Социализм: теория и практика. Особенности и проблемы перехода России от плановой к рыночной экономике
Определение социализма, теория и практика социализма
Определение социализма, теория и практика социализма, идеология социализма
1. Прошлое социализма
2. Теория и практика социализма
3. Утопический социализм
4. Крестьянский социализм
5. Социализм Карла Маркса 6. Модели государственного социализма
7. Идеология социализма в России
8. Советский Союз и социализм
9. Социалистические страны 10. Критика и защита идей социализма
Социализм - это экономическая, социально-политическая система, характеризующаяся тем, что процесс производства и распределения доходов находится под контролем общества. Важнейшей категорией, которая объединяет различные направления социалистической мысли, является общественная собственность на средства производства, которая заменяет собой частную собственность.
Социализм (от лат. socialis, т. е. «общественный») – это как явствует уже из названия, есть политико-экономический порядок, основанный на преобладании общества. В рамках социализма и личность, и государство рассматриваются как нечто подчиненное, призванное выражать лишь волю коллектива. В этом его главное отличие от консерватизма, выдвигающего на первый план государство, и либерализма, ставящего во главу угла личность.
Прошлое социализма
Можно надеяться прийти к правильной оценке социализма, если удастся найти верный масштаб, которым следует его измерять. А для этого естественно отойти от, быть может, слишком для него узких рамок современности и рассмотреть его в более широкой и исторической перспективе. Это мы и сделаем в отношении как социалистических государств, так и учений.
Является ли возникновение социалистических государств исключительной особенностью нашего века, или же это событие имело прецеденты? Вряд ли здесь возможны два ответа: много веков и даже тысячелетий тому назад существовали общества, которые гораздо более полно и последовательно осуществили те социалистические тенденции, которые мы можем наблюдать в современных государствах. Приведем только два примера.
1) Месопотамия в XXII-XXI вв. до Р. X. Месопотамия была одним из тех очагов, где в IV тысячелетии до Р. X. зародились первые известные историкам государства. Они сложились на базе хозяйств отдельных храмов, вокруг которых собирались значительные массы крестьян и ремесленников, и где возникло основанное на ирригации интенсивное сельское хозяйство. К середине III тысячелетия Двуречье разбивается на небольшие царства, в которых основными хозяйственными единицами остаются отдельные храмы. С аккадского царя Саргона начинается эпоха государств, объединяющих все Двуречье. Здесь мы резюмируем некоторые факты, касающиеся государства, которое в XXII-XXI вв. объединяло Двуречье, Ассирию и Элам. Его столицей был город Ур, и весь этот период называется эпохой III династии Ура.
Археологами обнаружено громадное количество клинописных табличек, отражающих экономическую жизнь того времени. Из них мы знаем, что основой экономики остаются храмовые хозяйства, однако они полностью теряют свою независимость и превращаются в ячейки единого государственного хозяйства. Их управляющие назначаются царем, они представляют в столицу подробную отчетность, контролируются царскими ревизорами. Группы рабочих часто перебрасываются из одного хозяйства в другое.
Рабочие, занятые в сельском хозяйстве, мужчины, женщины и дети были разделены на партии, возглавляемые надзирателями. Они работали круглый год, переходя с одного поля на другое и получая посевной материал, орудия и рабочий скот из храмовых и государственных складов. Так же, партиями с начальниками во главе, они приходили за продовольствием на склады. Семья не рассматривалась как хозяйственная единица: продукты выдавались не главе семьи, а каждому рабочему, чаще даже начальнику партии. В одних документах говорится о мужчинах, в других – о женщинах, в третьих – о детях, в четвертых – о сиротах. По-видимому, для этой категории рабочих речь не только не может идти о владении, но даже и о пользовании определенными участками земли.
Другие группы жителей получали урожай с выделенных им участков. Так, существовали поля отдельных лиц, поля ремесленников, поля пастухов. Но обрабатывались эти поля теми же рабочими, что и государственные земли, и руководили работой государственные чиновники.
В городах существовали государственные ремесленные мастерские, особенно крупные – в столице Уре. Рабочие получали от государства орудия, сырье и полуфабрикаты. Продукция мастерских поступала на государственные склады. Ремесленники, как и сельскохозяйственные рабочие, были разделены на партии, возглавляемые надзирателями. Довольствие они получали по спискам с государственных складов.
Рабочие, занятые в сельском хозяйстве и ремесле, фигурируют в отчетах как работники полной силы, 2/3 силы, 1/6 силы. От этого зависели нормы их довольствия. Существовали нормы выработки, от выполнения которых также зависел размер получаемого рабочим пайка. Хозяйства представляли списки умерших, больных, отсутствовавших на работе (с указанием причин прогула). Рабочие могли перебрасываться с одного поля на другое, из мастерской в мастерскую, иногда – в другой город. Сельскохозяйственные рабочие направлялись на подсобные работы в ремесленные мастерские, ремесленники – в сельское хозяйство или на бурлаченье. Несвободное положение широких слоев населения подчеркивается большим количеством документов о побеге. Сообщается (с указанием имен родственников) о побегах – и не только цирюльника или сына пастуха, но и – сына жреца или жреца... Картина жизни рабочих приоткрывается регулярными сообщениями о смертности (для снятия умерших с довольствия). В одном документе сообщается, что в партии за год умерло 10% рабочих, в другом – 14%, в третьем – 28%. Особенно велика была смертность среди женщин и детей, которые были заняты на самых тяжелых работах, таких, как бурлаченье.
2) Империя инков. Эта грандиозная империя, насчитывавшая несколько миллионов жителей и охватывавшая территорию от современного Чили до Эквадора, была завоевана испанцами в XVI в. Завоеватели оставили подробные описания, дающие яркие картины жизни, которую они могли наблюдать или узнать по рассказам туземцев. Характер существовавшего там социального уклада вырисовывается при этом столь ясно, что даже в заголовках современных исторических книг об этом государстве эпитет "социалистическое" встречается очень часто.
В государстве инков полностью отсутствовала частная собственность на средства производства. Большинство жителей вообще не обладало почти никаким имуществом. Деньги были неизвестны. Торговля не играла сколько-нибудь заметной роли в хозяйстве.
Основа хозяйства – земля – теоретически принадлежала главе государства – Инке, то есть была государственной собственностью, и жителям передавалась лишь в пользование. Члены господствующего сословия – инки – владели некоторыми землями в том смысле, что получали доходы с них. Обрабатывались же эти земли крестьянами в порядке государственной повинности и под руководством государственных чиновников.
Крестьянин получал в пользование участок определенной величины и прирезки по мере увеличения семьи. В случае смерти пользователя вся земля возвращалась в государственный фонд. Существовали и еще две большие категории земель – принадлежавшие непосредственно государству и храмам. Все земли обрабатывались разделенными на отряды крестьянами по указаниям и под надзором чиновников. Даже момент начала работы определялся сигналом, который подавал чиновник, трубя в рог со специально для этого построенной башни.
Крестьяне же занимались и ремеслом. Они получали сырье от государственных чиновников и сдавали им продукцию. Крестьяне вели и строительные работы, для чего из них создавались громадные трудовые армии, доходившие до 20 000 человек. Наконец, крестьяне несли и воинскую повинность.
Вся жизнь населения регламентировалась государством. Для инков, составлявших правящее сословие страны, существовало единственное поле деятельности – участие в военной или гражданской бюрократии. Подготовку они проходили в закрытых государственных школах. Их личная жизнь била подчинена детальному контролю государства. Было предписано, например, сколько чиновник каждого ранга может иметь жен и наложниц, сколько золотой и серебрянной посуды и так далее.
Но, конечно, несравненно более сурово регламентировалась жизнь крестьянина. Ему предписывалось, что он должен делать в какой период своей жизни: от 9 до 16 лет быть пастухом, от 16 до 20 – слугой в доме инки и т. д. вплоть до старости. Крестьянки могли быть направлены чиновниками в дома инков в качестве служанок или наложниц, они же поставляли материал для массовых человеческих жертвоприношений. Браки крестьян заключались чиновником один раз в год на основании заранее заготовленных списков.
Было предписано – что крестьяне могли есть, какого размера иметь хижину, какую утварь. Специальные ревизоры разъезжали по стране, следя, чтобы крестьяне не npecтупали всех этих запретов и всегда трудились.
Свою одежду – плащ – крестьянин получал с государственных складов. В каждой провинции плащ был определенного цвета. Менять его цвет и покрой запрещалось. Эти меры, так же, как и предписанный в каждой провинции характер стрижки волос, служили для надзора за населением. Крестьянам запрещалось покидать свою деревню без разрешения властей. У мостов и застав стража проверяла прохожих.
