Переход на нравственный бизнес – реально ли это? Банк «Пересвет». Черная касса патриарха Кирилла
«Да!» - отвечают участники круглого стола, проведенного на тему «Православный банкинг и финансовые инструменты в России» в рамках Х IХ Рождественских образовательных чтений. Но для этого нужно, чтобы каждое объединение бизнесменов в финансовой, банковской и проектной сфере ставило целью проверять все свои действия и проекты на соблюдение нравственных законов, заповедей Божиих.
Мировой экономический кризис, - подчеркнул он, - еще раз напомнил всем нам о том, что финансовая сфера - это, по словам Святейшего Патриарха Кирилла, «сфера нравственного риска». В ней присутствует огромный капитал, который, как принято считать, должен приносить новый капитал. Проблема денег, не связанных с трудом, - нерешенная нравственная проблема современного мира, и искать ответ на нее следует совместно представителям экономического и экспертного сообществ, религиозным общинам, лидерам общественных сил.
Вместе с тем, как обратил внимание отец Всеволод, тема православного банковского продукта все еще воспринимается как «экзотическая».
Я практически уверен в том, что если сегодня потребителю предложат этот продукт, то он вряд ли найдет массовую поддержку, - заметил он. - И дело в том, что многие православные люди, в том числе глубоко воцерковленные, слишком привыкли существовать в условиях некоей раздвоенности: нравственные правила - для религиозной жизни, а вот в области жизни практической действуют иные правила. И все же молодое поколение общественно активных людей, склонных выстраивать свою жизнь в согласии с принципами православного вероучения, может со временем принять идею о том, что православный банковский продукт более приемлем, чем отличающийся от него.
Сегодня в нашей стране, как отмечалось на круглом столе, после долгих лет засилья коррупции, взаимного недоверия и обмана начали прорастать робкие ростки православного отношения к ближним не на словах, а на деле.
Так, в Клуб участников проектного процесса, который помогает подготовить проекты к рассмотрению на кредитных комитетах и организует финансирование проектов, приходит все больше порядочных людей, уставших бояться нечестных партнеров. Они готовы публично заявить о строгом выполнении заповедей Божиих в бизнесе и о своем желании объединить усилия с другими православными бизнесменами в выработке особого регламента работы, более открытого и препятствующего злоупотреблениям. А Совет по православным финансовым услугам и продуктам подготовил специально к Рождественским чтениям презентацию, в которой подробно рассматривается механизм создания и внедрения таких услуг и продуктов в повседневную практику.
На встрече прозвучали различные точки зрения по проблематике православного банкинга и необходимости создания соответствующих специализированных банков, при этом все собравшиеся были единодушны в том, что эта тема требует первостепенного внимания и ее значение со временем будет только возрастать. Вот некоторые мысли и оценки участников круглого стола.
Павел Шашкин, ответственный секретарь Патриаршего совета «Экономика и этика»:
- В условиях экономического кризиса конфессиональные экономика и банкинг приобретают новое звучание, новое наполнение. Совершенно очевидно, что, когда подорвано доверие ко многим финансовым институтам, люди стремятся найти в конфессиональном банкинге ту точку стабильности, точку доверия, которая могла бы существенным образом позитивно повлиять на их жизнь.Естественно, было бы неправильно оставлять за скобками этого процесса ведущие религиозные организации страны, такие как Русская Православная Церковь, в первую очередь. Нужны ли нам православные банки как самостоятельный вид финансовых институтов? Вряд ли это возможно сегодня, но нам совершенно точно нужны честные и ответственные банкиры, необходима культура взаимовыручки и взаимоподдержки, в том числе в реализации бизнес-проектов. Наконец, нужна сильная нравственная мотивация в достижении экономических целей. Такую степень взаимного доверия, как показывает практика, могут дать только вера и традиция, которые людей объединяют.
Когда говорят о православном банке, главный стержень здесь в том, что его работу должна пронизывать нравственность, человечность. И эти элементы призваны развиваться, расширяться. Ведь банк должен работать, прежде всего, для человека, и только потом через это достигается прибыль, доходность и т.д.
Три года назад наша ассоциация одобрила Кодекс этических принципов банковского дела. Там подробно расписано, по каким направлениям должен банк реализовывать эти принципы. Прежде всего, благотворительность. Это общеизвестно, традиционно; мы можем привести массу примеров того, как банки занимаются добрыми делами. Через систему кредитования все более реализуется поведение социально ответственного банка: не навязывание кредита людям любой ценой, поставив их потом в тяжелейшие условия, а всемерная поддержка людей, обеспечение их подробной информацией.
