз оставался проводником наиболее передовых правил и норм цивилизованного общения. Однако сейчас Европа не может похвастаться способностью применять заявленные принципы в собственной политике.

В ряде стран - членов ЕС правительства проводят курс, прямо противоречащий базовым европейским ценностям толерантности и свободы выражения мнения. На уровне союза правительства вынуждены ради политической целесообразности идти вразрез с демократическим волеизъявлением граждан. Ценностный релятивизм распространяется и на внешнеэкономические связи, когда ЕС избирательно применяет собственное законодательство. Особенно это заметно в сфере международных энергетических отношений. Россия сталкивалась с этим на протяжении многих лет. Все это подрывает авторитет Европы внутри и вовне. Делает ее более уязвимой к вызовам и лишает конкурентных преимуществ.

Поворотным событием станет выход Великобритании из Европейского союза. Во-первых, вне его институтов окажется одно из крупнейших (после России, Германии и Франции) европейских государств. Это качественно изменит баланс сил внутри ЕС. У Германии, все более могущественной и намеренной идти до конца в сохранении нынешней модели интеграции, не останется равноценного противовеса. Во-вторых, сам по себе процесс оформления выхода Соединенного Королевства приведет если не к параличу Евросоюза на ближайшие годы, то, по меньшей мере, к непредсказуемости его реакций на внешние вызовы. Наконец, неочевидны перспективы самостоятельного экономического развития Великобритании за пределами европейской интеграции. Если оно будет успешным, некоторые страны ЕС могут воспринять его как положительный пример.

Фото: Christopher Furlong / Getty Images

Этот комплекс причин и факторов неустойчивости вызывает сомнение в том, что лозунг «европейская интеграция выходит из каждого кризиса более сильной» сработает и на сей раз. Кризис Единой Европы налицо, а перспективы восстановления ее эффективности и способности решать задачи развития стран-участниц неясны. Европейский союз переживает худшие времена с периода «евросклероза» 1960-1970-х годов. Кризис имеет экзистенциальную природу. При этом экономически ЕС по-прежнему один из трех важнейших игроков современного мира наряду с США и Китаем. Отдельные страны Евросоюза - Германия, Нидерланды, Австрия, часть государств Центральной и Северной Европы - показывают впечатляющие экономические результаты. Европа остается наиболее привлекательным направлением для инвестиций и предпочтительным торговым партнером.

Хотя одновременно общеевропейское регулирование оказывается и препятствием. Так, например, более бедные страны Восточной Европы стремятся к инвестиционному сотрудничеству с Китаем в обход институтов и стандартов Европейского союза. С этой целью ими создан механизм «16 + 1» (11 стран ЦВЕ, 5 стран Балкан + Китай) без прямого участия Брюсселя.

Успех отдельных стран ЕС и их значение для мировой экономики никто не может отрицать. Однако Европейский союз как институт все чаще ассоциируется с «больным человеком Евразии» (перефразируя известную метафору европейцев в адрес Османской Турции). И это опасно, поскольку нет уверенности в том, что без сдерживающих механизмов интеграции европейские государства останутся ответственными игроками.

При этом большинство наблюдателей исключают пока распад Европейского союза. Мощная бюрократическая инерция, набранная за десятилетия, позволяет перевести практику интеграции в режим упорядочивания накопленной регулятивной базы. Эта способность к самоподдерживающему развитию не препятствовала тому, что уже 10 лет положение дел в Евросоюзе скорее ухудшалось, нежели пребывало в стагнации. Но в целом кризис, по-видимому, пока не носит фатального характера. Важным фактором для большинства игроков остается экономическая целесообразность существования общего внутреннего рынка. Особенно важную роль приобретает Германия, своим авторитетом и экономической мощью пытающаяся цементировать ЕС.

Одновременно можно исключить сценарий качественной интенсификации европейской интеграции в будущем. Оснований для этого нет ни на институциональном, ни на страновом уровне. Такой сценарий не просматривается пока даже в форме «гибкого сотрудничества» - углубления интеграции в рамках ограниченной группы, а не всего сообщества. Кажущаяся логичной идея «Европы многих скоростей» на деле едва ли осуществима, ведь это означало бы формальный отказ от принципа равноправия, а он всегда был важнейшей идеологической опорой европейского проекта. Официальное зачисление тех или иных стран во вторую-третью категорию только стимулирует распад единого идейно-политического пространства.

Наиболее важным результатом перехода развития Европейского союза в «инерционно-прагматический» режим будет, по всей видимости, замораживание интеграции в сферах, выходящих за пределы экономики. Тем более что ни одно из чисто политических направлений не продемонстрировало больших успехов за четверть века после принятия Маастрихтского договора. Энтузиазм по поводу сотрудничества стран ЕС в оборонной сфере, присущий периоду начала работы союза в 1990-е, практически сошел на нет. Взаимодействие в области правосудия и внутренней безопасности пока не смогло предложить ответ на проблему миграции и терроризма.

