Денежная реформа в ссср 1947 года. Как сталин освободил рубль от доллара

13 декабря 1947 года на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) было принято постановление «Об отмене карточной системы и денежной реформе». Так стартовала реформа, нанесшая чувствительный удар по накоплениям граждан послевоенного Советского Союза и оставившая неизгладимый след в народной памяти. Финансовое положение Советского Союза к концу Второй мировой войны было сложным, и причины провести реформу были серьезными. Во-первых, за время войны печатный станок трудился усердно. В итоге если накануне войны в обращении находилось 18,4 млрд рублей, то к 1 января 1946 года - 73,9 млрд рублей, или в четыре раза больше. Денег выпустили больше, чем нужно было для товарооборота, так как цены были фиксированными, а большая часть продукции распределялась по карточкам. Вместе с тем значительная часть денежных средств осела у спекулянтов. Их-то государство и решило избавить от нажитого отнюдь не непосильным трудом. Неслучайно впоследствии официальная советская пропаганда подаст денежную реформу 1947 года как удар по спекулянтам, которые нажились в трудные для страны военные и послевоенные годы. Во-вторых, наряду с рейхсмарками, рубль имел хождение на оккупированных территориях Советского Союза. Более того, власти Третьего Рейха печатали фальшивые советские рубли, которыми, в частности, платили зарплаты. После войны эти фальшивки требовалось срочно изъять из оборота. Поначалу денежную реформу планировали на 1946 год. Но из-за голода, вызванного неурожаем и засухой в целом ряде регионов СССР, с ней пришлось повременить. Завершающая стадия в подготовке реформы выпала на первую половину декабря. Наконец, 13 декабря 1947 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение провести денежную реформу и отменить карточную систему. Политбюро ЦК обязало «комиссию в составе тт. Жданова, Вознесенского и Поскребышева разослать 14 декабря телеграфно клером постановление Совета министров СССР и ЦК ВКП(б) «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары» ЦК компартий, Совминам союзных республик, крайкомам и обкомам ВКП(б), крайисполкомам и облисполкомам и предложить им опубликовать вышеуказанное постановление в местной печати 15 декабря». Госбанк СССР должен был в течение недели (в отдаленных районах страны - двух недель) произвести обмен денежной наличности на новые рубли. Наличные деньги менялись на вновь выпущенные из расчета 10 к 1. Вклады населения в сберкассы переоценивались в зависимости от размера: до 3000 рублей - один к одному; от 3000 до 10 000 - три старых рубля на два новых, а свыше 10 000 - два к одному. Обмену подлежали и облигации государственных займов. В годы войны было проведено четыре займа. Причем последний - всего за несколько дней до ее окончания (небезынтересно, что последний предвоенный займ прошел за несколько дней до начала войны, в июне 1941 года). Историк Сергей Дегтев отмечает: «Денежная реформа сопровождалась конверсией всех прежних госзаймов в один 2-процентный заем 1948 г. Старые облигации обменивались на новые в пропорции 3 к 1. Трехпроцентные выигрышные облигации свободно реализуемого займа 1938 г. менялись на новый 3% внутренний выигрышный заем 1947 г. по соотношению 5 к 1». Реакция народа Слухи о грядущей реформе циркулировали давно. Особенно усилились они поздней осенью 1947 года, когда пошли утечки информации из окружения ответственных партийных и финансовых работников. А поскольку сохранить в тайне планы власти от населения не удалось, в сберкассах стали выстраиваться очереди желающих положить деньги на сберкнижку. Например, 2 декабря МВД констатировало «случаи, когда вкладчики изымают крупные вклады (30-50 тысяч рублей и выше), а затем эти же деньги вкладывают более мелкими вкладами в другие сберкассы на разных лиц». Пытаясь спасти свою наличность, граждане Страны Советов бросились скупать мебель, музыкальные инструменты, охотничьи ружья, мотоциклы, велосипеды, золото, драгоценности, люстры, ковры, часы, другие промышленные товары. К примеру, если оборот столичного ЦУМа в обычные дни составлял около 4 млн рублей, то 28 ноября 1947 года он достиг 10,8 млн рублей. С прилавков смели и продовольственные товары длительного срока хранения (шоколад, конфеты, чай, сахар, консервы, зернистую и паюсную икру, балыки, копченые колбасы, сыры, масло и др.), а также водку и другие спиртные напитки. Заметно увеличились обороты в ресторанах крупных городов, где во всю гуляла наиболее состоятельная публика. Особую изворотливость и напористость в деле спасения своих накоплений проявили работники торговли и общественного питания. Не сговариваясь, они повсеместно провели массовую скупку имевшихся в торговой точке товаров. Как и планировалось, одновременно с обменом денег отменили и карточную систему. Были установлены единые государственные розничные цены, а продовольственные и промышленные товары поступили в открытую продажу. Отмена карточек сопровождалась снижением цен на хлеб, муку, макароны, крупу и пиво. В конце декабря 1947 года при зарплатах большинства городского населения в 500 - 1000 рублей килограмм ржаного хлеба стоил 3 рубля, пшеничного - 4,4 рубля, килограмм гречки - 12 рублей, сахара - 15, сливочного масла - 64, подсолнечного масла - 30, мороженого судака - 12; кофе - 75; литр молока - 3 - 4 рубля; десяток яиц - 12 - 16 рублей (в зависимости от категории, которых было три); бутылка пива «Жигулевское» - 7 рублей; полулитровая бутылка «Московской» водки - 60 рублей. Вопреки официальным заявлениям, в числе пострадавших от реформы оказались не только спекулянты, но и техническая интеллигенция, рабочие высоких разрядов, крестьянство. Положение сельских жителей было хуже, чем городских. Обмен денег производился в сельсоветах и правлениях колхозов. И если у кого-то из крестьян имелись более-менее серьезные накопления, «засветить» их рискнули не все. Издержки в проведении денежной реформы не помешали ее «архитектору», министру финансов Арсению Звереву, отчитываясь перед Сталиным по ее итогам, уверенно заявить, что денежной наличности на руках у населения стало намного меньше, а финансовая ситуация в Советском Союзе улучшилась. Сократился и внутренний долг государства. В 1950 году было отменено исчисление курса рубля на основе иностранных валют. Рубль был переведён на золотую основу с содержанием 0,222168 г чистого золота. Стабильное и крепкое положение рубля продержалось до 1961 года, пока все эти достижения не были утрачены в результате денежной реформы Хрущёва. Из сообщения МВД СССР в Политбюро ЦК ВКП(б), 30 ноября 1947 года: «В последние дни в Москве распространились слухи, что в ближайшие дни будет произведен обмен существующих денег на новые денежные знаки из расчета 10 - 12 копеек за 1 рубль и что одновременно будут повышены цены на промышленные товары, отпускаемые по плановым ценам. В связи с этим в Москве имел место массовый наплыв покупателей в магазины, торгующие промышленными товарами. Особенно увеличился спрос на дорогостоящие товары в комиссионных магазинах… В мебельных магазинах №№ 115, 117 и 131 имелись гарнитуры мебели стоимостью 30, 50, 60 и 101 тысяча рублей. Гарнитуры стоимостью 30, 50 и 60 тысяч уже проданы, а на гарнитур в 101 тысячу рублей, который в течение трех - четырех лет не продавался, имеются четыре покупателя…»

16 декабря 1947 года в СССР началась денежная реформа: по очерёдности она была в советской истории второй, зато по масштабам отъёма властью денег у населения, безусловно, первой и пока ещё непревзойдённой.