Следующее направление - вклады. Вспомните, как в 1990-е годы несчастные вкладчики штурмовали банки, чтобы получить свои деньги. После принятия закона о страховании вкладов положение принципиально изменилось. В последние годы у населения появилось доверие к банкам - ведь это факт, что в кризис вклады растут невероятно быстрыми темпами.
Важное направление - финансовая грамотность, осознанная деятельность человека во взаимоотношениях с банками. Многие из-за недопонимания идут в суды. А мы создали службу финансового омбудсмена в рамках Госдумы. Ее задача - до суда примирить клиента и банк, исходя из принципов нормальных, человеческих взаимоотношений.
Опираясь на профессиональные ассоциации, российские банки должны «раскручивать» и развивать вот эти черты человечности. Это будет серьезным шагом на пути применения православных этических норм в банковской деятельности.
Анатолий Аксаков, президент Ассоциации региональных банков, депутат Государственной Думы:
Сегодня в сфере социально-банковского взаимодействия скопилось много проблемных вопросов. Один из них - проблема недобросовестных заемщиков. Нам крайне необходимо внедрять в жизнь нравственное отношение и банкиров, и заемщиков, и клиентов к выполнению своих обязательств. Даже если мы сейчас ужесточим законодательство, мы проблему не решим. Поскольку в основе лежат все-таки нравственные принципы, которые в значительной степени нивелированы в нашем обществе - в кризисный период это особенно проявилось.
На мой взгляд, ошибочен постулат о том, что Церкви не надо создавать свой финансовый институт. Церковь осуществляет в нашем обществе важнейшую миссию, и для того, чтобы вести эту миссию успешно, наступательно, приобщая население к православным ценностям, необходимо иметь мощную финансовую опору. Сейчас же работа Церкви строится в основном на пожертвования.
Надо создавать соответствующий институт. Важно, что доверие населения к Церкви намного больше, чем к гражданским институтам, и многие православные могли бы стать вкладчиками такого банка.
Этот финансовый институт демонстрировал бы пример работы другим институтам. Сила примера здесь даже намного важнее, чем сила закона. Если бы православный банк реально показывал, какие должны быть проценты от вкладов, как добросовестно работать с клиентом, как оформлять кредит, график платежей, если бы он демонстрировал прозрачность своей работы, то и другие банки были бы вынуждены в условиях конкуренции работать по тем же принципам.
- Ярким примером потребности в кодексе поведения в сфере предпринимательства явился принятый несколько лет назад на Всемирном русском народном соборе «Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании».Известно, что опыт ведения православного банкинга сегодня существует. Причем существует в рамках целого государства, которое называется Кипр. Там очень влиятельна Православная Церковь, и она является одним из крупнейших финансовых деятелей этого острова: на 720 тысяч человек полмиллиарда евро выданных кредитов в год - это серьезная вещь. Естественно, нам нужно изучить этот опыт, подробно рассмотреть, каким образом ведется эта деятельность.
Хотел бы упомянуть о проектном подходе, который может быть применен к сфере православного банкинга, параметры которого мы пытаемся нащупать в рамках нашего круглого стола. Речь идет о создании церковно-государственно-частного партнерства, в котором существовала бы взаимозависимость между участниками договорного процесса контрактных отношений - нечто вроде концессии.
Примеры в российской практике уже существуют. У нас есть обращения со стороны губернаторов, в частности в Архангельской области есть такой «континент», который называется Соловецкий монастырь. Ведь это явление, которое не может быть превращено в некую «туристическую аттракцию», как это пытаются сделать сегодня. Здесь Церковь могла бы предъявить спрос на оказание чисто финансовых договорных услуг. Та же модель церковно-государственно-частного партнерства отрабатывается в Ростовском государственном историческом заповеднике. Но если существует понимание на уровне региональных властей, то на уровне федеральных властей и федерально значимых финансовых институтов такое понимание пока не отработано.
Я убежден, что именно на базе проектного подхода может возникнуть и понимание концепции православного банкинга, и возможное развитие конкретных механизмов его реализации. У меня тут список уникальных церковных объектов - есть чем заняться банкирам! Нужно сформулировать принципы, параметры и утвердить нравственное начало.
Максим Тууль, председатель правления «Надежный банк», директор Клуба участников проектного процесса:
Я хочу поспорить с отцом Всеволодом о том, что будто сегодня нет спроса на православный банкинг. Долгий опыт работы в банковской сфере привел меня к выводу, что сегодня отсутствует доверие населения к государству, я уже не говорю о доверии к бизнесу. Для этого есть объективные причины. Но самое страшное - отсутствие доверия банкиров друг к другу. В рамках нашего клуба мы часто занимаемся формированием банковских пулов или банковских синдикатов. 90% времени у нас уходит на то, что мы пытаемся убедить банкиров сесть за один стол друг с другом.