Противоречивые результаты дала политизация энергетической сферы. Пока нет тенденции к тому, чтобы зависимость ЕС от традиционных поставщиков, среди которых центральное место занимает Россия, реально снижалась. Кроме того, практическое воплощение в жизнь «третьего энергетического пакета» дает внешним партнерам основания упрекнуть Европейский союз в нормативном релятивизме.

Возможно, предстоит своего рода «возвращение к истокам» и отказ от политизации экономических решений. В таком случае возникнет необходимость избавить Евросоюз от избыточной политической надстройки в институтах. Она возникла за 25-30 лет и уже сейчас скорее подрывает традиционную технократическую легитимность Брюсселя, чем укрепляет его позиции в отношениях со странами-членами, а самого Европейского союза - с внешними партнерами. В долгосрочной перспективе такие тенденции опасны для ЕС и невыгодны России.

Экономика Еврозоны(стран Европы). Анализ состояния

Еврозона является крупнейшим в мире финансовым союзом, объединяющим между собой 19 государств. Ее доля в мировом ВВП составляет 17%. Она занимает ключевое место не только в Европе, но и во всей международной экономической системе. Однако в последние годы союз постоянно проходит испытания на прочность. Внутри объединения имеется множество проблем и противоречий. В данной статье будет рассказано о том, что представляет собой Еврозона, по каким законам и договоренностям она существует и насколько взаимовыгодным является сотрудничество между отдельными членами.

История формирования и юридические вопросы

Стремления к объединению европейских государств наблюдались уже после Второй мировой войны. Этому способствовали США. Оказывая странам участницам боевых действий финансовую помощь, взамен Штаты требовали соблюдения политических и экономических правил. Некоторые из них были направлены на осуществление беспрепятственного движения американского капитала. В период 1945-1999 гг. организовывались различные союзы. С 1979 года даже была создана специальная денежная единица ЭКЮ, использующаяся для безналичных расчетов между Центробанками. Распад СССР открыл дополнительные возможности для объединения европейских стран.

Юридически Еврозона была создана в 1999 году. Она представляет собой валютный союз, который существует в рамках более крупного Европейского союза. На момент 2016 года Еврозона состоит из 19 государств-членов.

Как валютный союз, Еврозона имеет единую кредитно-денежную систему. Контроль над ней осуществляется общим органом управления – Европейским Центробанком (ЕЦБ). И это является главным отличием от Евросоюза.

Еврозона имеет общую валюту евро, которая является единственным обязательным средством платежа. Однако фискальная политика до сих пор не приведена к единообразию.

В 1999 году членами Еврозоны стали: Германия, Франция, Италия, Испания, Австрия, Нидерланды, Португалия, Финляндия, Бельгия, Ирландия, Люксембург. В 2001 г. присоединилась Греция. Затем вступили – Словения, Словакия, Мальта, Кипр, Эстония. А в последние два года – Латвия и Литва.

Все участники Еврозоны должны соответствовать Маастрихтским критериям. Если страна выходит за их рамки, то на нее накладывается штраф. Однако на деле эти критерии практически не соблюдаются. Например, размер государственного долга, ограниченный 60% от ВВП, уже давно превышен почти всеми членами Еврозоны. В итоге критерии периодически пересматриваются и как бы подстраиваются под уже существующие реалии.

Отношения между членами внутри союза

Экономика Еврозоны очень сильно зависит от того, как меняются отношения между отдельными членами. Любой намек на серьезные разногласия приводит к падению курса евро. А разногласия возникают постоянно. И хотя официально декларируются равные права всех участников, в действительности есть страны лидеры, которые диктуют свою волю, а есть те, кто вынужден подчиняться.

Считается, что лидерами союза являются Германия и Франция. Но наибольшее влияние оказывает Германия. Это самая крупная экономика Еврозоны, которая обеспечивает около 40% всего экспорта и формирует почти 30% совокупного ВВП (3,8 трлн. долларов США). Статистика Германии выглядит значительно лучше, чем статистика других стран союза. В периоды кризиса она страдает меньше. Ее торговый баланс всегда положительный. По сути это промышленный центр, занимающийся выпуском и продажей качественных товаров с мировым именем. Германия считается постиндустриальной страной. Однако доля производства реальных товаров в структуре ее ВВП выше, чем у США и даже Японии – 30%. Германия однозначный лидер в Еврозоне. Она же получает больше всего выгод от объединения. Это происходит потому, что именно она определяет основные направления политики.

Внутри Еврозоны действуют специальные правила, в соответствии с которыми страны осуществляют свою экономическую деятельность. Например – устанавливаются квоты на продажу той или иной продукции. Противники Еврозоны в Греции не раз обвиняли лидеров союза в том, что они фактически ограничили им выпуск отдельных товаров. Многие предприятия, которые раньше производили какую-либо продукцию, пришлось закрыть, т. к. квотирование сократило возможности для экспорта. Взамен этого Греции предоставлялись большие займы и денежные компенсации. В итоге страна за несколько лет потеряла промышленные мощности, но набрала много кредитов. Государственный долг вырос до значений в 120-140% к ВВП. Начался полномасштабный кризис, который чуть было не закончился выходом страны из валютного союза.