Весь этот уклад поддерживался системой наказаний, поражающих своей тщательной разработанностью. Почти всегда они сводились к смертной казни, осуществлявшейся с необычайным разнообразием: осужденных сбрасывали в пропасть, побивали камнями, подвешивали за волосы или подвешивали за ноги, бросали в пещеру с ядовитыми змеями, а иногда сверх того – перед казнью пытали, а после казни тело запрещали погребать, из костей выделывали флейты, кожу пускали на барабаны...
Приведенные нами два примера не являются какими-то изолированными, парадоксальными явлениями, которыми можно было бы пренебречь. Можно привести много других. Так, через 150 лет после завоевания государства инков испанцами, иезуиты в изолированной от всего мира части Парагвая, построили общество на весьма близких принципах. В нем отсутствовала частная собственность на землю, не было торговли и денег и жизнь индейцев была подчинена столь же строгому контролю властей.
Близким как по своему укладу, так и по времени к государствам Двуречья является Египет Древнего Царства. Фараон считался собственником всей земли и отдавал ее лишь во временное пользование. Крестьяне рассматривались как один из продуктов земли и передавались вместе с нею. Они были обязаны отбывать повинность для государства: рыть каналы, строить пирамиды, бурлачить, добывать и транспортировать камень. Ремесленники и рабочие в государственных хозяйствах получали орудия и сырье из царских кладовых и сдавали туда свою продукцию. Бюрократию писцов, руководивших этими работами. Гордон Чайлд сравнивает с "комиссарами в Советской России". Он пишет: "Так, около 3000 лет до Р. X. экономическая революция не только обеспечила египетскому ремесленнику средства к существованию и сырье, но и создала условия для письменности и науки и породила Государство. Но социальная и экономическая организация, созданная в Египте Манесом и его преемниками как деятелями революции, была централизованной и тоталитарной... " ("What happened in history"). Можно указать и другие примеры обществ, жизнь которых была в значительной мере основана на социалистических принципах. Но уже и приведенные нами достаточно ясно показывают, что появление социалистических государств не является привилегией ни какой-либо одной эпохи, ни какого-либо континента. Именно в этой форме, по-видимому, и возникло государство: "Первыми в мире социалистическими государствами" были самые первые государства вообще.
Обращаясь к социалистическим учениям, мы видим и здесь похожую картину. Эти учения не возникли ни в XX, ни в XIX веке, они существуют уже более двух тысяч лет. Историю их можно разделить на 3 периода.
1) Социалистические идеи были хорошо известны еще в античности. Первая социалистическая система, влияние которой можно видеть во всех ее бесчисленных вариациях, вплоть до современных, была создана Платоном. Через платонизм социалистические концепции проникли в гностические секты, окружавшие только что возникшее христианство, а также в манихейство. В этот период идеи социализма распространялись в философских школах и узких мистических кружках.
2) В Средние века социалистические учения нашли путь в широкие массы народа. Облеченные в религиозную форму, они распространялись внутри еретических течений: катаров, братьев свободного духа, апостольских братьев, беггардов. Не раз они вдохновляли мощные народные движения: например, патаренов в Италии в XIV в. или таборитов в Чехии в XV в. Особенно сильно их влияние было в эпоху Реформации. Еще в английской революции XVII в. можно заметить их следы.
3) Начиная с XVI в. возникает новое направление в развитии социалистической идеологии. Оно отбрасывает мистическую и религиозную форму, основывается на материалистическом и рационалистическом мировоззрении. Для него характерно враждебное, воинственное отношение к религии. Еще раз меняется сфера распространения социалистических учений: место проповедников, обращающихся к ремесленникам и крестьянам, занимают философы и писатели, стремящиеся подчинить своему влиянию читающую публику, высшие слои общества. Расцвет этого направления падает на XVIII в. – век Просвещения. В конце этого столетия осознается новая цель: вывести социализм из салонов и кабинетов философов – в предместья, на улицу. Происходит первая попытка опять положить социалистические идеи в основу массового движения.
Мы приведем несколько иллюстраций, чтобы дать представление о характере социалистических учений и обратить внимание на некоторые их черты, которые будут важны для дальнейшего обсуждения.
В диалоге "Государство" Платон рисует картину идеального общественного уклада. Власть в изображаемом им государстве принадлежит философам, которые, опираясь на воинов (называемых также стражами), управляют страной. Именно образ жизни стражей занимает в основном Платона, так как, с одной стороны, из них избираются философы, а с другой, – они руководят остальным населением. Их жизнь он хочет полностью подчинить интересам государства, построить так, чтобы исключить возможность раскола, возникновения противоречащих друг другу интересов.
Первым средством для этого является упразднение частной собственности. У стражей нет иной собственности кроме своего тела. В их жилище может всегда войти каждый желающий. Они живут в своем государстве как наемники, служащие лишь за пищу, не получая сверх еды никакого вознаграждения.
С той же целью упраздняется и индивидуальная семья. Все мужчины и женщины в сословии стражей являются мужьями и женами друг друга. Вместо брака вводится регулируемое государством кратковременное соединение полов, цель которого – удовлетворение физической потребности и произведение совершенного потомства. Для этого философы предоставляют отличившимся стражам право более частого соединения с более красивыми женщинами.
Дети с самого рождения не знают не только своих отцов, но и матерей: они находятся на попечении всех кормящих женщин, причем младенцев все время подменяют. И дальнейшее воспитание также находится в руках государства. Особая роль при этом отводится искусству, которое с такой целью подвергается жестокой чистке. При этом произведение считается тем опаснее, чем выше оно с художественной точки зрения. Уничтожаются "басни, сочиненные Гессиодом и Гомером", большая часть классической литературы: все, что может вызвать представление о несправедливости и несовершенстве богов, вызвать страх, уныние или приучить к неуважению начальства. С другой стороны, придумываются новые мифы, которые будут способствовать выработке у стражей нужных для государства качеств.
Кроме такого идеологического руководства, жизнь стражей находится и под биологическим контролем. Он начинается с тщательного отбора родителей, могущих дать наилучшее потомство, причем за образец здесь берутся достижения сельского хозяйства. Детей от соединения, не санкционированного государством, равно как обладающих телесными недостатками, уничтожают. Отбор среди взрослых поручен медицине: врачи лечат одних, предоставляют вымирать другим и умерщвляют третьих.
Мировоззрение средневековых еретических движений основывалось на противопоставлении духовного и материального мира как двух антагонистических и взаимно исключающих друг друга категорий. Оно порождало враждебное отношение ко всему материальному миру и, в частности, к любым формам общественной жизни. Все эти течения отрицали военную службу, клятву или обращение в суд, личное подчинение церковным и светским властям, а некоторые – брак и собственность. При этом некоторые течения считали греховным лишь брак, но не блуд вне брака, так что требование это не носило аскетического характера, но имело целью разрушение семьи. Современники обвиняли многие секты в "свободной" или "святой" любви. Один современник утверждает, например, что еретики считали: "брачные узы противоречат законам природы, так как эти законы требуют, чтобы все было общим". Точно так же и отрицание частной собственности было связано с отказом от собственности в пользу секты, а в качестве идеала выдвигалась общность имущества. "Чтобы сделать свое учение более привлекательным, они ввели общность имущества" – говорится в протоколе одного процесса против еретиков в XIII веке.
Обычно такие, более радикальные стороны учения сообщались лишь высшему слою секты – "совершенным", которые были резко обособлены от основной массы "верящих". Но в эпохи социальных кризисов проповедники и апостолы секты несли социалистические идеи в гущу народа. Как правило, эти идеи переплетались с призывами к уничтожению всего существующего строя и прежде всего – католической церкви.
Так, в начале XIII в. в Италии движение патаренов, руководимое проповедниками секты "апостольских братьев", привело к кровопролитной трехлетней войне. "Апостольские братья" учили: "в любви все должно быть общее: имущество и жены". Вступавшие в секту должны были передавать ей в общее пользование все свое имущество. Католическую церковь они считали Вавилонской блудницей, а папу – Антихристом и призывали к убийству папы, епископов, священников, монахов и всех безбожников. Любые действия, направленные против врагов истинной веры, были объявлены дозволенными.
Через сто с небольшим лет еретические секты подчинили своему влиянию движение таборитов, набеги которых четверть века наводили ужас на всю Центральную Европу. Современник рассказывает о них: "В городище или Таборе нет ничего моего или твоего, а все вместе одинаково пользуются: у всех все должно быть общим, и никто не должен ничего иметь отдельно, тот, кто имеет отдельно, тот грешит". Их проповедники учили: "Все будет общим, в том числе и жены; будут свободные сыновья и дочери Божии, и не будет брака как союза двух – мужа и жены". "Все установления и людские решения должны быть отменены, так как всех их не создавал отец небесный". "Дома священников, все церковное имущество должно быть уничтожено, церкви, алтари и монастыри разрушены". "Должно всех, возвышенных и властвующих, согнуть как ветви деревьев и срубить, сжечь в печи, как солому, не оставив ни корней, ни отростков, измолотив как снопы, кровь из них выцедить, скорпионами, змеями и дикими зверями их истребить, смерти предать".