Здоровый бизнес устал сегодня жить по «волчьим законам», он ищет объединяющие основы. Недаром появляются разные клубы и ассоциации, которые основываются на неких внутренних принципах.
Православный банкинг своим примером, своим успехом может и должен стать объединяющим началом, внедряющим в среду взаимоотношения между людьми, основанные на морально-этических принципах. А далее такой инструмент будет расширять нравственную сферу вокруг себя, заставляя все новых участников понять, что для успеха и доверия нужно честное ведение дел. Возможно, что в результате возродится «принцип гильдии», когда слово члена гильдии было тверже стали, а изгнанный из гильдии разгильдяй и обманщик был пожизненно заклеймен и больше никогда не мог появиться в бизнес-сообществе.
Роман Белоусов, руководитель Совета по православным финансовым услугам и продуктам:
Мы сегодня много говорили о возможности создания православного банка. Банк называется православным не только потому, что его акционеры являются православными или в его названии есть это слово, но, прежде всего, потому что он предоставляет соответствующие услуги и продукты.
Конечно, нужно четко осознавать те продукты, которые может предоставить православный банк своим клиентам. На сегодняшний день первый шаг в этом направлении сделан: совместно с Клубом православных предпринимателей и Советом «Экономика и этика» при Патриархе Московском и всея Руси создан Совет по православным финансовым услугам и продуктам. Это некая общественная инициатива, основная площадка для обсуждения и создания продуктов, которые впоследствии смогут предложить банки (кстати, не только православные банки, но и те, которые согласятся предложить своим клиентам продукты, основанные на православных принципах).
Сегодня всем нам нужно переходить от таких отдельных встреч (хотя и они, безусловно, необходимы!) к кропотливой ежедневной работе. Приглашаю всех к работе в рамках совета по разработке услуг, которые будут представлены бизнес-сообществу.
Дмитрий Любомудров, член комитета по инвестиционной политике Торгово-промышленной палаты РФ, генеральный директор Клуба участников проектного процесса:
Что мы, православные банковские менеджеры, можем продемонстрировать в качестве альтернативы современной неустойчивой финансовой системе? Это называется проектный подход и система прямого распределения рисков. Здесь ничего нового нет, но такой подход нужно реализовывать на практике. Люди принимают не краткосрочное участие в проекте, а «закладываются» на весь его жизненный цикл, что делает их партнерами в истинном смысле этого слова. Взаимное участие в рисках, взаимная ответственность и активное соучастие в проекте - таков инструмент, который может предлагаться и продвигаться православным сообществом.
Православный банк должен обслуживать не только православных бизнесменов, а любых деловых людей, которые подпишутся под принятым им кодексом - полной прозрачности и пониженной рискованности. То есть нам нужен агентский банк (швейцарские банки потому и устойчивы, что исполняют поручения клиентов - и уже 300 лет так работают). Такой банк не может обанкротиться - ведь он только выполняет поручения клиентов за определенную комиссию. В ходе проектного процесса предприниматели должны сами принимать на себя определенные риски. Банк, конечно, помогает им оценить этот риск и берет на себя обязательство по должному контролю всего процесса.
Мы с коллегами уже 15 лет работаем в этой сфере, и у нас есть специальные технологии, которые применялись в крупнейших казначействах, сравнимых по уровню с федеральным казначейством. Наши подходы показали свою эффективность в кризис. И мы стремимся преодолеть стереотип, будто русский православный человек очень далек от банков, денег, экономики - мол, пусть об этом думает государство… Ничего подобного! Думать об этом должны все мы, православные, и помогать друг другу таким образом. Иначе будут выстраиваться очереди из православных у липовых банков.
Если мы сумеем создать хотя бы одну такую «территорию доверия» в виде православного банка под эгидой патриарха и докажем на деле, что этот банк является низкорисковым и прозрачным, тогда мы покажем всему обществу, что возможна православная альтернатива! Возможны православные механизмы!
Отрадно также, что, как показал данный круглый стол, расширяется общественная база Рождественских чтений, которые, по словам отца Всеволода, все больше превращаются из «собрания православных педагогов» в деловой форум для обсуждения насущных проблем жизни России и мира.
Галина Фомина, вице-президент Национального банковского клуба Ассоциации российских банков:
 |
Национальный банковский клуб очень заинтересован в сотрудничестве с Клубом православных предпринимателей, и мы уже наметили серьезные вопросы для взаимодействия. И, безусловно, сегодня на первый план выходят вопросы нравственности, социальной ответственности бизнеса. Недаром практически каждый банк фактически имеет свою социальную ответственность: заботится о детских домах, строительстве храмов, деятелях искусства и так далее, а многие компании стали включать в свою миссию вопросы, связанные со стандартами социальной и духовно-нравственной ответственности. Нынешний круглый стол дает нам вектор для подготовки большого финансового форума в нашей стране.