О том, что Германия фактически проводит политику экономической экспансии, говорят и представители других государств. Подобные заявления можно услышать от оппозиционных к власти активистов в Латвии и Литве. Несмотря на это обе страны вступили в Еврозону в 2014-15 гг.

Таким образом, получается, что Германия поглощает производства стран членов союза, устанавливая ограничения на выпуск продукции и открывая для себя дополнительные возможности экспорта. На немецкую экспансию в частности указывает и другой пример – концерн Volkswagen за период 1990-2000-ых годов скупил множество производителей автомобилей и мотоциклов в Европе. Среди них: французская Bugatti (1998 г.), итальянская Lamborghini (1998 г.), итальянская Ducati (2012 г.), испанская SEAT (период поглощения – 1986-2001 гг.), итальянская инжиниринговая компания ItalDesign (2010 г.). А также не входящие в зону евро: чешская Skoda (1991-2000 гг.), английская Bentley (1998 г.), шведская Scania (2011 г.).

Такое положение Германии постоянно подвергается критике. Несмотря на то, что страна является экономическим лидером и крупнейшим промышленником в Еврозоне – скептики указывают на то, что она использует свое положение для захвата производств других государств и усиления собственных позиций.

Франция является второй экономикой в союзе. Она играет немалую роль. Однако ее позиции нельзя сравнивать с позициями Германии. ВВП Пятой республики – 2,8 триллиона долларов. А объем экспорта в Еврозоне почти в 3 раза меньше, чем у Германии. Разногласий между двумя странами обычно не наблюдается.

Большой группой в ЕЗ является так называемый блок PIGS. Эта аббревиатура используется для обозначения следующих стран: Португалия, Италия, Греция, Испания. В период обострения кризиса в 2011-13 гг. данные государства испытывали особенно большие трудности. Для некоторых из них вставал вопрос о дефолте. Государственный долг Италии составлял 132% к ВВП, Португалии – 130% к ВВП, Греции – 175% к ВВП. Госдолг Испании был 94% к ВВП, но зато безработица составляла 26%. При этом Италия и Испания являются по величине третьей и четвертой экономиками в Еврозоне. Их выход из союза мог означать фактически его распад. А дефолт грозил крахом самой модели. В вину Германии ставили то, что она, являясь лидером, не проследила за соблюдением принципов Маастрихтского договора. А взамен этого сама способствовала увеличению кредитной нагрузки стран. В то же время немецкое общество весьма негативно отзывалось о блоке PIGS, заявляя, что Берлин не обязан кормить другие страны. Противоречия внутри Еврозоны нарастали. В государствах проходили акции протеста. В 2011-13 гг. число евроскептиков росло. А союз стоял на грани развала. Ситуацию удалось временно разрешить путем сокращения расходов в странах PIGS, реструктуризации долгов и частично за счет снижения курса евро.

Такие страны как Нидерланды, Австрия и Финляндия никогда не вызывали большого беспокойства – во многом благодаря относительно невысокому госдолгу (55-75% к ВВП) и умеренным показателям безработицы (не более 10%). Однако кризис коснулся их в полной мере. Наблюдалось сокращение ВВП и дефляция. При этом Нидерланды являются довольно крупным игроком (5-ым по величине экономики в ЕЗ). Но отсутствие рисков дефолта обуславливает и отсутствие внимания к этим государствам.

Другой член союза – Бельгия – всегда имел хорошие показатели.

Настоящей головной болью для Германии стала Греция. Фактически в ней пришлось провести выборочный дефолт, причем в несколько этапов. В стране проходили массовые акции протеста и беспорядки. Власть постоянно менялась. Примерно половина граждан выступала за выход из Еврозоны. И большая часть – за отказ от мер по сокращению расходов и выплаты долгов. Кризис обострялся не один раз. Последний пик был в 2015-ом (с очередным дефолтом). Ситуацию удалось решить лишь путем хитрых политических уловок. Если бы состоялся выход страны из Еврозоны, то под угрозой оказалась бы стабильность всего союза. Сейчас проблемы Греции временно забыты. Однако в случае нового витка кризиса можно ожидать обострения ситуации.

Частичный дефолт был проведен и на Кипре – островном государстве, которое является оффшорной зоной. Но размер экономики Кипра чрезвычайно мал.

Другие члены Еврозоны также имеют довольно незначительный объем экономики, их влияние на политику союза невелико.

Импорт и экспорт. Структура экономики

Экономика Еврозоны состоит из экономик отдельных государств, которые входят в союз. Поэтому подробный анализ слишком сложен и объемен. Но можно выделить ключевых участников, обеспечивающих основной товарооборот. Это в первую очередь Германия, а также Франция, Италия, Испания, Нидерланды и Бельгия.