Крупнейший специалист по истории ересей И. Дёллингер так характеризует социальные принципы еретических сект: "Каждое еретическое движение, проявлявшееся в средние века, носило в явной или скрытой форме революционный характер; другими словами, оно должно было бы, если бы стало у власти, уничтожить существующий социальный порядок и произвести политический и социальный переворот. Эти гностические секты, катары и альбигойцы, которые своей деятельностью вызвали суровое и неумолимое законодательство против ересей и с которыми велась кровавая борьба, – были социалистами и коммунистами. Они нападали на брак семью и собственность".
Еще ярче все эти черты проявились в еретических движениях эпохи Реформации в XVI в. Мы приведем лишь один пример: учение Николая Шторха, руководителя так называемых "Пророков из Цвиккау"(изложение взято из книги, появившейся в том же веке). Учение Шторха включало такие положения:
" Никакой брачный союз, был ли он тайный или явный, не следует соблюдать...
Но, наоборот, каждый может брать жен, коль скоро его плоть того требует и подымается его страсть, и жить с ними по своему произволу в телесной близости.
Все должно быть общим, ибо Бог всех людей равно послал в мир. И так же он дал им всем равно то, что есть на земле в собственность – и птицу в воздухе и рыбу в воде.
Потому надо все власти, и светские и духовные, раз и навсегда лишить их должностей или же убить мечом, ибо они лишь привольно живут, пьют кровь и пот бедных подданных, жрут и пьют день и ночь...
Потому все должны подняться, чем раньше, тем лучше, вооружиться и напасть на попов в их уютных гнездышках, перебить их и истребить. Ибо если лишить овец вожака, то затем и с овцами дело пойдет легко. Потом надо напасть на живодеров, захватить их дома, разграбить их имущество, их замки снести до основания".
В 1516 году вышла в свет книга, которая положила начало новому этапу в развитии социалистической мысли – "Утопия" Томаса Мора. Использованная в ней форма: описание идеального государства, построенного на социалистических принципах, продолжает после двухтысячелетнего перерыва традицию Платона, – но в совершенно иных условиях Западной Европы Нового времени. Следующими наиболее значительными произведениями этого нового направления были: "Город Солнца" итальянского монаха Фомы Кампанеллы (1602 г.) и "Закон свободы" современника английской революции Джерарда Уинстенли (1652 г.).
С конца XVII и в XVIII веке социалистические взгляды все шире распространяются среди писателей и философов, появляется сплошной поток социалистической литературы. Возникает "социалистический роман", в котором описание социалистических государств переплетается с любовными историями, путешествиями и приключениями (например, "История Севарамбов" Верраса, "Республика философов" Фонтенеля, "Южное открытие" Ретифа). Появляется все больше философских, социологических и моральных трактатов, проповедующих социалистические взгляды (например, "Завещание" Мелье, "Кодекс природы" Морелли, "Размышления о естественном состоянии" Мабли, "Истинная система" Дешана, места в "Добавлении к путешествию Бугенвиля" Дидро).
Все эти произведения сходятся на провозглашении основного принципа – общности имуществ. Большинство из них дополняет его обязательной трудовой повинностью и правлением бюрократии (Мор, Кампанелла, Уинстенли, Веррас, Морелли), другие рисуют картину страны, разбитой на мелкие сельскохозяйственные общины, руководимые самыми опытными их членами или стариками (Мелье, Дешан). Многие системы предполагают существование рабства (Мор, Уинстенли, Веррас, Фенелон), причем Мор и Уинстенли рассматривают его не только как экономическую категорию, но и как меру наказания, поддерживающую устойчивость общества. Часто встречаются продуманные описания тех методов, посредством которых общество подчиняет себе личность своих членов. Так, Мор говорит о системе пропусков, необходимых не только для путешествия по стране, но и для прогулки за городом, он предписывает всем одинаковую одежду и жилища. У Кампанеллы жители всегда ходят отрядами, величайшее преступление для женщины – удлинить платье или нарумянить лицо. Морелли запрещает любые размышления на социальные и моральные темы. Дешан предполагает, что вся культура: искусство, наука и даже письменность отомрет сама собой.
Большую роль играют размышления о том, как должны видоизменяться семья и отношения полов (Кампанелла, Ретиф, Дидро, Дешан). Кампанелла предполагает абсолютный контроль бюрократии в этой области. Ее представители решают, какой мужчина с какой женщиной и в какой час должен делить ложе. Само соединение осуществляется под надзором чиновников. Дети воспитываются государством. Дешан же считает, что все мужчины одной деревни будут мужьями всех женщин и дети не будут знать своих родителей.
Вырабатывается новый взгляд на историю человечества. Средневековая мистика рассматривала ее как единый процесс раскрытия Бога, проходящий через три ступени. Эта точка зрения трансформируется теперь в концепцию подчиненного имманентным законам исторического процесса, также состоящего из трех эпох и в последней, третьей эпохе неизбежно приводящего к торжеству социалистического идеала (например, Морелли, Дешан).
В отличие от средневековых ересей, нападавших только на одну католическую религию, теперь социалистическое мировоззрение постепенно становится враждебным всякой религии, происходит слияние социализма с атеизмом. У Mоpa свобода совести соединяется с признанием наслаждения высшей целью жизни. У Кампанеллы религия носит характер пантеистического обожествления космоса. Уинстенли уже враждебен религии, его "священники" – это всего лишь агитаторы и пропагандисты описываемого им строя. Дешан считает, что религия отомрет вместе со всей культурой. Но особой агрессивностью по отношению к религии выделяется "Завещание" Мелье. В религии он видит корень несчастий человечества, он считает ее явной нелепостью, зловредным суеверием. Особенно же ненавистна ему личность Христа, которого он в длинных тирадах обливает потоками брани, ставя ему в вину даже то, что "он всегда был беден" и "не имел никакой ловкости".
На самый конец XVIII века падает первая попытка претворить разработанную социалистическую идеологию в жизнь. В 1796 г. в Париже было основано тайное общество, носившее название "Союз Равных", которое ставило своей целью подготовку государственного переворота. Заговор был раскрыт, и его участники арестованы, но их планы сохранились в подробностях, – благодаря бумагам, опубликованным правительством, и воспоминаниям уцелевших участников.
Среди целей, которые ставили заговорщики, первой было упразднение индивидуальной собственности. Предполагалось построить хозяйство всей Франции на основе полной централизации. Торговля отменялась и заменялась государственным снабжением. Вся жизнь подчинялась бюрократии: "отечество завладевает человеком со дня его рождения и не покидает до самой смерти". Каждого человека, в частности, предполагалось рассматривать как чиновника, надзирающего над самим собой и другими. Все были обязаны государству трудовой повинностью. "Уклоняющиеся, нерадивые, ведущие разнузданный образ жизни или подающие пример отсутствия чувства гражданственности" – осуждались на принудительные работы. С этой целью многие острова превращались в строго изолированные места заключения.
Все были обязаны участвовать в совместных трапезах. Перемещение по стране без разрешения начальства запрещалось. Строжайше запрещены были развлечения, не распространяющееся на всех. Вводилась цензура, и запрещалась публикация сочинений, "носивших мнимо разоблачительный характер".
Теория и практика социализма
Мы можем теперь вернуться к основному вопросу этой работы. Как ни краток и отрывочен был наш экскурс в историю социализма, он вряд ли оставляет сомнения в одном принципиальном выводе: социализм нельзя связать ни с определенной эпохой, ни с географической средой, ни с культурой. Все его черты, знакомые нам по современности, мы встречали в разнообразных исторических, географических и культурных условиях: в социалистических государствах – упразднение частной собственности на средства производства, государственный контроль над жизнью, подчинение личности власти бюрократии; в социалистических учениях – уничтожение частной собственности, религии, семьи, брака, общность жен.
Вывод этот нельзя считать новым: во многих работах обращено внимание на социалистический характер таких обществ, как империя инков, государство иезуитов или ранние государства Месопотамии, а история социалистических учений была предметом большого числа монографий (некоторые из них написаны даже социалистами). Так, в книге "Очерк истории социализма в новейшее время" Р. Ю. Виппер пишет: "О социализме можно было бы сказать, что он так же стар, как само человеческое общество".