После трехчасовой дискуссии участники круглого стола пришли к заключению, что духовная роль Русской Православной Церкви, участие религиозных организаций в финансовой деятельности сегодня, как никогда, востребованы обществом и могут стать объективным примером ответственного и честного хозяйствования. Создание тех или иных финансовых инструментов с учетом норм православной этики действительно может стать реальностью. Многие банки, в том числе ведущие, открыты такому диалогу и готовы применять эти инструменты в своей работе, после того как их предложения будут одобрены патриархом Кириллом. В ближайшем будущем пакет таких предложений, подготовленный совместно с Патриаршим советом «Экономика и этика», будет представлен вниманию Его Святейшества.
Чем грозят вкладчикам проблемы банка Русской православной церкви «Пересвет».
Банк «Пересвет», почти наполовину принадлежащий РПЦ, ограничил выдачу наличных. Кроме того, его облигации резко подешевели, а их доходность доходила до 130%, что, как правило, свидетельствует о полном разочаровании тех, кто в свое время решил вложить деньги в данную кредитную организацию. Этому предшествовали сообщения СМИ о том, что глава банка Александр Швец исчез и никто не знает о его местонахождении. Сам «Пересвет» винит в панике журналистов. Но, похоже, у банка действительно могут быть серьезные проблемы.
Денег нет, но они держатся?
18 октября, казалось, ничего не предвещало беды для «Пересвета». СМИ и раньше писали, что у банка могут быть дела не в порядке, но ничего особенного с ним не происходило. Пока журналисты не позвонили в кол-центр организации и не выяснили, что та ограничила выдачу наличных. Теперь клиент, желающий забрать свои деньги из «Пересвета», может получить максимум 100 тысяч рублей в сутки. То есть если кто-то, допустим, захотел забрать вклад в миллион, ему на это потребуется 10 дней. Позже в банке объяснились, что ограничения на выдачу денег ввели из-за повышенного спроса со стороны клиентов. При этом проблем с ликвидностью у «Пересвета» нет, сообщили в банке.
Параллельно рухнули облигации «Пересвета». В течение дня они дешевели на 36%, а доходность доходила до 130%. Для понимания: доходность - это индикатор доверия инвесторов к тем или иным эмитентам, которые выпустили долговые бумаги. Сравнение, пусть и не слишком корректное, зато показательное: доходность суверенных облигаций США колеблется в районе 1-2%. Американская экономика считается незыблемым столпом, который во веки веков будет аккуратно платить по своим долгам. Поэтому и заработать ни них можно совсем немного. Зато надежно. А тут 130%. Это значит, что почти никто не верит, что «Пересвет» продолжит обслуживать свои обязательства. «Мусорные» бумаги, если пользоваться языком биржевых трейдеров.
Не виноватые мы, они сами написали!
Итак, что происходит с «Пересветом»? С одной стороны идет бегство инвесторов, которые панически распродают облигации. А с другой, набег вкладчиков, которые судорожно пытаются забрать свои деньги из банка, пока тот не лопнул. Что делает кредитная организация в этой непростой ситуации? Она обвиняет во всем СМИ, которые публикуют недостоверную информацию. Ну, конечно, как еще-то? Это ведь журналисты, наверное, от имени банка навыдавали кредитов на миллиарды рублей компаниям, которые, возможно, не ведут реальной деятельности и являются однодневками... Это ведь журналисты от имени банка, вероятно, раздавали займы аффилированным с менеджентом «Пересвета» структурам… Впрочем, когда какой банк признает себя виновным в своих проблемах?
Между тем вышеперечисленные операции - это не выдумка СМИ. Все началось в начале октября, когда международное рейтинговое агентство «Фитч» опубликовало отчет о деятельности «Пересвета». И нельзя сказать, что аналитики хотели насолить «Пересвету». Они просто аудиторы. Изучив информацию, эксперты и сделали выводы, что у банка на 12 миллиардов рублей высокорискованных кредитов. На отчет аналитиков обратила внимание газета «Ведомости», после чего и началось падение облигаций «Пересвета». Но настоящая бомба разорвалась после сообщения телеканала «Дождь», который выяснил, что председатель правления банка Александр Швец куда-то исчез, и никто не знает его местонахождения. В «Пересвете» быстро отреагировали, заявив, что руководитель болен. Но никаких доказательств этому не предоставили.