11 декабря 1947 года все районные и городские отделы МВД получили пакеты, залепленные сургучными печатями: строгий приказ гласил, что присланные пакеты надлежит вскрыть в 15 часов 14 декабря в присутствии высших чинов милиции, руководителей финансовых органов и сберкасс. Как оказалось, в секретных пакетах находились инструкции по проведению обмена денег. Всю денежную массу надлежало обменять с 16 по 22 декабря 1947 года.

Обмену подлежали все бумажные купюры (1-, 2-, 3-, 5-, 10-, 15- и 20-копеечные монеты оставались в обращении без изменения номинала): старые банкноты менялись на новые в соотношении один новый рубль за десять старых. Курс обмена вкладов в сберкассах выглядел более льготным: вклады до трёх тысяч рублей переоформлялись один к одному. Но вклады от трёх до десяти тысяч рублей менялись иначе: три тысячи рублей - один к одному; всё, что свыше, - в соотношении два рубля новых за три старых - треть «излишков» срезалась. А всё, что превышало 10 тысяч рублей, ополовинили: размен был по курсу 2 к 1. Переоценке также подлежали облигации государственных займов - с понижающим коэффициентом, разумеется. Одновременно отменялась карточная система: как обещали радио и газеты, прилавки сразу же должны были наполниться дешёвыми продуктами.

«Последняя жертва»

Как сообщалось в постановлении Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) от 14 декабря 1947 года «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары», «при проведении денежной реформы требуются известные жертвы. Большую часть жертв государство берёт на себя. Но надо, чтобы часть жертв приняло на себя и население, тем более что это будет последняя жертва». На деле всё было наоборот: государство взяло, но вовсе не «на себя» - себе, возложив все тяготы реформы именно на население. Да и жертва оказалась далеко не последней.

По сей день казённые экономисты-финансисты в один голос талдычат о том, сколь жизненно необходима была та реформа и как блистательно её провёл «железный сталинский нарком» Зверев, тогдашний министр финансов. Но если разобраться, официальные обоснования необходимости обмена денег сложно назвать внятными. Пресловутое постановление Совмина СССР и ЦК ВКП(б) от 14 декабря гласило, что реформа проводится «в целях укрепления курса рубля», для отмены карточной системы снабжения и перехода к «развёрнутой торговле по единым государственным ценам». Далее Кремль пояснил: в годы войны «резко возросли расходы Советского государства на содержание армии и на развёртывание военной промышленности. Огромные военные расходы потребовали выпуска в обращение большого количества денег. Количество денег, находящихся в обращении, значительно увеличилось... В то же время сократилось производство товаров, предназначенных для продажи населению...» Проще говоря, сначала государство включило на всю мощь печатный станок, расплачиваясь с населением никчёмными бумажками (на которые при карточной распределительной системе мало что можно было купить), а затем, пожав плечами, сообщило: мы тут фантиков наделали - гоните их назад?!

Во всём виноваты фашисты

Ну и, разумеется, поведали гражданам страшную тайну: оказывается, «немецкие и другие оккупанты выпускали в большом количестве фальшивые деньги в рублях, что ещё больше увеличило излишек денег в стране и засорило наше денежное обращение». Потому, мол, «в результате всего этого в обращении оказалось значительно больше денег, чем это нужно для народного хозяйства, покупательная сила денег понизилась...» Проще говоря, денег в стране больше, чем их товарного обеспечения. Но и это не всё: излишком денег воспользовались «спекулятивные элементы, нажившиеся в период войны и накопившие значительные суммы денег». А вот этого, гневно восклицает постановление, «нельзя также допустить»!

Так в один флакон слили всё: и военные расходы, и расстройство финансов в годы войны, и происки немецких фальшивомонетчиков, и избыточную денежную массу на руках у спекулянтов, и отмену карточной системы денежных реформ. Да ещё приплели аргумент типа «так делают все»: «Проведение денежной реформы является обычным делом во всех государствах после больших войн». По частям вроде всё верно, но в целом - «смешались в кучу кони, люди...»: объяснений чрезмерно много, и не все они стыкуются. Ведь суть всей аргументация, если подумать, проста: ребята, вы славно потрудились, но отныне мы вам ничего не должны.

Итак, вот те цифры, что пугали «железных сталинских наркомов»: в канун войны в обращении было 18,4 миллиарда наличных рублей, но поскольку печатные станки фабрик «Гознака» трудились без остановки, то к 1 января 1946 года бумажек в стране было уже в четыре раза больше - 73,9 миллиарда. Из них, по расчётам Минфина, свыше 66 миллиардов рублей было на руках у населения - их-то и надлежало изъять. Как цинично пояснялось в одном из закрытых документов той эпохи, «обмен должен быть проведён на таких условиях, чтобы не только было обеспечено изъятие из обращения всех излишков денег, но чтобы в итоге обмена были в основном аннулированы денежные накопления у лиц, нажившихся в период войны на спекуляции и другими незаконными путями». Но даже простая арифметика показывает, что эти миллиарды никак не могли находиться на руках только лишь у «спекулятивных элементов, нажившихся в период войны». Если поделить эти 66 миллиардов на численность населения, получится примерно 380-390 рублей наличности на душу - это если считать с детьми. А на взрослую душу приходилось не свыше 600 рублей - невеликие деньги. И те министр финансов Зверев отнять захотел, потому как ничем они не обеспечены...

Только не в одних лишь наличных рублях крылась проблема, а ещё и в том, что сталинское государство по-крупному задолжало населению. Речь идёт о внутренних займах 1930-1940-х годов: заём индустриализации - их было три выпуска, заём «Пятилетка в 4 года», четыре выпуска займа 3-й пятилетки, заём укрепления обороны, четыре выпуска займов военных лет. И ведь ни один из этих займов на самом деле не был добровольным: людей попросту принуждали отдавать часть своего заработка, а то и вовсе выплачивали зарплату облигациями. Подсчитано, что в среднем каждый житель Советского Союза вынужден был отдавать на госзаймы две-три зарплаты в год!