Основной статьей импорта Еврозоны можно назвать углеводороды. Территория стран ЕЗ не слишком богата полезными ископаемыми. Есть отдельные государства, которые обладают хорошими месторождениями – например, Нидерланды. Но добываемый объем недостаточен для обеспечения совокупного спроса. Одним из главных импортеров нефти и газа является Россия. Ее доля составляет около 30%. Поэтому в некоторой степени Европа зависит от РФ. Но ее роль в торговом балансе валютного союза не стоит переоценивать. Кроме углеводородов и другого сырья (металлы), Россия практически не поставляет какой-либо продукции. Есть страны, которые немного сильнее других зависят от России – например, Италия. Однако в общем балансе торговля с Россией не имеет большого объема.

Импорт нефти и газа осуществляется также из других европейских государств, не входящих в ЕЗ – например, из Норвегии. В некоторых странах Еврозоны имеются месторождения сланцевой нефти. Однако они практически не разрабатываются по экологическим соображениям.

Другой важной статьей импорта можно назвать высокотехнологичную продукцию из Китая и США. Это бытовая техника, машины, различное оборудование, цифровая техника и компьютеры.

Страны Еврозоны импортируют и продукты питания, которые сложно производить в климатических условиях своего региона. Это в первую очередь тропические фрукты, кофе, какао, сахар, а также частично соя и кукуруза. Но в то же время государства ЕЗ обладают довольно развитым собственным сельскохозяйственным сектором.

Основной объем экспорта из валютного союза составляет продукция автопрома, авиакосмической отрасли, а также различное высокотехнологическое оборудование. Крупнейшей статьей для Германии и Франции являются именно автомобили и самолеты. Также на продажу идет большое количество современной медицинской техники и бытовой техники. Практически все ключевые страны валютного союза представляют собой экономики высоких переделов. То есть закупается сырье, а поставляется продукция с высокой добавленной стоимостью.

Немалую долю экспорта составляют и продукты питания. Аграрная промышленность в Европе очень хорошо развита. Фермерское хозяйство получает государственную поддержку. Поэтому страны ЕЗ не только в значительной степени обеспечивают себя продовольствием, но и поставляют его за рубеж – например, в Россию.

Другой важной статьей экспорта можно назвать текстильную продукцию, одежду и обувь.

Еврозона – это не отдельная страна, а целый регион, объединяющий много стран. Поэтому основными торговыми партнерами являются сами государства-члены друг для друга. Второе место по значимости занимают другие европейские страны, не входящие в ЕЗ – например, Великобритания и Швейцария. Конкуренцию им составляют Китай и США, на которых также приходится значительная доля товарооборота. Россия – несмотря на то, что на треть обеспечивает потребности союза в углеводородах – в целом по совокупному объему торговли занимает не слишком большую долю. По размерам товарооборота ее можно поставить после США и Китая. Но ее значимость именно в энергобалансе довольно высока.

С 2012 года Еврозона имеет положительное и растущее сальдо торгового баланса (экспорт превышает импорт).

Состояние на текущий момент

Еврозона сейчас сталкивается с теми же проблемами, что и другие экономически развитые регионы (США, Япония). Это кризис перепроизводства, перенасыщенность товарами и кредитами. Как следствие – падение производства и дефляция. Однако закредитованность в странах валютного союза не такая сильная, как в Америке. А кредитно-денежная политика более консервативная и сдержанная. В итоге пузыри на финансовых рынках не очень большие. Хотя отдельные страны, являясь оффшорными зонами, представляют опасность для банковской стабильности.

Еврозона обладает и другой отличительной чертой – большая разница между странами лидерами и периферией. Существует серьезный экономический дисбаланс между локомотивом союза Германией и блоком PIGS. В этом отчасти виновата сама Германия. Наличие дисбалансов приводит к постоянным конфликтам и создает нестабильность для всего объединения. Данную проблему можно было бы решить путем перераспределения средств между членами и предоставлением периферийным странам больше возможностей для развития.

Дополнительные сложности вызывает то, что кредитно-денежная политика государств подчиняется единому органу ЕЦБ. И отдельные страны не могут, скажем, девальвировать свою валюту сильнее или слабее, даже если это было бы решением проблемы.

Пик кризиса Еврозоны пришелся на 2011-2013 гг. В 2015-ом наметилось улучшение ситуации. Долговые проблемы были частично разрешены. Греческий кризис временно отступил. Многие страны начали показывать экономический рост. За счет вливания в систему дополнительных денег удалось частично решить проблему дефляции. Однако некоторые страны до сих пор не могут продемонстрировать увеличение ВВП или инфляцию. Относительно неплохие статистические показатели Еврозоны формируются в основном за счет Германии. Такие важные участники как Франция и Италия до сих пор пребывают в стагнации.

Все проблемы могут вновь обостриться в случае наступления глобального кризиса. По причине менее развитого финансового рынка (чем в США) в Еврозоне нет больших пузырей, но зато и нет больших возможностей для стимулирования экономики за счет увеличения денег в системе. Это ограничивает политику ЕЦБ.