Горе-пиарщики
Вообще, работа пресс-службы «Пересвета» заслуживает отдельной главы в книге о том, как не надо работать пиарщикам. Представители банка все эти дни довольно скупо комментировали публикации в СМИ, и в итоге только навредили своей организации. Момент истины настал после сообщения о пропажи главы банка. События последних лет показывают: обычно вслед за подобной информацией банкиры объявляются где-нибудь в Британии или другой благополучной стране, в то время как их банки лишаются лицензий. Казалось бы, если у банка все в порядке, то нужно приложить максимум усилий, чтобы это доказать.
В «Пересвете» же заявили, что глава организации заболел, но не посчитали нужным посвятить публику в детали. Например, показать фотографии топ-менеджера в больнице или уговорить его собрать силы и дать интервью какому-нибудь авторитетному изданию. Желательно видеоинтервью. Скупое сообщение лишь усилило панику. Банк может сколько угодно говорить, что он работает в штатном режиме и у него нет проблем. Но кто же ему поверит в ситуации, когда банки лопаются один за другим. Естественно, такое поведение и спровоцировало обвал бумаг и нашествие вкладчиков. А СМИ, как и аналитики «Фитч», просто качественно делали свою работу, не более того.
Жизнь повернулась неприятной стороной
Возможно, «Пересвет» делал ставку на то, что он не просто банк, а банк, принадлежащий Русской православной церкви. Все знают о высоких отношениях властей и церкви, а значит, наверное, подумали в кредитной организации, никто всерьез не воспримет то, что такая структура может лопнуть. Ан нет, ошиблись. Наверное, не учли несколько других фактов. В первую очередь тот, что у РПЦ последние годы много проблем именно с банковским бизнесом. Достаточно вспомнить банкротство другого банка, некогда обслуживавшего духовенство - «Софрино». А так же случаи, когда церковь потеряла десятки миллиардов рублей, застрявших в лишенных лицензий банках - «Эргобанке» и «Внешпромбанке».
Вкладчики и инвесторы, вообще, существа с повышенной чувствительностью. Известно, что последнее время «Пересвет» активно привлекал финансирование. Он выпустил облигации на 30 миллиардов рублей. Было сообщение, что 10 миллиардов для него собирался занять государственный «Россельхозбанк». Причем, занять у пенсионных фондов, то есть взять деньги будущих пенсионеров. Состоялась ли такая сделка или нет - не сообщалось. Но если НПФ действительно доверили банку РПЦ деньги и если сейчас он лопнет, то многим россиянам придется попрощаться с частью своих накоплений. Хотели заработать деньжат на старость, а в итоге могут провалиться в черную финансовую дыру.
Еще одно сообщение могло насторожить клиентов банка. «Пересвет» поднял ставки по депозитам. Это, заметим, в тот момент, когда банки ухудшают условия по вкладам. Все-таки у нас ЦБ смягчил денежную политику, а это естественным путем ведет к удешевлению денег. Ныне вкладчики люди умные и знают, что когда банк задирает ставки по депозитам, он таким образом может пытаться привлечь средства, чтобы закрыть кассовый разрыв. Ну или не закрыть, а взять у народа деньги и спрятать подальше. В том же Лондоне. И даже термин есть специальный для этого: «банк-пылесос».
Регулятор регулировал, регулировал...
По идее, в скором времени должен сказать свое веское слово Центробанк. Например, ввести временную администрацию в банк и отключить его от системы платежей (чтобы не вывели то, что еще не успели вывести). Или взять банк на санацию. Или лишить лицензии. А, может быть, наоборот, успокоить общественность и сообщить, что у «Пересвета» нет никаких проблем, что проверка доказала его надежность, в общем, прекратить панику. Но регулятор пока молчит. Это тоже автоматически рождает нехорошие мысли о том, что к «Пересвету» появилось много вопросов. Например, такой (переиначим классика): «Свет мой банковский, скажи, а где деньги клиентов?».
Конечно, хочется, чтобы все закончилось благополучно, и проблемы банка остались лишь фантазиями вкладчиков и инвесторов. В противном случае исход предрешен. В дело вступает государственное АСВ и расплачивается с пострадавшими государственными же средствами. Нехорошо, конечно. Дело даже не в деньгах, а в репутации. Вот тебе, бабушка, и банк православной церкви. Вот тебе, юноша, и духовная скрепа.
Я ничего не понимаю в экономике и финансах. Наверное, если бы понимал, у меня не возникало бы то и дело ощущение, что в этих самых финансах в нашу кризисную пору происходит что-то глубоко неправильное. Наверное, тогда бы я сам объяснял другим, почему всё именно так и должно происходить. А пока не могу.