Афера с облигациями

В 1927 году в СССР было 6 миллионов подписчиков на займы, в начале 1941 года - 60 миллионов, практически всё взрослое население страны. В начале 1946 года подписчиков на займы было уже 70 миллионов. И взаймы государству они дали немало: с помощью этой процедуры государство выдоило до войны 50 миллиардов рублей, а во время войны - ещё 76 миллиардов рублей. И всё это надо было возвращать, а не хотелось. В постановлении Совмина и ЦК ВКП(б) от 14 декабря 1947 года открытым текстом так и говорилось: «Значительная часть государственного долга по займам образовалась в годы войны, когда покупательная способность денег упала, а между тем после денежной реформы государство будет погашать этот долг полноценным рублём». Как же, будет, ждите!

По указанию тов. Сталина министр Зверев без затей реализовал проверенный приём кидал: кому должен - всем прощаю. По сути, Кремль провернул натуральную аферу: облигации займов предвоенных, военных и послевоенных (восстановления и развития народного хозяйства) обменивались на облигации нового займа по соотношению три рубля в облигациях старого выпуска на один рубль в новых облигациях. А облигации выигрышного займа 1938 года поменяли на новые облигации и вовсе в пропорции пять рублей старыми на один рубль новой. Оцените изящество кидалова: лёгким мановением пальца вождя долг государства населению уменьшился в три-пять раз! Правда, и его вождь платить не собирался: срок погашения новых облигаций, полученных взамен старых, продлили на 10 и 20 лет...

От обмена проиграли прежде всего те, о которых якобы и пеклись товарищ Сталин со своим главным финансистом Зверевым: высококвалифицированные рабочие, колхозники, техническая интеллигенция и мелкие служащие. Ведь у подавляющей части населения никаких вкладов в сберкассах не было и вовсе, поскольку наученные горьким опытом люди предпочитали, как правило, держать свои сбережения в кубышке и под матрасом. И к вящей радости финансистов, примерно треть денежной массы - свыше 25 миллиардов старых рублей - так никогда и не была предъявлена к обмену. Чуть ли не официально считается, что часть населения просто не рискнула заявить о своих денежных накоплениях, дабы не отвечать на нескромные вопросы об источниках их происхождения. Но куда более реально иное объяснение: срок обмена был до смешного мизерным, страна огромная, а коммуникации - известно какие. Так что значительная часть, прежде всего селян, просто не успела предъявить деньги к обмену, не сумев привезти свои «кубышки» на обменные пункты. Селяне вообще потеряли больше всех ещё и потому, что не уменьшились сдираемые с них налоги в пользу государства. Как не уменьшилась и накопленная по этим налогам задолженность - её перевели на новые деньги один к одному. Вопреки обещанному, не снизились и цены на жизненно важные товары, как не упали цены и в торговле коммерческой и колхозной. А подешевевшие было качественные товары в момент испарились из госторговли, чтобы затем всплыть в торговле коммерческой по ценам ещё более высоким.

А вот сталинская номенклатура: чиновники партийные, советских и хозяйственных органов, руководящие работники финансовых и торговых структур, крупные чины МВД и МГБ - они от этой реформы оказались даже в выигрыше. Как, впрочем, и те самые крупные «спекулятивные элементы», для изничтожения которых эта реформа якобы и затевалась. Будучи заблаговременно проинформированными, они оперативно разбросали свою наличность на множество мелких вкладов, оформленных на подставных лиц.

Литература:
1. Постановление Совмина СССР, ЦК ВКП(б) от 14.12.1947 N 4004
2. Денежные реформы в России: История и современность. Сборник статей-. М., 2004.
3.Попов В. П. Экономическая политика советского государства. 1946—1953 гг. Тамбов, 2000.

Денежная реформа 1947 года

Уже в начале Великой Отечественной войны на всей территории СССР была введена карточная система на распределение большинства продуктов питания и промышленных товаров.

В разных городах страны и в разные годы военного лихолетья нормы выдачи продовольствия и бытовых вещей длительного пользования порой существенно менялись. И сейчас стоит рассказать о том, что даже в тех неимоверно трудных условиях находились люди, которыми двигало не только желание получить для себя и родных лишний кусок хлеба, но также и стремление крупно нажиться на чужом горе.

Заводские умельцы

Почти сразу же после введения в Куйбышеве карточной системы в областное управление НКВД стали поступать сведения о появлении на рынках и в торговой сети фальшивых хлебных карточек.

В течение 1941-1942 годов это почти всегда были грубые подделки, изготовленные кустарным или даже ручным способом. Так, в начале 1942 года на Безымянке за их изготовление была арестована группа лиц, рабочих авиационного завода № 1 имени Сталина. Выяснилось, что наладчик предприятия 22-летний Михаил Владимиров и шлифовщик 19-летний Василий Рыбанов у себя в цехе вырезали из эбонита несколько ручных штампов для фабрикации талонов. Еще четверо рабочих помогали им сбывать напечатанные хлебные карточки на рынке, продавая их из расчета 40 рублей за 1 килограмм хлеба. В общей сложности, по мнению следствия, преступники до своего ареста успели изготовить карточки для получения 200 килограммов хлеба. По решению суда изготовители фальшивок получили по 10 лет лишения свободы в лагерях, а распространители – от 3 до 5 лет.

На соседнем заводе № 24 в том же году задержали 18-летнего токаря Василия Суханова, который занимался еще более нехитрой подделкой продуктовых документов. В столовой предприятия обычно отоваривали ежедневную рабочую карточку на 200 граммов хлеба, но в то же время здесь можно было получить и 700 граммов - по так называемой стахановской карточке.

Оказалось, что Суханов некоторое довольно искусно исправлял в талонах цифру «2» на семерку, и таким образом более чем за месяц он смог незаконно забрать из столовой более 70 килограммов хлеба, за что по решению суда и получил 5 лет лагерей.

А на заводе № 18 в конце 1943 года разоблачили преступную группу из шести человек под руководством Николая Андреева и Леонида Осипова, мастеров цеха № 35. Эти заводские умельцы прямо в цехе собрали небольшой печатный станок, с помощью которого за месяц с небольшим они смогли сфабриковать талоны на получение 375 килограммов хлеба в заводской столовой. При этом, согласно показаниям обвиняемых, незаконно приобретенные продукты они использовали в основном для себя и членов своих семей, однако часть подделок все же продали на рынке из расчета от 50 до 70 рублей за килограмм хлеба. Решением суда Андреев и Осипов были приговорены к лагерному заключения по 10 лет каждый, а другие рабочие из их группы – от 6 до 8 лет.

Впрочем, эти и подобные случаи подделок уже вскоре работникам НКВД стали казаться мелочью. В последние годы войны на подпольном рынке фальсификатов стали появляться крупные партии продовольственных карточек очень высокого качества, изготовленные типографским способом.