64 % 36 %

С момента учреждения ЕС на территории всех государств-членов был создан единый рынок. На данный момент единую валюту используют 17 государств Союза, образуя еврозону. Союз, если рассматривать его как единую экономику, произвёл в 2009 году валовой внутренний продукт в объёме 14,79 триллионов международных долларов в расчете попаритету покупательной способности (16,45 трлн $ по номинальному значению), что составляет более 21 % мирового объёма производства. Это ставит экономику Союза на первое место в мире по номинальному значению ВВП и второе - по объёму ВВП по ППС. Кроме того, Союз - крупнейший экспортёр и самый большой импортёр товаров и услуг, а также важнейший торговый партнёр нескольких крупных стран, таких как, например, Китай и Индия.

Головной офис 161-й из пятисот крупнейших по выручке мировых компаний (по рейтингу Fortune Global 500 в 2010-м) находится в ЕС.

Уровень безработицы в апреле 2010-го составлял 9,7 %, в то время как уровень инвестиций составлял 18,4 % от ВВП, инфляция - 1,5 %, дефицит государственного бюджета - −0,2 %. Уровень дохода на душу населения варьируется от государства к государству и находится в диапазоне от 7 до 78 тыс. $.

В ВТО экономика ЕС представлена в качестве единой организации.

Развитие между странами-участниками общего рынка (впоследствии переименованнного в единый рынок), а также создание таможенного союза были двумя из основных целей создания Европейского экономического сообщества. При этом, если таможенный союз подразумевает запрещение любых пошлин в торговых отношениях между государствами-членами и формирование общего таможенного тарифа по отношению к третьим странам, то общий рынок распространяет эти принципы и на другие препятствия конкуренции и взаимодействия экономик стран союза, гарантируя так называемые четыре свободы: свободу движения товаров, свободу движения лиц, свободу движения услуг и свободу движения капитала.

Исландия, Лихтенштейн, Норвегия и Швейцария входят в общий рынок, но не в таможенный союз.

Свобода движения капитала подразумевает не только возможность беспрепятственных платежей и переводов через границы, но и покупку недвижимости, акций компаний и инвестирование между странами. До принятия решения о формировании экономического и валютного союза развитие положений о свободе капитала шло медленно. По принятию Маастрихтского договора Европейский суд начал ускоренно формировать решения в отношении ранее пренебрегаемой свободы. Свобода перемещения капитала действует также и на отношения между странами - участниками ЕС и третьими странами.

Свобода движения лиц означает, что гражданин Евросоюза может беспрепятственно перемещаться между странами союза в целях проживания (в том числе и по выходу на пенсию), работы и учёбы. Обеспечение этих возможностей включает упрощение формальностей при переезде и взаимное признание профессиональных квалификаций.

Свобода движения услуг и свобода учреждения позволяет лицам, занимающимся самостоятельной экономической деятельностью, свободно перемещаться между странами союза и заниматься этой деятельностью на постоянной или на временной основе. Несмотря на то, что услуги представляют 70 % ВВП и рабочих мест в большинстве государств-членов, законодательство в отношении этой свободы не столь развито, как в области других устанавливаемых свобод. Этот пробел был недавно восполнен принятием директивы об услугах на внутреннем рынке с целью снятия ограничений между странами по оказанию услуг.

Евросоюз разрабатывает и контролирует исполнение антимонопольного законодательства для обеспечения на внутреннем рынке свободной конкуренции. Комиссия, являясь регулирующим органом в вопросах конкуренции, отвечает за антимонопольные вопросы, контроль cлияний и поглощений предприятий, разделение картелей, поддержкуэкономического либерализма и контроль за оказанием государственной помощи.

Принципы, регулирующие валютный союз, были заложены уже в Римском договоре 1957 года, а официальной целью валютный союз стал в 1969 году на саммите в Гааге. Однако лишь с принятием Маастрихтского договора в 1993 году страны союза были юридически обязаны создать валютный союз не позднее 1 января 1999 года. В этот день евро был представлен мировым финансовым рынкам в качестве расчётной валюты одиннадцатью из пятнадцати на тот момент стран союза, а 1 января 2002 года были введены в наличное обращение банкноты и монеты в двенадцати странах, входящих к этому моменту в еврозону. Евро заменил европейскую валютную единицу (ЭКЮ), которая использовалась в европейской валютной системе с 1979 по 1998 годы, в соотношении 1:1. На данный момент в еврозону входят 17 стран.

Все остальные страны, кроме Швеции и Великобритании, юридически обязаны присоединиться к евро, когда будут соответствовать критериям, необходимым для вступления в еврозону, однако лишь несколько стран установили дату для планируемого присоединения. Швеция, хотя и обязана вступить в еврозону, использует правовую лазейку, позволяющую ей не отвечать маастрихтским критериям и не работать в направлении устранения выявленных несоответствий.

Евро предназначен помочь в построении общего рынка путём упрощения туризма и торговли; устранения проблем, связанных с обменными курсами; обеспечения прозрачности и стабильности цен, а также низкой процентной ставки; создания единого рынка финансов; предоставления странам валюты, используемой в международном масштабе и защищённой от потрясений большим объёмом оборота внутри еврозоны.