Например, банки. Все говорят в один голос, что именно действия финансистов и банкиров привели к этому кризису. И вместе с тем первая реакция правительства, и не только в нашей стране – накачать банки деньгами. По сути, заставить бедных в очередной раз платить за ошибки (и это еще мягко говоря) богатых. Да, без банковской системы никуда, понятно, что если бы банкиры обанкротились, это ударило бы по каждому из нас гораздо сильнее, чем закрытие заводов или забастовки учителей, ведь зарплаты и пенсии получает каждый человек. Но все-таки…
Или вот такая ситуация: человек с большим для себя трудом взял ипотечный кредит, купил недвижимость или землю под дачу. Теперь он потерял работу, платить по кредиту не может, а его недвижимость сильно упала в цене. В результате даже если он с трудом продаст ее, то все равно окажется должен банку немалую сумму. Да, конечно, кредиты необходимы, и все же…
А вот и третий пример: оказывается, цена на нефть, от которой зависит в нашей стране буквально всё, формируется вовсе не соотношением реального спроса и предложения, а игрой на бирже. В этой игре участвуют тысячи торговцев, ни один из которых не производит нефть и не нуждается в ней: они только покупают друг у друга обещания поставить эту самую нефть, которая им совершенно не нужна. А те, кто ее производят и те, кто потребляют, почему-то думают, что это и есть настоящая цена нефти. Конечно, сырьевые биржи в нашем мире необходимы, но неужели…
Наивные вопросы, не спорю. Но ведь и задавать их не перестают с тех самых пор, как люди вообще начали что-то покупать и продавать, или что-то одалживать друг другу. В патриархальном обществе всё было стабильно: меру зерна меняли на топор, а если один сосед одалживал другому эту самую меру, чтобы его семья не умерла с голоду, то требовать потом назад полторы меры было бы несправедливо. Вот почему еще Ветхий Завет предупреждает старух-процентщиц очень строго: «Кто в рост дает, и берет лихву, то будет ли он жив? Нет, он не будет жив» (Езекииль 18:13). При этом, что интересно, обыкновенная торговая прибыль не заслуживает в Библии никакого порицания, в евангельской притче от талантах приумножение богатства путем торговли даже служит образцом духовного роста.
Ведь в рост давали и дают далеко не только из-за жадности: если выйти за рамки патриархального хозяйства, то без процентов никак не обойтись. Допустим, кто-то одолжил у меня десять лет назад тысячу рублей, или даже долларов. Если он вернет эти деньги сегодня, я смогу купить на них гораздо меньше. В древности инфляция была куда более медленной, но она все равно существовала. На пороге нового времени бывали даже случаи обвальной инфляции: испанцы в XVI в. вывезли из Америки такое количество драгоценных металлов, что деньги в Европе обесценились.
То есть для нормального оборота капитала необходимы займы и кредиты, а они подразумевают прибыль, которую и обеспечивают проценты. До сих пор считалось само собой разумеющимся, что эта система настраивает себя сама, но сегодня… впрочем, пусть это объяснит тот, кто разбирается в этом лучше меня. Механизм кризиса в общем и целом ясен, неясно только одно: как из всего это выбираться.
Одним из вариантов ответа, который кажется мне, неспециалисту, вполне убедительным, могла бы стать банковская система, основанная на библейских принципах. Утопия? Вовсе нет. Давно и в целом успешно существуют исламские банки, основанные на строгом соблюдений требований Корана. Коран, как и Библия, запрещает ростовщичество, но разрешает торговую прибыль. Разница только в том, что исламские банкиры, в отличие от «христианских», отнеслись к этому запрету очень серьезно и не стали его обходить.
Как же выглядят у них обычные кредиты и ссуды? Да очень просто. В случае обычного ипотечного кредита банк дает человеку деньги на недвижимость. Недвижимость становится собственностью человека, а банку он выплачивает кредит с процентами. Весь риск – на плечах человека, вся прибыль – в карман банку. А исламский банк покупает дом сам, это теперь его собственность, а человек, живущий в этом доме, платит арендную плату. После определенного уровня выплат дом переходит в его собственность. Точно так же выглядят и потребительские кредиты: банк покупает вещь у продавца и перепродает ее человеку, по более высокой цене, но с рассрочкой платежа. И никаких процентов!
А что насчет кредитов на развитие бизнеса? Исламский банк входит с предпринимателем в долю: вкладывает свои деньги, а потом делит с предпринимателем прибыль или, соответственно, убытки на заранее оговоренных условиях. Примерно так же выглядит и депозит: человек становится своего рода держателем маленького пакета акций, никаких гарантированных процентов, прибыль зависит от успеха или неуспеха банка в целом. Сравним это с обычным нашим кредитом или депозитом: что бы ни происходило, но процент всегда останется прежним… ну, то есть до тех пор, пока банк, следуя примечанию номер восемь на странице номер шестнадцать подписанного тобой договора, не сочтет нужным изменить процентную ставку, и, уж разумеется, не в твою пользу.