В октябре 1945 года в Куйбышевском областном суде прошел процесс по уголовному делу сотрудниц типографии Шигонской районной газеты, которые в период с февраля по июль прямо у себя на работе печатали фальшивые карточки на получение 500 граммов хлеба. Следствие выяснило, что 32-летняя наборщица Матрена Мамакина сделала для этого типографскую форму, а ее подруга 43-летняя печатница Александра Бабошина втайне от руководства фабриковала талоны с помощью типографского оборудования. Затем мошенницы сбывали эти подделки в магазины и ларьки Шигонского сельпо и в буфет местного ресторана. При этом было установлено, что работницы этих торговых точек Зайцева, Лаптева, Ушакова и Шишканова были в курсе того, что им передают именно фальшивки. За три месяца своей деятельности преступники смогли напечатать и сбыть карточек более чем на 2 тонны хлеба. В итоге Мамакина и Бабошина были приговорены к 10 годам лишения свободы, а продавцы – от 3 до 4 лет.

Типография в сортире

Но наиболее опасную и профессиональную группу изготовителей фальшивок сотрудникам уголовного розыска УМВД по Куйбышевской области

удалось обезвредить уже после окончания войны - в ноябре 1946 года. Главным организатором подпольного производства оказался 24-летний Николай Бочков, лицо без определенных занятий, ранее уже судимый за изготовление фальшивых документов.

Освободившись из лагеря в 1943 году, Бочков перед вызовом в военкомат изготовил себе фальшивую справку об инвалидности и таким образом сумел избежать отправки на фронт. Тогда же он познакомился с Владимиром Уланенковым, сотрудником Куйбышевской литографии, где печатались карточки на приобретение гражданами продуктов и некоторых других товаров. Узнав о том, что с Уланенкова вскоре снимают бронь и призывают в действующую армию, аферист уговорил его изготовить и затем вынести с предприятия несколько литографских клише и краску, объяснив, что пока тот будет на военной службе, Бочков сможет снабжать карточками и продуктами его семью.

Уланенков согласился и выполнил его просьбу, но вскоре после отъезда на фронт на бойца принесли похоронку. Узнав об этом, Бочков решил расширить производство подделок и снабжать ими не только себя и семью Уланенкова, но и пустить их в продажу. В его распоряжении были клише (в то время они назывались литографскими камнями) для изготовления карточек на 200 и 300 граммов хлеба, на 600 граммов сахара, 800 граммов жиров и на один комплект детского приданого, которое женщина имела право получить при рождении ребенка. При их наличии даже в домашних условиях организовать подпольное типографское производство для мошенника оказалось несложным делом.

В начале 1944 года Бочков продал несколько комплектов продуктовых карточек случайным лицам на рынке, но быстро убедился, что с этим товаром можно легко угодить в НКВД. Тогда для надежной реализации карточек он стал подыскивать себе сообщников в торговой сети города Куйбышева, и вскоре нашел таких людей. Среди них оказались директор магазина № 47 Горпромторга 42-летняя Анастасия Титова, заведующая продуктовым киоском № 74 Фрунзенского райпищеторга 19-летняя Анна Попова и товаровед Горместпрома 30-летний Иван Воеводин. Все они стали периодически покупать у Бочкова карточки за наличные деньги. При этом их не остановило даже то обстоятельство, что мошенник откровенно им признавался, что эти документы на право приобретения продуктов в условиях военного времени печатаются в подпольной типографии. Советские торговцы сдавали карточки согласно отчетности, а якобы распределенный товар пускали в подпольную продажу на рынках,

так что в накладе они не оставались.

В ходе следствия не удалось установить точное количество товаров, которое было расхищено преступной группой из государственной торговой сети, поскольку Бочков не вел учета напечатанных карточек. Но, по оценочным данным, за три года его преступной деятельности в тяжелых условиях военного времени на рынок незаконно ушло не менее 50 тонн хлеба, 15-20 тонн сахара и примерно столько же сливочного и растительного масла. Полученные от продажи карточек доходы позволили главарю мошенников в начале 1946 года приобрести собственный дом в Куйбышеве на улице Самарской стоимостью 35 тысяч рублей в ценах того времени. Здесь, чтобы максимально обезопасить себя от возможного ареста, Бочков стал держать печатное оборудование в… дворовой уборной, куда в случае визита правоохранителей он собирался выкинуть литографский камень.

Только в течение трех осенних месяцев 1946 года, когда группа Бочкова уже была в разработке уголовного розыска, он продал Титовой и Поповой карточки на приобретение 310 килограммов хлеба, 90 килограммов сахара и 50 килограммов жиров. В ходе следствия эти документы из магазинов были изъяты и приобщены к уголовному делу. Когда следственная группа нагрянула в дом Бочкова с обыском, его жена заперлась в уборной и избавилась от улик согласно заранее намеченному плану. Однако содержимое ямы вскоре откачали, и таким образом в руки следователей попали вещдоки, выброшенные ею в сортир.

Кроме самого Бочкова и его жены, а также названных выше работников торговли, в качестве обвиняемых по этому уголовному делу привлекли еще пять женщин-посредниц, нигде не работающих, которые все эти годы помогали преступникам продавать поддельные продуктовые карточки. Решением Куйбышевского областного суда в марте 1947 года за мошенничество и подделку документов, причинившие государству вред в особо крупных размерах, Николай Бочков был приговорен к заключению в лагере на 10 лет с конфискацией имущества и с последующим поражением в правах на 5 лет. Нечестные работники торговли получили от 5 до 7 лет лишения свободы, а посредницы – от 3 до 5 лет.

Махинаторы-комбинаторы

Кроме изготовления фальшивок, в течение военных лет правоохранительными органами были вскрыты и другие способы махинаций с продовольственными карточками и талонами на получение дефицитных товаров.

Например, отдельные вороватые сотрудники домоуправлений или других организаций, имевших право на выдачу карточек, составляли списки из «мертвых душ», которые по каким-то причинам выбыли из их ведомства, а то и вовсе здесь никогда не числились. Только в 1944 году Куйбышевским областным судом по таким преступлениям было рассмотрено свыше 20 уголовных дел. Среди осужденных оказались, в частности, кассир ЖКО завода № 1 47-летний Федор Иванов, сотрудница больницы Кировского района города Куйбышева 21-летняя Нина Пасечник, директор Елховской МТС 42-летний Алексей Письмарев, кассир финансово-экономического техникума 26-летняя Елизавета Миронова, и некоторые другие.

Целый букет преступлений, связанных с незаконным получением продуктов и промтоваров, в начале того же 1944 года обнаружили ревизоры при проверке работы карточного бюро города Чапаевска. Как выяснилось, начальник этой организации 43-летний Александр Антонов при содействии подчиненных ему кассиров Захаровой, Дон, Крапивцевой и Пяташина не только составлял фальшивые списки получателей, но также запутывал и подделывал отчетность. Такие махинации позволили преступникам в течение второй половины 1943 года похитить дефицитного продовольствия и прочих товаров на общую сумму свыше полумиллиона (!) рублей в ценах того времени. Как и в предыдущих случаях, продукты и носильные вещи обычно реализовывались через государственную торговую сеть, работники которой имели от этого свой «навар». По решению Куйбышевского областного суда организаторы этого преступного бизнеса получили по 10 лет заключения в лагерях, а прочие участники – от 3 до 8 лет лишения свободы.