Но странным образом это наблюдение не применялось в оценке социализма как исторического явления. А значение его трудно переоценить. Оно требует полного пересмотра смены принципиальных установок, на основе которых можно пытаться понять социализм. Ведь если социализм присущ почти всем историческим эпохам и цивилизациям, то его происхождение не может быть объяснено никакими причинами, связанными с особенностями конкретного периода или культуры: ни противоречием производительных сил и производственных отношений при капитализме, ни свойствами психики африканских или арабских народов. Попытки такого понимания безнадежно искажают перспективу, втискивая это грандиозное всемирно-историческое явление в непригодные для него рамки частных экономических, исторических и расовых категорий. Мы попробуем дальше подойти к тому же вопросу, исходя из противоположной точки зрения: признав, что социализм является одной из основных и наиболее универсальных сил, действующих на протяжении всей истории человечества.
Таким признанием, конечно, никак еще не проясняется роль социализма в истории. К пониманию этой роли можно приблизиться, попытавшись выяснить, какие цели ставит себе сам социализм. Здесь, однако, мы сталкиваемся с тем, что на этот вопрос, по видимости, существует два разных ответа, в зависимости от того, идет ли речь о социализме как государственном укладе или как учении. В то время как социалистические государства (и современные и более древние) все основываются на одном принципе – уничтожении частной собственности, социалистические учения выдвигают сверх того другие основные положения – например, уничтожение семьи.
Мы встречаем здесь две системы взглядов, одна из которых характеризует "социалистическую теорию", а другая – "социалистическую практику". Как согласовать их, какую из них признать за истинное изложение целей социализма?
Напрашивается (и в некоторых частных случаях давался) такой ответ: лозунги уничтожения семьи, брака и, – в более радикальной форме, – общности жен нужны только для разрушения существующих социальных структур, возбуждения фанатизма и сплочения социалистических движений. Они в принципе не могут быть претворены в жизнь, да и не такова их функция – они нужны только до захвата власти. Единственным же жизненным положением во всех социалистических учениях является уничтожение частной собственности. Оно и представляет собой истинную цель движения. Следовательно, только его следует принимать в расчет, говоря о роли социализма в истории.
Эта точка зрения представляется нам в корне неверной. Прежде всего такая идеология, как социализм, способная вдохновлять грандиозные народные движения, создавать своих святых и мучеников, – не может быть основана на фальши, должна быть проникнута глубоким внутренним единством. Наоборот, история показывает много примеров того, как поразительно откровенно и в каком-то смысле честно подобные движения прокламируют свои цели. Если здесь имеет место обман, – то со стороны тех, кто этим движениям противостоит, причем самообман. Как часто стремятся уверить себя в подобной точке зрения: поверить, что наиболее крайние положения идеологии движения – это безответственная демагогия, фанатизм. А потом с недоумением обнаруживают, что казавшиеся неправдоподобными по своему радикализму действия являются выполнением программы, которая никогда не скрывалась, громогласно провозглашалась и излагалась во всем известных сочинениях! Заметим к тому же, что все основные положения социалистических учений можно найти в трудах таких "кабинетных" мыслителей, как Платон и Кампанелла, не связанных ни с какими народными движениями. Очевидно, у них эти принципы возникли в силу некоторой внутренней логики и единства социалистической идеологии, которую невозможно, следовательно, разорвать на две части и одну из них использовать для захвата власти, а потом выкинуть.
С другой стороны, можно легко понять, почему идеология социалистических учений шире практики социалистических государств, обгоняет ее. Мыслитель или организатор народного движения, – с одной стороны, и деятель социалистического государства, – с другой, даже основываясь на единой идеологии, вынуждены решать разные задачи, работать в разных средах. Создателю или проповеднику социалистического учения важно довести свою систему до крайних логических выводов: именно в таком виде его идеи будут наиболее доходчивы и заразительны. Находясь же во главе государства, приходится думать прежде всего о том, как удержать власть. Начинают действовать силы, заставляющие отклониться от прямолинейного следования идеологическим нормам, в противном случае грозя самому существованию социалистического государства. Ведь не случайно уже многие десятилетия с такой монотонностью повторяется одно и то же явление: как только социалистическое течение приходит к власти (или хотя бы к участию во власти), его менее счастливые собратья анафемствуют его, обвиняя в предательстве социалистического идеала; с тем чтобы вскоре самим подвергнуться тем же обвинениям, если и им улыбнется успех.
Но граница, отделяющая лозунги социалистических движений от практики социалистических государств, вовсе не проходит между экономическими принципами социализма и требованиями уничтожения семьи и брака. Ведь и те положения, которые относятся к экономике, к изменению производственных отношений, в различных социалистических государствах тоже осуществляются не одинаково радикально.
Драматической попыткой полного воплощения этих принципов была эпоха "военного коммунизма" в нашей стране. Тогда была поставлена цель построить все хозяйство России на прямом обмене товаров, свести на нет рынок и роль денег, ввести всеобщую трудовую повинность, в деревне – общественную обработку земли, торговлю сельскохозяйственными продуктами заменить их конфискацией и государственным распределением. Сам термин "военный коммунизм" вводит в заблуждение, наталкивая на мысль, что здесь мы имеем меры военного времени, вызванные лишь чрезвычайным положением во время гражданской войны. Но когда эта политика проводилась, такой термин к ней и не применяли: он был введен в употребление после гражданской войны, когда от политики "военного коммунизма" отказались, признав ее временной и вынужденной.
Как раз тогда, когда гражданская война была уже фактически выиграна и разрабатывались планы управления страной в условиях мирного времени, Троцкий от имени ЦК представил IX съезду партии программу "милитаризации" хозяйства. Крестьян и рабочих предлагалось поставить в положение мобилизованных солдат, сформировать из них "трудовые части, приближающиеся к военным частям", снабдить командирами. Каждый должен был чувствовать себя "солдатом труда, который не может собою свободно распоряжаться, если дан наряд перебросить его, он должен его выполнить; если он не выполнит – он будет дезертиром, которого – карают!"
В обоснование этих планов Троцкий развивает такую теорию: "Если принять за чистую монету старый буржуазный предрассудок или не старый буржуазный предрассудок, а старую буржуазную аксиому, которая стала предрассудком, о том, что принудительный труд не производителен, то это относится не только к трудармии, но и к трудовой повинности в целом, к основе нашего хозяйственного строительства, к социалистической организации вообще". Но оказывается, что "буржуазная аксиома" верна лишь в применении к феодальному и капиталистическому строю и не применима к строю социалистическому: "Мы говорим: это неправда, что принудительный труд при всяких обстоятельствах и при всяких условиях непроизводителен".
Через год "военный коммунизм" и "милитаризация" были заменены нэпом – под влиянием разрухи, голода и восстаний в деревне. Но прежние взгляды не были развенчаны, наоборот, нэп был объявлен лишь временным отступлением. И действительно, те же идеи все время сквозили и в деятельности Сталина, и в выступлениях оппозиции, с которой он боролся. Они были высказаны и в последнем произведении Сталина "Экономические проблемы социализма", где он призывает к сокращению сферы действия торговли и денежного обращения, замене их системой "продуктообмена"...
Похожую картину мы увидим, если посмотрим, как в нашей стране проявлялась другая основная черта социализма – его враждебность религии. В 1932 г. была объявлена "безбожная пятилетка", планировалось к 1936 г. закрыть последнюю церковь, а к 1937 г. – добиться того, чтобы имя Бога в нашей стране не произносилось. Несмотря на неслыханные размеры, которые приняли тогда гонения на религию, "безбожная пятилетка" не была выполнена. Ряд факторов – непредвиденная готовность верующих идти на любые муки, возникновение катакомбной православной церкви и стойкость верующих других вероисповеданий, война, бурное возрождение религиозной жизни на оккупированных немцами территориях – все это заставило Сталина отказаться от плана уничтожения религии и признать за ней право на существование. Но принципиальная враждебность по отношению к религии оставалась и нашла себе выход в гонениях хрущевской эпохи...
Попробуем с этой точки зрения рассмотреть и те принципы социализма, которые относятся к семье и браку. Примером того, как пытались воплотить в жизнь эти положения, опять могут служить первые послереволюционные годы в нашей стране (20-е годы).