Управляющий банк еврозоны, Европейский центральный банк, определяет денежно-кредитную политику входящих в неё стран с целью поддержания ценовой стабильности. Он является центром Европейской системы центральных банков, объединяющей все национальные центральные банки стран Евросоюза и контролируемый Советом управляющих, состоящим из президента ЕЦБ, назначаемым Европейским советом, вице-президента ЕЦБ и управляющих национальными центральными банками государств - членов ЕС.

В конце 2009 года министрами финансов была согласована структура органов банковского, финансового и страхового надзора: Европейская система финансового регулирования (англ. European System of Financial Supervisors), состоящая из четырёх общеевропейских надзорных ведомств, Европейской банковской организации(англ. European Banking Authority), Европейской организации по ценным бумагам и рынкам (англ. European Insurance and Occupational Pensions Authority), Европейской организации страхования и пенсионного обеспечения (англ. European Securities and Markets Authority) и подчинённого Европейскому центральному банку единогоЕвропейского совета по системным рискам (англ. European Systemic Risk Board). Регуляторы начали работу 1 января 2011 года, а 7 февраля руководителем банковского ведомства был назначен Андреа Энриа (итал. Andrea Enria), ведомства страховых организаций - Стевен Майджоор (нидерл. Steven Maijoor), регулятора рынка ценных бумаг - Габриэль Бернардино (порт. Gabriel Bernardino).

ЕС работает в направлении развития общеевропейской инфраструктуры, например, посредством трансъевропейских сетей (TEN). Так проекты в рамках TEN включают в себя Евротоннель, LGV Est, Мон-Сенисский туннель, Эресуннский мост, тоннель Бреннер и мост через Мессинский пролив. По оценке 2001 года сеть должна была к 2010 году покрыть: 75 200 км дорог, 76 000 км железнодорожного полотна, 330 аэропортов, 270 морских портов и 210 портов внутри континента.

Развивающаяся транспортная политика Евросоюза увеличивает нагрузку на окружающую среду из-за расширения транспортных сетей во многих регионах. До пятой волны расширения 2004 года основными транспортными задачами были сделать транспорт устойчивым, как в экологическом отношении (загрязнение воздуха, шум), так и в отношении перегруженности (заторы). Расширение добавило к существующим проблемам также проблему общедоступности (англ. accessibility). В частности, Европейский инвестиционный банк выделил в 2006 году 650 миллионов евро на развитие дорожной системы Польши, всего с 1990 года предоставив Польше кредитов на 12 млрд евро, из которых приблизительно 40 % было направлено на развитие транспортной инфраструктуры.

Другой инфраструктурный проект ЕС - система навигации «Галилео». Будучи спутниковой системой навигации, «Галилео» разрабатывается Европейским союзом совместно с Европейским космическим агентством и планируется к запуску в эксплуатацию в 2014 году. Завершение формирования спутниковой группировки назначено на 2019 год. Проект нацелен, отчасти чтобы снизить зависимость от контролируемой Соединёнными Штатами GPS, отчасти чтобы обеспечить лучшие покрытие и точность сигнала по сравнению с устаревающей американской системой. В процессе разработки проект «Галилео» испытал множество финансовых, технических и политических трудностей.

Единая сельскохозяйственная политика - старейшая из программ Европейского экономического сообщества, его краеугольный камень. Политика ставит целью увеличение сельскохозяйственной производительности, обеспечение стабильности снабжения продовольственными товарами, обеспечение достойного уровня жизнисельскохозяйственного населения, стабилизацию рынков, а также обеспечение разумных цен на продукцию. До недавнего времени осуществлялась посредством субсидий и вмешательства в рынок. В 70-х и 80-х годах на нужды сельскохозяйственной политики выделялось около двух третей бюджета Европейского сообщества, на 2007-2013 годы доля этой статьи расходов снизилась до 34 %.

В настоящее время, помимо высокой долговой нагрузки развитые страны и в особенности страны Еврозоны столкнулись с замедлением экономического роста. По прогнозу МВФ во втором полугодии 2011г. темп роста реального ВВП Еврозоне замедлится до 0.25%, по сравнению с 2% в первом полугодии 2011г. О будущем сокращении экономического роста также свидетельствуют опережающие экономические индикаторы, такие как индекс PMI (индекс менеджеров по закупкам), который с августа 2011г. находится в отрицательной зоне (ниже 50) в большинстве стран Еврозоны.

В настоящее время нет скоординированного плана по спасению и финансовой стабилизации стран еврозоны, которые столкнулись с серьезными финансовыми затруднениями. Однако круг лиц участвующих в нем уже определился. В нем четыре стороны. С одной стороны стоят международные финансовые организации, где пока единственным участником является Международный валютный фонд (МВФ). Согласованный пакет помощи составляет €78.5 млрд.

Также вероятно выделение дополнительных сумм в рамках второго пакета мер помощи Греции.

За исключением Греции, помощь которой предоставляется в рамках межгосударственных кредитов, финансирование Ирландии и Португалии осуществлялось в рамках новых механизмов для поддержания финансовой стабильности в зоне евро, одобренных правительствами стран Еврозоны.