…Постановлением Совета Министров СССР от 14 декабря 1947 года в нашей стране были отменены карточки на продовольственные и промышленные товары. Одновременно в СССР началась денежная реформа. Однако все это отнюдь не означало, что народное хозяйство Советского Союза вступало в период свободной торговли.

С помощью таких мер советское правительство лишь пыталось разрешить некоторые экономические проблемы, накопившееся в стране во время Великой Отечественной войны.

Как снег на голову

В художественном фильме режиссера Георгия Шенгелия «Менялы» действие разворачивается накануне «хрущевской» финансовой реформы 1961 года. Поскольку тогда при деноминации наличных денег в 10 раз для мелких монет сохранялся их прежний номинал, герои фильма решили извлечь из реформы приличную выгоду для себя, обменяв бумажные банкноты на медную мелочь.

А вот «сталинская» денежная реформа 1947 года, в отличие от «хрущевской», готовилась в глубокой тайне.

Что касается дельцов, которые тогда пытались сохранить в неприкосновенности свои подпольные капиталы, то многие из них в итоге получили немалые тюремные сроки.

Новые бумажные деньги в 1947 году

ввели в обращение одновременно с отменой карточной системы военного времени, по которой население получало почти все продовольственные и промышленные товары. Нынешние экономисты оценивают эту реформу как откровенно конфискационную, что было неудивительно для того времени. За годы военного лихолетья в условиях острого товарного дефицита в стране в четыре раза выросла наличная денежная масса.

В июне 1941 года в обороте у нас было около 20 млрд. рублей, а в январе 1946 года – уже почти 80 млрд. рублей.

В этой обстановке в случае отмены карточной системы

без каких-либо финансовых преобразований страну ждала бы неминуемая гиперинфляция, и сталинское руководство это хорошо понимало. В 1946 году провести реформу не удалось, и в первую очередь по причине засухи и неурожая, которые поразили самые плодородные регионы. И лишь 13 декабря 1947 года было опубликовано совместное постановление ЦК ВКП (б) и Совета Министров СССР «Об отмене карточной системы и денежной реформе».

Основная ее цель состояла в изъятии из обращения излишней наличности, значительная часть которой была нажита либо полулегальным, либо и вовсе преступным путем. Кроме того, во время войны

Германия для подрыва нашей экономики неоднократно проводила забросы на территорию СССР крупных партий фальшивых советских банкнот очень высокого качества, отличить которые от подлинных порой не могли даже специалисты.

Обмен наличных денег проводился в течение одной недели, а в отдаленных районах Крайнего Севера - в течение двух недель. По отношению к истинным труженикам реформа носила достаточно мягкий характер. В то время средние зарплаты заводских рабочих составляли от 700 до 1000 рублей в месяц, а служащих – от 400 до 600 рублей, причем после реформы цифры зарплат так и остались прежними. Не изменялись также и безналичные суммы до 3 тысяч рублей, находящиеся на счетах в Сбербанке. Но при этом сократили на одну треть все вклады в размере от 3 до 10 тысяч рублей, а из вкладов свыше 10 тысяч рублей государство изъяло две трети суммы.

Конец подпольных миллионеров

Прогорели в ходе реформы только те граждане СССР, кто хранил свои деньги, что называется, «в чулках». Как потом выяснилось, больше всего обладателей таких средств было среди жителей республик Средней Азии и Закавказья, почти не затронутых войной. При последующем обмене купюр они получили только один новый рубль в обмен на десять наличных старых.

Что касается остальных граждан, то среди них реально пострадавших от финансовых преобразований оказалось не так уж и много. В трудное послевоенное время около 95 процентов населения страны жило «от зарплаты до зарплаты». Крупных денежных сумм у простого труженика на руках отродясь не водилось, зарплату семьи тратили в основном на питание и на мелкие покупки. А чтобы приобрести, скажем, пальто или радиоприемник, люди копили деньги на сберкнижке. Но у подавляющего большинства наших сограждан эти вклады тогда не превышали тех самых 3 тысяч рублей, так что простые работяги и конторские клерки от реформы 1947 года практически никакого ущерба не понесли.

Вместе с отменой карточной системы в декабре 1947 года серьезным изменениям подверглись также и цены на основные продукты питания и промышленные изделия. До этого в стране, кроме обычных магазинов, существовали также и коммерческие, где все стоило гораздо дороже – порой в десятикратном размере.

После реформы 1947 года на 10-15 процентов были снижены государственные цены на хлеб, муку, крупы, макароны и пиво, а стоимость мяса, рыбы, жиров, сахара, соли, овощей, спичек, табачных и алкогольных изделий осталась прежней. Но вот цена молока, яиц, чая, фруктов, а также многих промтоваров была установлена на среднем уровне между пайковой и коммерческой. Уже 16 декабря все перечисленное появилось в магазинах в достаточном количестве, но купить эти товары можно было только за новые деньги.

Тем самым властям удалось сразу же выбить почву из-под ног всевозможных дельцов и спекулянтов.

Жительница послевоенного Куйбышева Лидия Крылова в связи с этим рассказывала: «Я в то время была еще ребенком, но хорошо помню, как на тот Новый год на помойку выбрасывали толстые пачки «старых» денег. Всего там валялось, может быть, сто или двести тысяч рублей, и ветер разносил их по всей улице. Бабушка потом рассказывала, что это были капиталы спекулянток Фроськи и Клавы из соседнего двора, которые во время войны втридорога торговали хлебом, сахаром, маслом и прочим дефицитом. На книжку эти деньги они никогда не вносили, а после реформы явиться с такими суммами для обмена и вовсе побоялись, чтобы не загреметь в милицию».

Начальник всегда прав

Если советским подпольным миллионеров в декабрьские дни 1947 года власти не оставили никаких шансов сохранить свои тайные накопления, то работники финансовых учреждений, и в первую очередь сберкасс, тогда пытались найти хоть какие-то возможности для сохранения наличности от невыгодного обмена. Спасения в сберкассах в те дни искали также их многочисленные родственников и знакомые, а также высокое начальство.