Общие марксистские взгляды на развитие семьи, на которых основывалась практика тех лет, подробно изложены в работе Энгельса "Происхождение семьи, частной собственности и государства". Они сводятся к тому, что семья относится к числу "надстроек" над хозяйственным базисом. В частности, "моногамия возникла вследствие сосредоточения больших богатств в одних руках, – притом в руках мужчины, – и из потребности передать эти богатства по наследству детям этого мужчины, а не кого-либо другого". В социалистическом обществе "частное домашнее хозяйство превратится в общественную отрасль труда. Уход за детьми и их воспитание станут общественным делом". Таким образом, семья лишится всех социальных функций, что с марксистской точки зрения влечет за собой ее отмирание. В "Коммунистическом манифесте" прокламируется отмирание "буржуазной семьи". Но в 20-е годы уже обходились без этой приставки. Так, в обширном сочинении "Социология брака и семьи", изданном в 1929 г., проф. С. Я. Вольфсон предвидит, что семья потеряет такие свои черты: производственную функцию (уже происходит при капитализме), совместное хозяйство (питание станет общественным), воспитание детей (будут воспитываться в государственных яслях и детских домах), уход за престарелыми, совместную жизнь родителей с детьми и супругов друг с другом. "Из семьи будет выхолощено ее социальное содержание, она отомрет..."
Практические меры соответствовали этим положениям идеологии. Так, в записке "Десять тезисов о советской власти" Ленин предлагал: "Неуклонные, систематические меры к замене индивидуального хозяйствования отдельных семей общим кормлением больших групп семей". И еще десятилетиями позже многие маялись в домах, построенных в 20-е годы, где жителям предлагались коммунальные квартиры без кухонь – в расчете на гигантские "фабрики-кухни" будущего. Законодательство максимально упрощало и заключение и расторжение брака, так что регистрация превратилась лишь в один из способов подтверждения брака (наряду, например, с судебным его подтверждением), а развод осуществлялся по первому заявлению одной из сторон. "Развестись у нас в иных случаях легче, чем отметиться выбывшим по домовой книге", – писал тогда один юрист. Семья рассматривалась видными деятелями того времени как институт, противостоящий обществу и государству. Например, в статье "Отношения между полами и классовая мораль" Коллонтай писала: "Для рабочего класса большая "текучесть", меньшая закрепленность общения полов вполне совпадает и даже непосредственно вытекает из основных задач данного класса". Женщину, по ее мнению, следует рассматривать как представителя революционного класса, "долженствующего прежде всего служить интересам класса, а не выделенной обособленной ячейке".
Все эти действия нашли такой отклик в жизни, что Ленин не только не приветствовал предсказанное "Коммунистическим манифестом" уничтожение "буржуазной семьи", но говорил: "Вы, конечно, знаете знаменитую теорию о том, что в коммунистическом обществе удовлетворить половые стремления и любовную потребность так же просто и незначительно, как выпить стакан воды. От этой теории "стакана воды" наша молодежь взбесилась, прямо взбесилась. Она стала злым роком многих юношей и девушек. Приверженцы ее утверждают, что это теория марксистская. Спасибо за такой марксизм". (Клара Цеткин. "О Ленине".) Действительно, например, в анкете, проведенной в Коммунистическом институте им. Свердлова (знаменитой "Свердловке"), лишь 3,7% указали любовь в качестве причины первой связи. В результате, в европейской части СССР от 1924 к 1925 году процент разводов (отношение числа разводов к числу браков) возрос в 1,3 раза. В 1924 г. на 1000 разводов приходилось с продолжительностью брака менее года – в Минске – 260, Харькове – 197, Ленинграде – 159 (для сравнения: в Токио – 80, Нью-Йорке – 14, Берлине – 11). Возникло общество "Долой стыд", и "походы обнаженных" на полстолетия опередили современных хиппи.
Этот юридический прецедент показывает, как нам кажется, при более благоприятных обстоятельствах мог бы быть полностью осуществлен социалистический принцип уничтожения семьи, лишения брака всех функций, кроме общения (духовного ли, или физического) его участников. Такой исход в недалеком будущем представляется реальным, особенно благодаря тому, что все вероятнее становится вмешательство государства в эту сферу человеческих отношений. "Мы будем вмешиваться в частные отношения между мужчиной и женщиной лишь постольку, поскольку они будут нарушать наш общественный строй", – писал Маркс. Но кто будет определять – что нарушает "наш строй"? В уже цитированном сочинении проф. Вольфсон пишет: "...у нас есть все основания предполагать, что ко времени социализма деторождение будет уже изъято из-под власти стихии...", "но это, повторяю, единственная сторона брака, которой, по нашему мнению, сможет коснуться контроль социалистического общества". Такого типа меры действительно применялись в национал-социалистской Германии, как в отношении предотвращения появления потомства, нежелательного с точки зрения государства, так и для получения желательного потомства; например, созданная СС организация "Лебенсборн" подбирала незамужним женщинам арийских производителей, пропагандировался институт побочных жен для расовополноценных мужчин. Или когда в Китае одно время была провозглашена норма семейной жизни: "один ребенок необходим, два желательны, три – недопустимы", то можно думать, что термин "недопустимы" облекался в какие-то организационные формы.
Сейчас уже стало общепризнанным, что кризис перенаселения является одной из основных опасностей (а может быть, и самой страшной), угрожающих человечеству. В этих условиях попытки государства поставить под свой контроль семейные отношения вполне смогут оказаться успешными. Например, Арнольд Тойнби считает, что в ближайшем будущем неизбежно государственное вмешательство в эти самые тонкие человеческие отношения, в результате чего мировые тоталитарные империи жестоко ограничат человеческую свободу в семейной жизни так же, как в экономике и политике (см. его книгу "An historians approach to religion"). В такой ситуации, особенно когда все больше расшатываются духовные ценности, на которые могло бы опереться человечество, грядущее столетие несет с собой совершенно реальные перспективы социалистических преобразований семьи и брака, дух которых угадали еще Платон и Кампанелла.
Эти и другие примеры приводят к заключению, что социалистическая идеология содержит единый, спаянный внутренней логикой комплекс представлений. Конечно, в различных исторических условиях социализм приобретает разнообразные формы, не может не смешиваться с другими взглядами. Тут нет ничего удивительного, с тем же мы столкнулись бы, разбирая любое явление подобного исторического масштаба – например, религию. Однако можно выделить очень четкое ядро, сформулировать "социалистический идеал", полно или частично, с большими или меньшими примесями проявляющийся в различных ситуациях.
Социалистические теории провозгласили этот идеал в наиболее последовательной, радикальной форме. История социалистических государств показывает цепь попыток приближения к некоторому идеалу, который никогда еще не был полностью осуществлен, однако по этим приближенным его реализациям может быть реконструирован. Этот реконструированный идеал социалистических государств совпадает с идеалом социалистических учений, в нем мы и можем видеть единый "социалистический идеал".
Утопический социализм
Утопический социализм, мечтания, проекты и учения о коренном преобразовании общества на социалистических началах, не опирающиеся на знание законов общественного развития и его движущих сил. Понятие «Утопический социализм» происходит от названия сочинения Т. Мора «Утопия» (1516). «... Первоначальный социализм был утопическим социализмом. Он критиковал капиталистическое общество, осуждал, проклинал его, мечтал об уничтожении его, фантазировал о лучшем строе, убеждал богатых в безнравственности эксплуатации. Но утопический социализм не мог указать действительного выхода. Он не умел ни разъяснить сущность наемного рабства при капитализме, ни открыть законы его развития, ни найти общественную силу, которая способна стать творцом нового общества» (Ленин В. И., Полн. собр. соч., 5 изд., т. 23, с. 46).
Возникновение мечтаний, содержавших зародышевые элементы социалистических идей, выражало реакцию трудящихся масс на появление частной собственности, классового неравенства и эксплуатации, их освободительные устремления и вместе с тем идейную и политическую слабость. В придании смутным чаяниям эксплуатируемых классов более сознательные формы важнейшая роль принадлежала интеллигенции, передовые представители которой в течение многих столетий обосновывали идеалы справедливого общества без классового гнёта и эксплуатации, однако исходили из идеалистических, моралистических, волюнтаристских, религиозных, подчас мессианистских воззрений.
Зародышевой формой идей Утопический социализм у всех народов была легенда о прошлом «золотом веке», рисовавшая в идеализированном виде общинный строй и господствовавшее в нём социальное равенство людей. Подобные фантастические изображения встречаются в фольклоре и в обществ. мысли народов Древнего Египта, Передней Азии, Индии, Китая и Юго-Восточной Азии. В античной Греции легенда о «золотом веке» развивалась в дискуссиях мыслителей об общественном неравенстве и «естественном» состоянии общества, об уравнительном строе Спарты, социальных реформах Солона в Афинах, в платоновской утопии кастового «коммунизма», а также в сказочных повествованиях о странах «золотого века», найденных путешественниками на островах в Индийском океане (Эвгемер, Ямбул).