Важнейшим из них на сегодняшний день является EFSF (Европейский фонд финансовой стабильности). Основные характеристики EFSF и других программ описаны на следующих страницах.

Третий участник спасения периферийных европейских стран ЕЦБ, который запустил в прошлом году программу SMP (Security Market Programme), по покупке с вторичного рынка гособлигаций стран PIIGS, для поддержания более низких ставок по ним. На конец сентября ЕЦБ приобрел более 160 млрд. гособлигаций периферийных стран Еврозоны.

Четвертым участником станут частные инвесторы, которые,скорее всего, будут вынуждены списать значительную часть долга Греции, и возможно Ирландии и Португалии.

Страны PIIGS – Португалия, Италия, Ирландия, Греция и Испания составляют 34% ВВП Еврозоны, в них сосредоточено 30% всех банковских активов, 41% населения и 40% госдолга. Все эти страны за исключением Ирландии представляют юг Европы, и отличаются своим менталитетом от своих северных соседей, которые более склонны к бережливости. Эти страны, скорее всего, никогда не накопили бы такой объем госдолга, если бы не стали членами Еврозоны. Сбережения частного сектора столпов Еврозоны Германии и Франции, вкладывались в соседние страны, которые за счет того, что состояли в едином экономическом блоке и не имели валютного риска для европейцев, имели высокий уровень надежности.

В настоящее время перед Еврозоной стоит серьезнейший вызов, смогут ли европейские политики выработать совместное решение по долговым проблемам стран членов. Медлительность политиков уже привела к утрате доверия участников рынка, что повлекло к падению стоимости долговых обязательств стран должников. В результате стоимость привлечения долга для большинства членов группы PIIGS (Греция, Португалия, Ирландия) стала настолько высокой, что долговой рынок для них фактически закрыт.

Отсутствие значимого прогресса по спасению Греции привело к тому, что страна теперь не в состоянии занимать деньги на рынке (доходности по двухлетним греческим облигациям в настоящее время достигают 61%) и полностью зависит от помощи со стороны Еврогруппы, ЕЦБ и МВФ. В свою очередь выделение траншей от международных институтов зависит от прогресса в области урезания госрасходов, что влечет за собой нарастание социального недовольства в стране.

Основными держателями греческого долга являются иностранные инвесторы, включая ЕЦБ, на которых приходится около 65% греческого долга. В настоящее время это составляет около 210 млрд. евро. При этом на ЕЦБ приходится около 60 млрд. евро. Европейским банкам принадлежит около 83 млрд.евро. Остальное (67 млрд.евро) у частных инвесторов. Среди европейских банков 2/3 греческого долга держат французские и немецкие банки.

Стоимость заимствования для Испании и Италии существенно увеличилась в августе ‐ сентябре и была максимальной с момента вступления этих стран в зону евро. ЕЦБ даже пришлось прибегнуть к скупке облигаций этих стран на вторичном рынке, чтобы доходности по этим бумагам не стали слишком высокими.

Для того, чтобы восстановить доверие участников рынка власти стран Еврозоны должны будут применить комбинацию мер по сокращению госрасходов, стимулирования экономики и антикризисного менеджмента. Высокий уровень госдолга, хронические дефициты бюджетов и низкие темпы роста экономики являются главными причинами высокой стоимости заимствования.

36. Основные проблемы интеграции в ЕС

В Европейский союз входят 27 государств: Австрия, Бельгия, Болгария, Великобритания, Венгрия, Германия, Греция, Дания, Ирландия, Испания, Италия, Кипр, Латвия, Литва, Люксембург, Мальта, Нидерланды, Польша, Португалия, Румыния, Словакия, Финляндия, Франция, Чехия, Швеция и Эстония.

Количество стран, участвующих в союзе, выросло с начальных шести - Бельгии, Германии, Италии, Люксембурга, Нидерландов и Франции - до сегодняшних 27 путём последовательных расширений: присоединяясь к договорам, страны ограничивали свой суверенитет в обмен на представительство в институтах союза, действующих в общих интересах.

Для вступления в Европейский союз страна-кандидат должна соответствовать Копенгагенским критериям, принятым в июне 1993 года на заседании Европейского совета в Копенгагене и утвержденным в декабре 1995 года на заседании Европейского совета в Мадриде. Критерии требуют, чтобы в государстве соблюдались демократические принципы, принципы свободы и уважения прав человека, а также принцип правового государства. Также в стране должна присутствовать конкурентоспособная рыночная экономика, и должны признаваться общие правила и стандарты ЕС, включая приверженность целям политического, экономического и валютного союза.

В настоящее время действуют три соглашения, предполагающие разную степень интеграции внутри Евросоюза: членство в ЕС, членство в зоне евро и участие в Шенгенском соглашении. Членство в ЕС не обязательно влечёт за собой участие в Шенгенском соглашении. Не все страны-члены ЕС входят в зону евро. Примеры разной степени интеграции:

Великобритания и Ирландия подписали Шенгенское соглашение на условиях ограниченного членства. Великобритания также не сочла нужным вступать в зону евро.

Дания и Швеция в ходе референдумов также решили сохранить национальные валюты.