Да, и еще. Шариат запрещает азартные игры, то есть исламский банк может лишь инвестировать в долгосрочные проекты, но не может играть на бирже: сегодня купил, завтра продал, послезавтра опять купил… Ну и, разумеется, не может давать свои средства на производство свинины, алкоголя или порнографии, раз эти товары запрещены Кораном.
Вообще, такие банки – это очень неудобно, согласен. При такой системе никто не даст кредит просто так, каждого заемщика будут долго и пристально оценивать. Куда там великой ипотечной вольности недавних лет, когда в Штатах mortgages раздавались щедрой рукой направо и налево, без проверки кредитной истории, без первоначального взноса, вообще без ничего, в твердой уверенности, что недвижимость будет только расти в цене, ну прямо как нефть! И никто не будет навязывать покупателям что попало в кредит, кредит, кредит – лишь бы проценты капали, как это совсем недавно было у нас.
Но мне почему-то кажется, что это будет правильнее кредитного ажиотажа, череды лопающихся пузырей. Может быть, в самом деле, пора отказаться от скорости в пользу надежности? Говорят, исламские банки будут открывать свои отделения и в России, прежде всего, конечно, в Татарстане.
Впрочем, почему это «исламские»? В их принципах очень мало специфически исламского (ну разве что запрет на свинину и алкоголь), на самом деле они идут еще от Библии: поощряется предпринимательство, а не ростовщичество; требуется соучастие, а не проценты; ожидается ответственность, а не жадность. Так что тут у мусульман можно поучиться, главным образом, серьезному отношению к заповедям своей религии. И кажется мне, что настоящий православный банк должен быть основан именно на таком отношении, и не зазорно нам будет посмотреть на чужой опыт, не обязательно ведь каждый раз изобретать собственный велосипед.
Интересно, доведется мне когда-нибудь открыть в таком банке счет?
Церковники в последнее время все чаще говорят о создании некоего православного банка. В действительности удивительного тут ничего нет, поскольку уже есть православные банки (например, «Пересвет», «Софрино» и др.).
Однако на этот раз, как говорят церковники, будет разница. Т. е. нынешние церковные банки работают так же, как и прочие, а нынешний банк будет без ростовщичества. В общем, речь идет о принципиально новом банке, хотя тут есть свои нюансы.
Во-первых, совершенно очевидно, что руководство РПЦ скопило достаточно денег для того, чтобы реализовать подобный проект. Ведь есть банк Ватикана. Ну и РПЦ хочет чего-то подобного.
Суть заключается в том, чтобы отмывать деньги под предлогом того, что там принципиально якобы будут игнорироваться «хищнические проценты». Тут все как со свечками. Формально в церкви ничего не продается, и в это верит налоговая служба. Но фактически свечки продаются с наценкой иногда более 1500% . Видимо, то же будет и с банком. Налоговая будет считать, что в банке просто дают деньги в долг, а отдают им те же самые деньги без процента.
Чаплин сказал, что нынешняя банковская система:
«действует вразрез с христианскими запретами на занятие ростовщичеством»
Удивительно, но Чаплин забывает о том, что сегодня уже есть православные банки, которые игнорируют «христианские запреты на ростовщичество». К слову, сам Чаплин с ними никогда не конфликтовал.
Ну а теперь идея. Новый банк должен:
«решительно встать преградой на пути хаоса, разрушения и анархии»
Т. е. речь идет о глобальном проекте! Но в действительности все выглядит несколько иначе.
Чаплин заявляет, что банк не будет выдавать кредиты и принимать вклады, но банк будет выступать как посредник в сделках т. н. православных инвесторов. В сущности, на этом все идеи и заканчиваются. Они просто скажут налоговой, что провернули все «без процентов», а с инвесторов возьмут определенную сумму за то, что помогли отмыть деньги. Да и на благое дело ведь! Наверняка на «строительство храмов».
Чаплин подчеркивает много раз, что в банке не будет никаких процентов. Однако он добавляет, что инвесторы будут «вознаграждать» попов. Само вознаграждение будет зависеть в первую очередь от доходности конкретного проекта. Т. е. если проект все же будет прибыльным, то попы за посредничество получать больше, чем какой-нибудь банк. На это и рассчитывают.
Активным сторонником проекта является также Дмитрий Любомудров (член комитета по инвестиционной политике Торгово-промышленной палаты РФ):
«В православной финансовой системе есть сходство с исламскими банками, но это только сходство. И речь идет не о сходствах или различиях. Мы не можем опираться на западные системы ни в чем, ни на MasterCard с Visa, ни на SWIFT, ни на что-то ещё. Таких низкорисковых спецбанков, работающих по специальной технологии, должно быть много. Мы будем пытаться внедрить его и в других странах - русский мир не ограничивается Россией. Если говорить про христианские ценности, то такая система может и в Европе работать»
Система примитивная. Просто у них есть деньги «из воздуха» и они будут их вкладывать в некие странные проекты. Но за это не будут брать процент, а ждут всего лишь «вознаграждения». Ясно, что если речь идет о РПЦ, то система должна быть максимально закрыта, а у работников банка не должно быть ИНН. Да и в налоговую лучше не сдавать отчеты, заявляя, что все это бесовщина.