Большое значение для становления Утопический социализм имело социальное учение раннего христианства, проповедовавшее общечеловеческое равенство и братство людей, евангельский идеал общинного патриархального строя с потребительским коммунизмом в быту. Однако, всё более проникаясь проповедью примирения с земным злом и обещанием компенсации социальной несправедливости в потустороннем мире, христианство направило утопическую мысль в русло религиозной утопии, затормозив тем самым развитие социалистических идей.
В средние века идейной оболочкой борьбы трудовых низов против эксплуатации стали хилиастические упования религиозных еретических сект (вальденсов, катаров, лоллардов, таборитов, анабаптистов и др.), которые объявляли источником гнёта и социального неравенства отступничество церкви и господствующих классов от идеалов первоначального христианства. Даже когда этот религиозный сектантский коммунизм вливался в поток антифеодальных восстаний крестьян, городской бедноты и рабочих позднего средневековья, выдвигавшийся его идеологами (Т. Мюнцер и др.) коммунистический идеал оставался скудным, отсталым и оторванным от реального исторического процесса.
В идеях Утопический социализм 16 в. содержались уже первые элементы глубокой критики нарождавшегося буржуазного общества и сознания того, что осуществление гуманистических идеалов требует подлинно человечного, коммунистического общества. В коммунистических утопиях Т. Мора и Т. Кампанеллы Утопический социализм сделал важнейший шаг вперёд от идеи общности потребления к идее общественной собственности и организации хозяйственной жизни общества как единого целого; от идеала замкнутой патриархальной общины к идеалу крупного политического образования в виде города или федерации городов, к признанию важнейшей роли государственной власти в утверждении основ разумного общественного строя.
В Утопический социализм периода раннего капитализма усилились исходные рационалистические элементы. Франц. Утопический социализм эпохи Просвещения на основе требований разума и «естественного права» критиковал буржуазное общество и утверждал необходимость коммунистического общества как единственно рационального и отвечающего равному праву всех людей на свободу и пользование жизненными благами. Этот вариант «золотого века», который проповедовался в утопических романах-путешествиях, повествовавших об обществах «добрых дикарей» с естественным строем «общности имуществ», получил более чёткое обоснование в коммунистических трактатах 18 в. Материалистическое и атеистическое «Завещание» франц. утопического коммуниста Ж. Мелье призывало крестьян к революционному ниспровержению феодализма, королевской власти, дворян и церковников и к переустройству общества. В середине 18 в. Г. Мабли и Морелли выступили с рационалистическими проектами коммунистического общества, осуществляющего принципы «совершенного равенства» всех людей, права на труд и обязательности труда для всех членов общества.
В эгалитарной идеологии «социализма равенства» мелких тружеников-хозяйчиков, в мелкобуржуазных построениях Ж. Ж. Руссо и его последователей обозначилась струя «рабочего эгалитаризма», питавшаяся иллюзиями тех прослоек сельского и городского предпролетариата, которые ещё уповали на возможность уничтожения эксплуататорской системы наёмного труда посредством уравнительного передела земли.
Великая французская революция принесла с собой революционизирование идей Утопический социализм, смыкавшихся с борьбой трудовых низов города и деревни. Идеологи массовых эгалитаристских движений переходили к требованию всеобщего уравнительного передела земли и подходили также к программе уравнительного ограничения торговой и промышленной собственности, всеобщего ограничения собственнических прав и подчинения их интересам и строгому контролю общества («Социальный кружок», «Бешеные», левые якобинцы).
Решающий перелом в развитии коммунистических идей осуществил Г. Бабёф, выработавший программу «Заговора во имя равенства» с практической задачей свершения коммунистической революции и впервые обосновывавший необходимость революционной диктатуры. Представляя идеологию главным образом доиндустриального пролетариата, бабувизм строил идеал коммунистического общества как аграрного и ремесленного, с мелким производством на основе ручного труда и проповедовал грубую уравнительность, всеобщий аскетизм, негативное отношение к умственному труду и его представителям.
Критико-утопический социализм в своих произвольных, фантастических исторических конструкциях утверждал вместе с тем понимание закономерности смены форм собственности и основанных на них форм производства в поступательном развитии человечества; он видел первоочередную задачу общественного преобразования в создании крупного общественного производства, основанного на свободном труде и планомерно применяющего достижения науки и техники. Преодолевая представление о всеобщем аскетизме и уравнительности при социалистическом строе, критико-утопический социализм выдвинул социалистический принцип распределения «по способностям» и изобразил будущее общество как общество изобилия, обеспечивающее удовлетворение человеческих потребностей и расцвет личности.
Высказав ряд гениальных догадок и зародышевых концепций материалистического историзма, Сен-Симон, Фурье, Оуэн и их ученики всё же не сходили с почвы идеалистического мировоззрения. Они считали конечной движущей пружиной общественно-исторического развития смену религиозных и нравственных идей общества, не понимали важнейшей исторической роли классовой борьбы народных масс и видели в пролетариате лишь страдающий класс. Для укрепления сотрудничества пролетариата и буржуазии критико-утопический социализм возрождал религиозные идеи. «Значение критико-утопического социализма и коммунизма, – писали К. Маркс и Ф. Энгельс, – стоит в обратном отношении к историческому развитию. По мере того как развивается и принимает все более определенные формы борьба классов, это фантастическое стремление возвыситься над ней, это преодоление ее фантастическим путем лишается всякого практического смысла и всякого теоретического оправдания. Поэтому, если основатели этих систем и были во многих отношениях революционны, то их ученики всегда образуют реакционные секты». Подобными сектами стали сенсимонизм (Б. П. Анфантен, С.-А. Базар и др.), фурьеризм (В. Консидеран) и оуэнизм.
Идеи критико-утопического социализма были восприняты последующими течениями Утопический социализм, внутри которого усилилась дифференциация буржуазного и пролетарского направлений. Во Франции в 30–40-х гг. 19 в. наряду с эпигонским сенсимонизмом и фурьеризмом сформировались многочисленные родственные течения буржуазного и мелкобуржуазного социализма. Эти школы реакционного и консервативного Утопический социализм подвергали критике капитализм и выдвигали утопические проекты восстановления докапиталистических форм хозяйства либо объединения мелких хозяев против крупного капитала. Защищая с мелкобуржуазных позиций рабочий класс и пропагандируя как средство постепенного мирного переустройства создание производит. ассоциаций (Б. Бюше, Л. Блан, П. Леру, К. Пеккёр) либо ассоциаций «справедливого» эквивалентного товарообмена (Дж. Грей, П. Ж. Прудон), они получили отклик в мелкобуржуазных прослойках рабочего класса. Напротив, передовые элементы рабочего движения находили выражение своих революционных устремлений в утопическом коммунизме, провозглашавшем необходимость немедленного коренного переустройства всего общества на началах «общности имуществ». В недрах революционных тайных организаций 30–40-х гг. 19 в. кристаллизовались учения необабувистского коммунизма, возродившего идеи «глобального» коммунистического переустройства общества посредством революционного переворота и революционной диктатуры (Т. Дезами, Л. О. Бланки, В. Вейтлинг и др.). Большую популярность в рабочей среде приобрела также пропаганда Э. Кабе мирного коммунистического переустройства общества. Теоретики утопического коммунизма 30–40-х гг. сформулировали важнейший принцип коммунистического распределения: «от каждого – по способностям, каждому – по потребностям». Однако утопический коммунизм, как и Утопический социализм этого периода, в целом не смог преодолеть религиозное наследие общественной мысли, нередко ссылался на традиции евангельского коммунизма (Кабе, Вейтлинг, Эскирос) и подчас выливался в борьбу конкурирующих сект. Высшего развития материалистические тенденции Утопический социализм достигли лишь в России, в воззрениях А. И. Герцена и Н. Г. Чернышевского.
Утопический социализм стремился построить совершенную социальную систему, исходя из отвлечённых принципов разума, справедливости свободы, равенства и братства, «... вместо того, чтобы источником науки делать критическое познание исторического движения, движения, которое само создает материальные условия освобождения».
Революционный переворот в социалистических и коммунистических идеях был осуществлен Марксом и Энгельсом. Марксизм превратил социализм из утопии в науку, доказав, что социализм есть не осуществление абстрактных принципов справедливости и разума, а закономерный результат исторического развития общества и классовой борьбы пролетариата, объединяющего вокруг себя всех трудящихся. Преодоленный в научном коммунизме, Утопический социализм как великое достижение общественной мысли явился одним из его важнейших идейных источников.