Норвегия, Исландия и Швейцария не являются членами ЕС, однако входят в Шенгенскую зону.

Наряду с углублением интеграции современный этап развития группировки характеризуется грядущим новым существенным расширением его членского состава за счет присоединения ряда стран Центральной и Восточной Европы и Средиземноморья. С расширением ЕС резко усилятся существующие проблемы и противоречия и неизбежно возникнут новые.

Вопрос о соотношении углубления и расширения довольно интенсивно дебатируется.

Наиболее четко разработаны модели «ступенчатой интеграции», или «Европы концентрических кругов». В их основе лежит идея о необходимости продолжать усилия по углублению интеграции, даже если часть членов ЕС на данный момент не в состоянии это сделать. Таким образом, в ЕС образуется «ядро» из наиболее развитых стран; вокруг него «круги», состоящие из стран с последовательно уменьшающейся глубиной интеграции.

Привлекательность данной модели заключается в том, что она выглядит правдоподобной и жизненной.

Модель «дифференцированной интеграции» объединяет преимущества вышеназванных моделей. По мнению ряда известных западных исследователей, альтернатива усилению дезинтеграционных процессов в ЕС заключается в сознательной дифференциации скорости интеграционных процессов по различным странам. Как и «ступенчатая», «дифференцированная интеграция» преследует цель углубления интеграционных процессов, но без общих договорных рамок и временного расписания. Как и модель «концентрических кругов», она исходит из создания «ядра», но не одного, которое охватывает все сферы интеграции, а многих «ядер» с разным составом участников.

Ни одно государство не покидало союза, однако Гренландия, автономная территория Дании, вышла из состава в 1985-м. Лиссабонский договор предусматривает условия и процедуру выхода какого-либо государства из союза.

В настоящий момент 5 стран имеют статус кандидата: Исландия, Македония, Турция, Хорватия и Черногория, при этом Македония и Черногория ещё не начали переговоров по присоединению. Остальные государства Западных Балкан, Албания, Босния и Герцеговина и Сербия, входят в официальную программу расширения Косово также входит в эту программу, но Европейская комиссия не относит его к независимым государствам, т. к. независимость страны от Сербии признана не всеми членами союза.

30 июня 2011 года Хорватия завершила переговоры о вступлении. Присоединение к Евросоюзу должно совершиться 1 июля 2013 года, при этом государство станет 28 участником организации. Ожидается, что договор о вступлении будет подписан до конца 2011 года, после этого его ратифицируют страны - участницы Евросоюза.

Три государства Западной Европы, которые предпочли не присоединяться к союзу, частично участвуют в союзной экономике и следуют некоторым директивам: Лихтенштейн и Норвегия входят в общий рынок через Европейскую экономическую зону, Швейцария имеет сходные отношения, заключив двусторонние договоры. Карликовые государства Европы, Андорра, Ватикан, Монако и Сан-Марино, используют евро и поддерживают отношения с союзом через различные договоры о кооперации.

Перспективы европейской экономики связаны, с одной стороны, с решением ряда сложных взаимосвязанных проблем, олицетворяющих социальные достижения и успехи традиционной Европы, с другой – консервирующих неэффективную в современных условиях экономическую структуру. В частности, поддержание действующей системы социальных гарантий требует значительных государственных расходов, что, в свою очередь, удерживает налоговые ставки на высоком уровне и тормозит экономический рост. Другие важнейшие задачи связаны с реформированием пенсионных систем и пересмотром политики в отношении госсобственности и регулирования рынков.

В условиях замедления темпов промышленного роста резко обострилась проблема низкой эластичности рынка труда, сложившейся не только вследствие низкой мобильности рабочей силы, но также из-за сильного влияния профсоюзов на политику в отношении заработной платы. В результате снижение деловой активности в Германии, Франции или Италии приводит к повышению уровня безработицы без заметного уменьшения реальной заработной платы.

Реальными альтернативами на ближайшие одно-два десятилетия являются либо расширяющаяся и объединяющаяся Европа, которая преследует, хотя и нерешительно, рывками – цель континентального единства, либо Европа, которая не пойдет много дальше своего нынешнего состояния интеграции и пределов географического пространства, и постепенно дробящаяся Европа, где возобновится старое соперничество держав. Тем не менее, есть основания полагать, что возникший экономический и валютный союз ускорит экономическую интеграцию Европы и за пределами валютного измерения, стимулируя в дальнейшем экономическую, политическую, правовую и социальную интеграцию.

Список литературы

Акопова Е.С., Воронкова О.Н., Гавриленко Н.Н. Мировая экономика и международные экономические отношения.– Ростов-на-Дону: Феникс, 2006. – 690 с.


Дюмилин И.И.Международная торговля. – М.,: ЮНИТИ, 2007. – 6000 с.


Левшин Ф.М. Мировой рынок и мировая торговля. –М.: Международные отношения, 2010. – 700 с.


Ливенцев Н.Н. Международная экономическая интеграция: Учеб. пос. –М.: Экономистъ, 2008. – 375 с.