Так, председатель Борского райисполкома Николай Батырев утром 14 декабря срочно вызвал к себе руководителя районным финотделом Дмитрия Писарева и заведующую районной сберкассой Евгению Нюхалову. Втроем они составили список приближенных, располагавших крупной наличностью. После этого Писарев и Нюхалова вместе с сотрудниками в течение 14 и 15 декабря переписали операционный дневник сберкассы, открыв в ней задним числом десятки счетов с вкладами до 3 тысяч рублей. На эти счета махинаторы в общей сложности внесли более 107 тысяч рублей, из которых 10 тысяч принадлежали лично Батыреву, и еще столько же – его родным и знакомым. После раскрытия этой аферы под следствием оказалось 7 человек из числа первых руководителей Борского района.

Похожие истории в те же дни произошли также в райцентре Кинель-Черкассы, в городе Чапаевске, в Кинельском районе и еще в нескольких сберкассах областного центра. А самым громким скандалом в этой мошеннической серии оказалась уголовное дело, возбужденное в отношении заместителя заведующего облфинотделом Ивана Теселкина, начальника Куйбышевского областного управления сберкасс Георгия Краснова, а также группы других руководящих работников этих двух ведомств.

Как следует из материалов следствия, днем 14 декабря перечисленные руководители явились в кабинет заведующего Молотовской районной сберкассой Федора Воробьева. С собой визитеры привезли наличные деньги, собранные у родственников и знакомых, а также внушительный список лиц, на чьи имена следовало задним числом срочно открыть фиктивные банковские счета. Всего же в период 14-15 декабря в кассу этого учреждения было незаконно внесено более 217 тысяч рублей, из которых свыше 14 тысяч принадлежали лично Краснову и его приближенным, 9 с лишним тысяч – Теселкину, и 3200 рублей – Воробьеву.

Всего же течение первой половины 1948 года Куйбышевский областной суд рассмотрел более 30 уголовных дел в отношении бывших должностных лиц областного, городского и районного ранга. Им все предъявили одно и то же обвинение - хищение госимущества в крупных и особо крупных размерах. Приговоры по этим делам оказались весьма суровыми даже по меркам того времени. Так, названные выше руководители финансовых структур получили от 20 до 15 лет лишения свободы, а рядовые сотрудники сберкасс, оформлявшие для них фиктивные документы – от 10 до 12 лет.

Блеск и нищета денежных реформ

Даже из египетских папирусов и клинописных табличек Вавилонии мы можем узнать, что и в этих древних государствах денежные системы не раз подвергались преобразованиям. Подобные реформы проводили также и римские кесари, и китайские императоры, и багдадские халифы, и правители множества других народов во все времена.

Русское государство за свою тысячелетнюю историю тоже не раз меняло свою денежную систему, причем далеко не всегда это происходило мирно. Известен, например, Медный бунт 1662 года, когда массовое изготовление медных монет привело к обесцениванию денег и резкому росту цен.

Царь Алексей Михайлович тогда смог потушить пожар народного возмущения только путем отмены выпуска медной наличности и возврата к чеканке серебряных монет.

А вот «павловскую» денежную реформу, объявленную вечером 14 января 1991 года, когда население было вынуждено всего за три дня обменять 50 и 100-рублевые купюры на такие же, но уже нового образца, у нас будут еще очень долго вспоминать как образец вопиющего пренебрежения государства по отношению к собственному народу.

Не менее крепкие выражения обычно следуют и по поводу катастрофического обесценивания банковских вкладов, произошедшего во времена правления Егора Гайдара в 1992 году. Тогда власти умудрились убрать из обращения три четверти денежной наличности, не проводя при этом официального повышения стоимости рубля. Вот так укрепление российской денежной системы наше правительство провело исключительно за счет полного обнищания большинства нашего населения.

На фоне этих финансово-исторических катаклизмов «сталинская» денежная реформа 1947 года выглядит чуть ли не рождественской сказкой. Во всяком случае, никто из нынешних стариков не вспоминает о ней со злобой, поскольку, как уже говорилось, простые люди от тех перемен тогда почти не пострадали, но зато цены на основные товары заметно снизились.

Денежная реформа в СССР 1947 года

1 рубль 1938 года

1 рубль 1947 года

Денежная реформа 1947 года в СССР была проведена в период с 16 декабря по 29 декабря 1947 года . Вторая по счёту денежная реформа в СССР . Денежная реформа была проведена в форме деноминации с конфискацией . Одновременно с денежной реформой была отменена карточная система снабжения продовольственными и промышленными товарами и были введены единые сниженные государственные розничные цены на продовольствие и промтовары. В ходе реформы обмен наличных денег проводился в течение одной недели, в отдалённых районах Крайнего Севера - в течение двух недель.

Предыстория

По свидетельству наркома финансов СССР Арсения Зверева, впервые вопрос о проведении денежной реформы возник ещё во время Великой Отечественной войны. Поначалу денежную реформу планировали на 1946 год. Однако из-за голода, вызванного неурожаем и засухой в целом ряде регионов СССР, с ней пришлось повременить. Наконец, 13 декабря 1947 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение «Об отмене карточной системы и денежной реформе».

Слухи о грядущей реформе циркулировали давно. Особенно усилились они поздней осенью 1947 года. Поскольку сохранить планы власти в тайне от населения не удалось, в сберкассах стали выстраиваться очереди желающих положить деньги на сберкнижку. 2 декабря МВД констатировало «случаи, когда вкладчики изымают крупные вклады (30-50 тысяч рублей и выше), а затем эти же деньги вкладывают более мелкими вкладами в другие сберкассы на разных лиц». Пытаясь спасти свою наличность, люди бросились скупать мебель, музыкальные инструменты, охотничьи ружья, мотоциклы, велосипеды, золото, драгоценности, часы, промтовары, продовольственные товары длительного срока хранения (шоколад, консервы, копченые колбасы и др.), водку и другие спиртные напитки. Увеличились обороты в ресторанах крупных городов.

Цели реформы

Денежная реформа в декабре 1947 года была проведена с целью изъятия из обращения избыточного количества денег и замены новыми полноценными деньгами старых, подвергшихся обесценению в период Великой Отечественной войны .

В годы ВОВ резко возросли расходы страны на содержание армии и на развёртывание военной промышленности при одновременном сокращении производства потребительских товаров. Огромные военные расходы потребовали выпуска в обращение большого количества денег. В то же время сократилось производство товаров, предназначенных для продажи населению, и значительно уменьшился розничный товарооборот. Количество денег, находящихся в обращении, в СССР значительно увеличилось, как и во всех государствах, участвовавших в войне (в большинстве стран Восточной и Западной Европы после войны также были проведены денежные реформы). Кроме того, на временно оккупированных советских территориях выпускались фальшивые деньги. Крупные запасы денежных средств скопились в руках спекулянтов.

Вторым по значимости аспектом реформы был пропагандистский: отмена карточной системы для пережившего тяготы войны населения должна была означать ликвидацию жесткого распределения продуктов и продемонстрировать силу и выносливость советской экономики.

Условия реформы

Условия денежной реформы были изложены в Постановлении Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) N 4004 от 14 декабря 1947 года «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары». Постановление было подписано Председателем Совета Министров Союза ССР И. Сталиным и Секретарем ЦК ВКП(б) А.Ждановым .