Ситуацию прокомментировал начальник аналитического управления банка БКФ Максим Осадчий:
«Любопытно, что среди запретных объектов финансирования упоминается производство и торговля табаком, тогда как РПЦ успешно беспошлинно импортировала табак и алкоголь в 1990-х. Кроме того, Московский патриархат является крупным акционером банка «Пересвет», зарабатывающего на ссудном проценте. А ведь в совет директоров банка «Пересвет» в свое время входил и нынешний патриарх Кирилл. Также Московский патриархат является соучредителем столичного банка «Банкхаус Эрбе» (до 2008 года Международный банк храма Христа Спасителя), который специализируется на обслуживании VIP-клиентов»
Поп Кураев не поддержал проект, поскольку примерно представляет, что из этого выйдет:
«Сама идея создания православного банка в условиях надвигающегося банковского кризиса очень плоха, так как достаточно велика вероятность того, что банк будет проблемным, как и многие другие в 2015 году. Представьте себе обманутых или обиженных инвесторов или клиентов, которые пикетируют православный банк. Одной этой мысли достаточно, чтобы похоронить эту идею. Второе, если предлагают создать банк без процентов, то эта идея не нова - в СССР существовала касса взаимопомощи. К сожалению, история и современность не дают уверенности в том, что все православные руки намагничены так, что деньги не прилипают, а совсем наоборот, отскакивают. Поэтому глядя на наших чиновников, олигархов и других, любящих называть себя православными, не могу, глядя в их честные лица, сказать, что будут сохранены деньги, а не перейдут их детям. То, что Московская патриархия сейчас является совладельцем банков, мне не нравится. Я понимаю, когда серьезный и крупный холдинг типа «Газпрома» организует свой банк. Церковь разве бизнес-контора?»
Кураев, конечно, идеализирует саму церковь, поскольку ростовщические конторы были и раньше. Обратимся к истории, когда речь идет о попах:
"всякими неправдами и лихоимством стараются скопить себе злато и серебро, морят крестьян своих тяжкими и непрестанными работами, отдают свои деньги в рост бедным и своим крестьянам и когда росты умножатся, истязуют этих бедняков, отнимают у них имущество, выгоняют их с семействами из их домов и даже из селениий" (Макарий. История Русской церкви, т. VII, стр. 206).
Или о монахах:
"имея всего вдоволь в общей монастырской казне на всякие свои потребы, держат еще в стяжаниях, ради сребролюбия продают и покупают, берут росты на росты и за свои рукоделия копят серебро и золото, то они должны подлежать строгому ответу перед богом и не избегнут страшных мук геенских" (Макарий. История Русской церкви, т. VII, стр. 362).
Макарий написал свою книгу в XIX веке, т. е. в период Российской империи. А это означает, что чем больше влияния и власть у церкви, тем активнее попы будут заниматься подобными делами. Иначе и быть не могло. Сложно поверить, что Кураев не читал книгу Макария. Да и он пользуется большим авторитетом (во многом формальным, т. к. Макарий часто критикует своих подельников, сомневается в «чудесах» и нетленности мощей).
Временную администрацию в банке «Пересвет», основным акционером которого является Русская православная церковь (РПЦ). Это произошло вскоре после того, как финансовое учреждение ограничило выдачу вкладов на фоне новостей об исчезновении председателя правления банка Александра Швеца и выдаче займов аффилированым лицам.
«Пересвет» активно работал с корпоративными клиентами, на их счетах в общей сложности хранится 85 млрд рублей. Помимо прочего, РПЦ использовала банк для венчурных инвестиций: «Пересвет» сотрудничал с «Роснано» и вкладывал деньги в инновационные проекты..
Зачем РПЦ нужен банкРПЦ через свои структуры владеет 49,7% банка «Пересвет»: 36,5% принадлежит финансово-хозяйственному управлению РПЦ, ещё 13,2% - принадлежащей церкви компании «Содействие», говорится на сайте ЦБ РФ. Ещё 24,4% банка принадлежит ЗАО «Экспоцентр», которое контролируется Торгово-промышленной палатой РФ, 12,7% через ООО «Согласие» владеет председатель правления «Пересвета» Александр Швец. Оставшиеся 13,2% кредитной организации делят между собой компания «Внуково-инвест» (1,7%) и различные физлица.