После возникновения научного коммунизма Утопический социализм потерял своё прежнее историческое значение. Однако процесс последующего формирования рабочего класса и втягивания новых его слоев в революционное движение сопровождался возрождением в новых формах идеологии Утопический социализм и повторением её иллюзий и ошибок. Наряду с этим в условиях зрелого капитализма дальнейшее разорение непролетарских слоев трудящихся и нарождение новых средних слоев населения капиталистических стран неизбежно приводят к возрождению разнообразных отсталых и реакционных идей утопического мелкобуржуазного социализма. Современые идеологи буржуазии нередко выступают с прямой апологетикой домарксовского Утопический социализм, стремясь подорвать притягательную силу марксизма-ленинизма и повернуть развитие социализма от науки к утопии. Наконец, в современную эпоху в развивающихся странах также возникают идеи Утопический социализм, в которых отражаются умонастроения мелкобуржуазного и полупролетарского населения и их антиимпериалистические и национально-освободительные устремления. В этих идеях эклектически сочетаются элементы научного социализма, Утопический социализм, национализма и религиозных верований. Во многих случаях эти построения отражают революционные настроения масс и передовой интеллигенции, стремление их к решительной борьбе с империализмом, к некапиталистического пути развития. Подобный Утопический социализм способен воспринимать идеи научного коммунизма и развиваться по пути сближения с ним и постепенного перехода на его позиции.
Крестьянский социализм
Утопический социализм 40-50-х гг. мог иметь только крестьянскую основу и крестьянскую окраску. Развитие этого социализма определяется тем, что он явился революционным выражением требований крепостного крестьянства.
Русский социализм по мере своего развития все теснее связывался с политической и экономической борьбой против крепостного права, отражая в этой борьбе интересы крестьянства.
В целом это направление русской общественно-экономической мысли прямо связано с идеями декабристов и Радищева, но переход от дворянской революционности к крестьянской воплотил в себе Александр Иванович Герцен. Он и придал русскому социализму вполне определенный крестьянский характер.
Герцен выступил как основоположник теории «русского крестьянского социализма». Её разделял и Огарёв. Они исходили из ошибочного представления о том, что после падения крепостного права Россия пойдёт по социалистическому пути. Их идеалом стал социализм, а борьба с крепостничеством приобрела социалистическую окраску. Зародыш социализма Герцен видел в крестьянской общине. Потеряв веру в победу революции в Западной Европе после поражения революции 1848 г., он возлагал свои надежды на Россию. В 1851 г. в статье «Русский народ и социализм» Герцен утверждал, что именно русский народ таит в себе основы социализма. По его мнению, Россия с её крестьянской общиной ближе к социализму, чем страны Западной Европы. Под социализмом Герцен имел в виду: 1) право крестьян на землю, 2) общинное землевладение, 3) мирское самоуправление. Он намечал создание такого общества посредством использования готовых частичек зародышей социализма, которые, по его мнению, содержала крестьянская община. В действительности во взглядах Герцена не было ничего социалистического. Он создал и развивал одну из утопических теорий. Решающее влияние на формирование мировоззрения Герцена оказало восстание декабристов. Вскоре после 14 декабря 1825 г. и жестокой расправы царизма с декабристами А. И. Герцен и его друг Н. П. Огарев на Воробьевых горах, под Москвой, дали клятву отдать свою жизнь борьбе за дело, начатое декабристами. Герцен писал: «14 декабря, действительно, открыло новую фазу нашему политическому воспитанию... эти люди разбудили душу у нового поколения - повязка спала с его глаз».
В своей аграрной программе Чернышевский исходил из необходимости полной ликвидации помещичьей собственности на землю, помещичьего землевладения. Земля должна была стать государственной собственностью с передачей ее в пользование крестьянским общинам. Требование национализации земли составляло важнейший пункт его аграрной программы. Помещичьи хозяйства ликвидировались и заменялись крестьянскими. Но такие хозяйства представляли только первый шаг на пути создания новой экономической системы. В дальнейшем предусматривался переход к крупным коллективным хозяйствам, которые в состоянии обеспечить прогресс производства, основанного на широком применении достижений науки и техники. Осуществление такой программы Чернышевский связывал с народной революцией. В решении аграрной проблемы значительное место отводилось крестьянской общине. Отношение к ней изложено Чернышевским в ряде произведений, в частности, в статьях «О поземельной собственности», «Критика философских предупреждений против общинного владения», «Суеверие и правила логики» и др. Учитывая сохранение крестьянской общины в России, Чернышевский считал необходимым использовать ее в социально-экономических преобразованиях, отводил ей важное место в структуре того аграрного строя, который должен был утвердиться после ликвидации крепостничества. Выступая за полное уничтожение класса помещиков, национализацию земли, он считал, что на основе общины следует строить систему землевладения и землепользования.
Социализм Чернышевского не вышел за рамки утопического. «Чернышевский, - писал В. И. Ленин, - был социалистом-утопистом, который мечтал о переходе к социализму через старую, полуфеодальную крестьянскую общину, который не видел и не мог в 60-х годах прошлого века видеть, что только развитие капитализма способно создавать материальные условия и общественную силу для осуществления социализма».
Чернышевский дал характеристику капиталистической конкуренции, экономических кризисов и некоторых других вопросов. Он исходил из того, что социализм будет свободен от конкуренции и анархии производства, место которых займет планомерность, соревнование. Социалистическое производство должно, по его мнению, руководствоваться рациональным расчетом общественных потребностей и реальных возможностей их удовлетворения на каждом конкретном этапе развития производительных сил общества.
Крестьянский социализм по Герцену сложился в 50-х годах, когда человек, чьи помыслы были устремлены к России, не мог видеть в жизни этой страны тех общественных сил, которые развились через несколько десятилетий. Развитие капиталистических отношений в промышленности и сельском хозяйстве России уже в 40-х годах поставило перед экономической мыслью вопрос о характере экономического развития России после ликвидации крепостного права.
Герцен выступил с обоснованием особого - некапиталистического пути развития России. Такому представлению о путях экономического развития России благоприятствовала социально-экономическая обстановка периода падения крепостного права. Перед реформой сельское население составляло более 90% всего населения страны. Несмотря на процесс разложения, наблюдавшийся среди помещичьих и особенно государственных крестьян, господство крепостного права задерживало раскол деревни. Пролетариат еще не выделился из общей массы трудящихся. Крестьянство самостоятельно выступало против крепостного права и помещичьей власти. Его движение не возглавлялось и буржуазией, искавшей пути соглашения с помещиками.
Герцен видел в освобождении крестьян с землей не только уничтожение крепостнических отношений, но и начало последующего социалистического преобразования России.
Как же так получилось, что существование общества подлинного равенства он стал связывать со страной, которая отстала от ведущих стран Европы, которая способствовала подавлению революционных движений конца 40-х годов.
Признавая, что его родина выступала в те годы в роли “первого жандарма вселенной”, Герцен утверждал, что как есть две Европы - Европа буржуа и Европа работников, - так есть и две России - Россия правительственная, императорская, дворянская, солдафонская и Россия “черного народа”, бедная, хлебопашная, крестьянская. Народ не ответственен за действия правительства.
Пригнувшись под историей, задавленный и забитый, русский народ сохранил свою могучую душу, свой великий национальный характер.
Теперь-то нам ясно, что капиталистическое развитие России в тогдашних конкретных условиях было неизбежно, закономерно и прогрессивно. Это был единственно возможный путь к социализму. Но было бы нелепо требовать, чтобы так смотрел на дело Герцен в эпоху, когда еще страшной реальностью было крепостное право, а рабочего класса в сколько-нибудь "европейском" смысле вовсе не существовало. Гуманист и народолюбец, Герцен искал для России какой-то третий путь, который позволил бы ей освободиться от крепостничества и вместе с тем избежать капитализма и господства буржуазии. В идейных спорах 40-х годов Герцен выступал как один из вождей западников, которые, в противовес славянофилам, отстаивали прогрессивность вхождения России в "европейский мир". В 50-е годы Герцен вроде бы меняет фронт: он говорит об особом пути и особом предназначении России. Его публицистика как- бы перекликается с прославленными строками Тютчева! «Умом Россию не понять, Аршином общим не измерить! У ней особенная стать. В Россию можно только верить». Но в главном Герцен был далек от тютчевского поэтического славянофильства и еще дальше от воспевания старины и отсталости, чем занимались официальные монархические славянофилы. Он видел особое призвание России в том, чтобы соединить западные идеи социализма с народными основами русской крестьянской общины и показать миру возможность нового общественного строя без эксплуатации человека человеком. Идея социальной революции - идея европейская. Из этого не следует, что именно западные народы более способны ее осуществить. Так писал Герцен в1854 г. Залогом русской социальной революции он считал крестьянскую общину, отсутствие развитой частной собственности крестьян на землю, традиции коллективизма, взаимопомощи, артельности в русском народе. Эти национальные особенности он видел и в рабочих, ремесленных артелях. Русских рабочих по психологическому складу он считал теми же крестьянами и полагал, что они принципиально отличны от западноевропейских. На стихийный общинный социализм (в других местах он употребляет понятие "коммунизм") возлагал Герцен свои надежды, противопоставляя его как крепостничеству, так и капитализму. Община испокон веков существовала в русской деревне, однако до 40-х годов XIX в. несколько загадочным образом почти не привлекала внимания ученых и писателей. Может быть, потому, что она была чем-то абсолютно органическим, очевидным и потому незаметным. “Община спасла русский народ от монгольского варварства и от императорской цивилизации, от выкрашенных по-европейски помещиков и от немецкой бюрократии. Общинная организация, хоть и сильно потрепанная, устояла против вмешательства власти”
Как же случилось, что многовековой институт народной жизни - община, органично вписывающаяся в феодальный быт русской деревни, служившая для самодержавия охранительным началом, стала основным аргументом теории русского освободительного движения?