В Постановлении был установлен порядок обмена старых денег на новые, а также определены условия переоценки денежных вкладов в сберкассах и Госбанке СССР . При перерасчете зарплаты деньги обменивались таким образом, что зарплата оставалась без изменения. По вкладам в Сбербанке суммы до 3 тысяч рублей обменивались также один к одному, по вкладам от 3 до 10 тысяч рублей было произведено сокращение накоплений на одну треть суммы, по вкладам в размере свыше 10 тысяч рублей изымалось две трети суммы. Те же, кто хранил деньги дома, при обмене получил один новый рубль за десять старых. Льготные условия переоценки накоплений были установлены и для держателей облигаций государственных займов: облигации массовых займов обменивались на облигации нового займа в соотношении 3:1, облигации свободно реализуемого займа 1938 г. - в соотношении 5:1, а облигации займа 1947 г. переоценке не подлежали .

1. Одновременно с проведением денежной реформы, то есть с 16 декабря 1947 года, отменить карточную систему снабжения продовольственными и промышленными товарами, отменить высокие цены по коммерческой торговле и ввести единые сниженные государственные розничные цены на продовольствие и промтовары.

2. При установлении единых розничных государственных цен на продовольственные и промышленные товары исходить из следующего:

а) на хлеб и муку снизить цены в среднем на 12 % против ныне действующих пайковых цен;

б) на крупу и макароны снизить цены в среднем на 10 % против ныне действующих пайковых цен;

в) на мясо, рыбу, жиры, сахар, кондитерские изделия, соль, картофель и овощи сохранить цены на уровне действующих пайковых цен;

г) на молоко, яйца, чай, фрукты в отмену ныне действующих высоких коммерческих цен и слишком низких пайковых цен установить новые цены применительно к уровню действующих пайковых цен на основные продовольственные товары;

д) на ткани, обувь, одежду, трикотажные изделия в отмену ныне действующих высоких коммерческих цен и слишком низких цен нормированного снабжения, установленного в городах и рабочих поселках, установить новые цены на уровне в 3,2 раза ниже коммерческих цен;

ж) на пиво снизить цены в среднем на 10 % против ныне действующих цен;

4. При проведении денежной реформы заработная плата рабочих и служащих, а также доходы крестьян от государственных заготовок и другие трудовые доходы всех слоев населения не затрагиваются реформой и будут выплачиваться в новых деньгах в прежних размерах.

Результаты реформы

После отмены карточной системы государственные розничные цены в 1948 г. были на 17 % ниже предреформенного состояния цен, а рыночные цены снизились более чем в 3 раза. Реформа существенно укрепила систему государственного кредита, наблюдался большой приток вкладов в период реформы и после её проведения. В результате реформы были ликвидированы последствия второй мировой войны в области денежного обращения, без чего невозможно было отменить карточную систему и перейти к торговле по единым ценам.

По оценкам некоторых экономистов наличная денежная масса уменьшилась в три с лишним раза с 43,6 до 14 млрд руб. . По оценке Госбанка после обмена на руках у населения оставалось около 4 млрд руб. При проведении реформы большое значение придавалось ликвидации дефицита, чтобы избежать ажиотажного спроса на товары и инфляции. В течение года товары придерживались, чтобы после обмена денег их выбросить на рынок. Кроме того, были разбронированы товары из государственных резервов на сумму 1,7 млрд рублей. Они предназначались для торговли после отмены карточек и перехода к единым розничным ценам в городах (1,1 млрд руб.) и в сельской местности (0,6 млрд руб.).

Денежная реформа в СССР 1947 г. носила конфискационный характер, также как и проводившиеся практически одновременно в Западной и Восточной Европе денежные реформы, однако в определенных аспектах её условия были мягче и носили более щадящий по отношению к населению характер, чем в других странах.

После отмены карточек в конце 1947 года при зарплатах большинства городского населения в 500-1000 рублей килограмм ржаного хлеба стоил 3 рубля, пшеничного - 4 рубля 40 копеек, килограмм гречки - 12 рублей, сахара - 15 рублей, сливочного масла - 64 рубля, подсолнечного масла - 30 рублей, мороженого судака - 12 рублей, кофе - 75 рублей; литр молока - 3-4 рубля; десяток яиц - 12-16 рублей (в зависимости от категории, которых было три); бутылка пива «Жигулевское» - 7 рублей; пол-литровая бутылка «Московской» водки - 60 рублей.

Примечания

Ссылки

• ДЕНЕЖНАЯ РЕФОРМА 1947 г. В СССР И КОНФИСКАЦИОННЫЕ ДЕНЕЖНЫЕ РЕФОРМЫ В ЕВРОПЕ 1944 −1948 гг.

Денежные реформы в России
Русское царство и Российская империя	1535 год (Елены Глинской) · 1645 год (рубль Алексея Михайловича) · 1700-1718 годы (реформы Петра I) · 1769 год (ассигнации Екатерины II) · 1839-1843 годы (серебряный монометаллизм) · 1897 год (золотой червонец Витте)
СССР	1922-1924 годы (советский червонец) · 1947 год («послевоенная») · 1961 год («хрущёвская») · 1991 год («павловская»)
Россия после 1991 года	1993 год (отказ от советских рублей) · 1998 год (деноминация)

Wikimedia Foundation . 2010 .

Относительная стабильность предвоенных лет и быстрый рост экономики СССР 30-х годов привели к накоплению частных сбережений. Отсутствие в свободной продаже дорогих товаров не позволяло тратить накопления, поэтому для поддержания финансового положения страны правительство постоянно организовывало подписные займы. Вкладчикам предоставлялись особые привилегии, например, доступ к дефицитным товарам. С началом войны стали исчезать из магазинов и товары первой необходимости, всё больше использовался натуральный обмен (за работу платили продуктами, одеждой). В это время народные сбережения, с помощью ещё более активизировавшихся займов, уходили на нужды армии, население надеялось вернуть всё это в приумноженном виде после восстановления мирной жизни, при этом помогая фронту.

Денежное обращение накануне Великой Отечественной войны

К началу 40-х годов в кошельках населения можно было встретить деньги разного вида. Самыми распространёнными были последние выпуски, к которым относятся 1, 2 и 5 рублей образца 1938 года с изображениями шахтёра, красноармейца и лётчика. Реже встречались купюры образца 1934 года, но официально во все платежи принимались любые деньги, выпущенные после деноминации 1924 года, хотя встретить в обращении ранние выпуски было очень сложно. Средние зарплаты находились в пределах 300-700 рублей, поэтому банкнот низкого номинала вполне хватало.

В качестве крупных купюр обращались червонцы, введённые ещё в 1922 году и поначалу приравнивавшиеся к золотому эквиваленту царских 10-рублёвых монет. Указание о золотом обеспечении червонцев постепенно исчезло с этих банкнот, но свою ценность они не потеряли и с 1925 года официально приравнивались к 10 рублям. Последний выпуск червонцев датирован 1937 годом, когда вышли купюры нового образца номиналами 1, 3, 5 и 10 червонцев с портретами Ленина. Это были первые в истории деньги с изображением вождя мирового пролетариата. Червонцы ранних выпусков, в том числе и 1922 года формально оставались в обращении.

Среди разменных монет были бронзовые 1, 2, 3 и 5 копеек и медно-никелевые 10, 15 и 20 копеек образца 1935 года с обозначением номинала "КОП" (в 1936 изменилось число ленточек на гербе). Формальную платёжную силу сохранили и более ранние выпуски с надписью "ПРОЛЕТАРИИ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!", и даже медь 20-х годов, но встретить их в обращении было сложно. Рубли и полтинники не выпускались, а серебро 1924-1931 года было изъято или бережно хранилось в тайниках населения.

Подготовка реформы

Известно, что реформу Сталин задумал ещё в 1943 году, когда стала очевидной скорая Победа и нужно было думать о восстановлении народного хозяйства. Народным комиссаром финансов тогда был Арсений Зверев, ему и было поручено до мелочей продумать предстоящие после войны финансовые преобразования.

За военные годы печатный станок увеличил денежную массу в четыре раза, основная часть которой оказалась у спекулянтов, продававших товары первой необходимости на чёрном рынке по ценам, во много раз превышающим установленные государством. Например, хлеб в основном можно было получить только по карточкам, а у перекупщиков цена на него доходила до 1000 рублей, что в то время было немыслимой суммой. И народ покупал... Масло в огонь подливали и находившиеся в обращении подделки, выпущенные германским правительством для подрыва советской экономики, а на недавно освобождённых территориях продолжали обращаться местные денежные знаки и оккупационные рейхсмарки.

Все эти проблемы должна была решить реформа, планировавшаяся на 1946 год, но сильные неурожаи и засуха сдвинули её на декабрь 1947. На обмен отводилась всего неделя, а в труднодоступных населённых пунктах две недели, это приводило к огромным очередям и многие просто не успели получить деньги нового образца, что и было изначально задумано. Ещё одним фактором стало то, что подготовка не разглашалась, телеграмма с постановлением Совета министров СССР и ЦК ВКП(б) от 13 декабря «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары» была отправлена всем местным властям 14 декабря, а с 15 уже должны были начаться первые выплаты.

Ход реформы

Все наличные деньги обменивались по курсу: 1 рубль новых на 10 рублей старых (то есть рубль менялся на червонец), монеты не затрагивались и продолжали оставаться законным средством платежа до 1961 года. Вклады в сберкассы пересчитывались по-другому: до 3 тысяч рублей - 1:1, от 3 до 10 тысяч - 3:2, а более 10 тысяч - 2:1. Облигации госзаймов менялись в следующем соотношении:
Военные займы 1942-1945 годов, займы третьей пятилетки 1938-1941 годов, заём второй пятилетки 1936 года, заём укрепления обороны 1937 года и 8% займы 1927-1928 годов обменивались по курсу 3:1 на 2% заём 1948 года, рассчитанный на 20 лет;
Облигации выигрышного займа 1938 года на 3% заём 1947 года, также рассчитанный на 20 лет, но по курсу 5:1.

Осенью, ещё за месяц до проведения реформы по всей стране поползли слухи. Никто точно не знал, чего ожидать в дальнейшем, поэтому население бросилось в магазины скупать не только товары первой необходимости, но и мебель, хозтовары, драгоценности, которые продолжали распространять спекулянты. Народ также спешил забрать из сберкасс свои вклады, а некоторые наоборот, вносили вклады через знакомых мелкими частями.

Новые деньги

Специально к реформе были подготовлены монеты нового образца, которые отличались от старых гербом (16 ленточек вместо 11), но выпустить их не успели. Монеты 1947 года года сейчас высоко ценятся коллекционерами. По тому же дизайну отчеканили монеты с датами "1948" и выше (до 1957), но дореформенные оставались в обращении и свободно принимались во все платежи. Теоретически до 1961 можно было получить на сдачу даже копейку 1924 года, но это были крайне редкие случаи.

Новые банкноты полностью отражали дух сталинской эпохи и ничем не были похожи на старые, выполненные в сравнительно лаконичном стиле. Первое, что бросается в глаза - их размер, за который эти купюры сразу же получили прозвище "сталинские портянки". Самая крупная купюра номиналом 100 рублей была размером с дореволюционную банкноту того же номинала, для помещения в кошелёк её приходилось сворачивать во много раз, именно поэтому сейчас так мало можно найти идеальных экземпляров этого периода. На банкнотах 10, 25, 50 и 100 рублей была надпись "Государственный банк СССР", такая же, как на дореформенных червонцах. 250 и 500 рублей выпускать не стали, хотя и проводились разработки дизайна. На мелких номиналах 1, 3 и 5 рублей сохранилась надпись "Государственный казначейский билет", то есть формально это были разменные деньги, а основными оставались 10 рублей и более, то есть бывшие "червонцы". На самом же деле всё это стало уже условным обозначением и разницы никто не замечал.

Графическое оформление банкнот 1947 года тоже напоминало о давно ушедшей имперской эпохе, с которой так активно боролись большевики. При внимательном сравнении можно найти даже общие черты, только вместо портретов императоров на них был портрет В.И. Ленина, а вместо двуглавого орла герб СССР с шестнадцатью ленточками по числу союзных республик. Номинал обозначался крупно на русском языке, а также мелкими буквами на пятнадцати других основных языках. "Казначейские билеты" получили вертикальное оформление без портрета, но в схожем стиле. С 1957 года печатались купюры нового образца, которые отличались только числом лент на гербе (15 вместо 16) и исчезло обозначение номинала на карельском языке (в связи с упразднением Карело-Финской ССР).

Итоги

Несмотря на сохранение значительной части вкладов, население в целом сильно пострадало от реформы 1947 года. Зарплаты сохранились на прежнем уровне 500-1000 рублей, были отменены карточки, государство установило единые розничные цены, которые совсем не соответствовали реальному финансовому положению народа. Например, за десяток яиц приходилось заплатить от 12 до 16 рублей, за килограмм сахара - 15, гречка стоила 12 рублей, а хлеб 3-5. Советские граждане быстро опустошали свои сбережения, забирали вклады, это привело к снижению внутреннего долга государства и дало возможность выделять средства на восстановление разрушенных в годы войны городов. Дефицит товаров исчез, и полки магазинов заполнились тем, что раньше можно было найти только у спекулянтов.

Денежные реформы в СССР:

Денежная реформа 1922-1924 годов ;
Денежная реформа 1947 года;