Что же социалистического нашел Герцен в общине?
Во-первых, демократизм, или “коммунизм” (т.е. коллективность) в управлении жизнью села: крестьяне на своих сходках, “на миру” решают общие дела деревни, выбирают местных судей, старосту, который не может выступить вразрез с волей “мира”. Это общее управление бытом обусловлено тем - и это второй момент, характеризующий, по мнению Герцена, общину в качестве зародыша социализма, - что люди владеют землей сообща. Он считал, что на основе общинного землевладения можно улучшить земледелие; если ликвидировать помещичью власть и чиновничество, можно развить народное образование.
Это общинное владение представлялось Герцену зародышем социалистической коллективной собственности. Наконец, элемент социализма Герцен видел также в крестьянском праве на землю, т.е. в праве каждого крестьянина на надел земли, который община должна предоставить ему в пользование. “Это основное, натуральное, прирожденное признание права на землю ставит народ русский на совершенно другую ногу, чем та, на которой стоят все народы Запада” (т. 18, стр. 355). Это право он считал достаточным условием жизнеспособности общины. Оно исключало, по его мнению, возникновение безземельного пролетариата. “Человек будущего в России - мужик, точно так же, как во Франции работник”.
Герцен полагал, однако, что сама по себе община никакого социализма не представляет. Своей патриархальностью общинное устройство много веков усыпляло народ. Личность в общине принижена, ее кругозор ограничен жизнью семьи и деревни. Для того чтобы развивать общину по пути социализма необходимо приложить к ней западноевропейскую науку. С ее помощью можно будет ликвидировать отрицательные, патриархальные стороны общины. Герцен полагает, что усвоив науку, русский народ пройдет все ступени трудного исторического развития, которые прошла Западная Европа, но этот путь будет гораздо короче. “Задача новой эпохи, в которую мы входим, - писал Герцен, - состоит в том, чтоб на основаниях науки сознательно развить элемент нашего общинного самоуправления до полной свободы лица, минуя те промежуточные формы, которыми по необходимости шло...развитие Запада. Новая жизнь наша должна так заткать в одну ткань эти два наследства, чтоб у свободной личности земля осталась под ногами и чтобы общинник был совершенно свободное лицо”.
Таким образом, путь России к социализму через общину Герцен не рассматривал как исключение из общемирового развития.
Н. Г. Чернышевский Николай Гаврилович Чернышевский был сыном священника в Саратове. Отец предназначал его к духовной карьере, но, видя исключительные способности своего сына, дал ему домашнее (очень тщательное) воспитание, и только когда ему исполнилось 16 лет, отдал его прямо в старший класс духовной семинарии. Чернышевский поражал и учителей, и товарищей огромными знаниями - он знал очень хорошо все новые языки, а также латинский, греческий и еврейский. Начитанность его была совершенно исключительной и резко выделяла его из среды товарищей. Уже в студенческие годы оформились философские и " социально-политические убеждения Чернышевского; особо надо отметить его вхождение в кружок Иринарха Введенского (1815-1855). которого тогда называли "родоначальником нигилизма". В кружке Введенского говорили преимущественно на социально-политические, иногда и философские темы, - и у Чернышевского уже в это время ясно определились его симпатии к социализму. Чернышевский следил очень внимательно-преимущественно за французской социалистической мыслью. Уже в 1848-ом году он пишет в своем дневнике, что он стал "решительно партизаном социалистов и коммунистов". Революционное настроение Чернышевского, разраставшееся от изучения социалистических утопий, отбрасывало его от Гегеля. Но в том же 1849-ом году Чернышевский прочитал «Сущность християнства» Фейербаха; книга не поколебала пока религиозных взглядов Чернышевского, но он продолжал изучать Фейербаха и скоро стал горячим и убежденным поклонником его антропологизма и материалистических его тенденций). Надо признать, что источники взглядов Чернышевского лежали в общей научно- философской литературе его времени, - и прежде всего, в том культе научности («сциентизме»), который вообще характерен для XIX века. Чернышевский (как отчасти и Герцен) стоял под влиянием французской духовной жизни,- отсюда шли те социалистические - веяния, которые захватывали ум и сердце Чернышевского целиком. Конечно, социально-экономические идеи Чернышевского имели ясно выраженный этический корень; примат этики над «чистой» научностью чрезвычайно существенно определял духовную установку Чернышевского. Это была настоящая вера в науку, в ее неограниченные возможности, ее познавательную мощь; это поддерживалось и тем реализмом, который вообще очень ярко стал проявляться в русской литературе с середины 40-ых годов,- в противовес «романтизму» отцов.
Социализм Карла Маркса
Ступени развития общества (по К. Марксу)
Первобытный коммунизм
Азиатский способ производства
Рабовладельческий строй
Феодальный строй
Капитализм
Социализм
Коммунизм
В теории марксизма социализмом называли общество, находящееся на пути развития от капитализма к коммунизму, то есть уже не общество социальной справедливости, а только подготовительная ступень к нему.
Социалистическое общество выходит из капиталистического и поэтому «во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло» Критика Готской программы К. Маркс.
Результат труда распределяется сообразно тому, сколько каждый индивидуальный производитель вкладывает (трудовой пай), трудодни. Он получает квитанцию о том, какой он сделал вклад, и получает такое количество предметов потребления из общественных запасов, на которое затрачено данное количество труда. Господствует принцип эквивалентности: равное количество труда обменивается на равное. Но, так как разные индивиды обладают разными способностями, то они получают неодинаковую долю предметов потребления. Принцип: «От каждого по способностям - каждому по труду».
В собственность лиц не может перейти ничто, кроме индивидуальных предметов потребления. В отличие от капитализма, запрещено частное предпринимательство (уголовное преступление).
Государство представляет собой революционную диктатуру пролетариата.
В Манифесте коммунистической партии определены следующие черты социализма:
Экспроприация земельной собственности и обращение земельной ренты на покрытие государственных расходов.
Высокий прогрессивный налог.
Отмена права наследования.
Конфискация имущества всех эмигрантов и мятежников.
Централизация кредита в руках государства посредством национального банка с государственным капиталом и с государственной монополией.
Централизация, монополия всего транспорта в руках государства.
Увеличение числа государственных фабрик, орудий производства, расчистка под пашню и улучшение земель по общему плану.
Одинаковая обязательность труда для всех, учреждение промышленных армий, в особенности для земледелия.
Соединение земледелия с промышленностью, содействие постепенному устранению различия между городом и деревней.
Общественное и бесплатное воспитание всех детей. Устранение фабричного труда детей в современной его форме. Соединение воспитания с материальным производством
Модели государственного социализма
Можно выделить две основные модели социализма:
Социализм, основанный на полном контроле государства над экономикой (плановое хозяйство, командно-административная система).
Рыночный социализм - экономическая система, при которой господствует государственная форма собственности, но действуют законы рыночной экономики. Рыночный социализм часто предполагает самоуправление на производственных предприятиях. В данном случае отстаивается тезис о том, что самоуправление как на производстве, так и в обществе является первым атрибутом социалистичности. А. Бузгалин указывает, что для этого прежде всего необходимо «развитие форм свободной самоорганизации граждан - начиная со всенародного учета и контроля и заканчивая самоуправлением и демократическим планированием». Негативная сторона рыночного социализма состоит в том, что он воспроизводит многие из «болезней» капитализма, включая социальное неравенство, макронестабильность, разрушение окружающей среды, хотя эти отрицательные стороны предполагается уничтожить с помощью активного государственного вмешательства и планирования.
Иногда социализмом называют сочетание социального государства и капиталистической экономики. Так, например, говорят о «шведской модели социализма»
Идея «народного дома» - общества без бедных, взятая на вооружение шведскими социал-демократами еще в 30-е годы, по-прежнему живет и процветает. А все потому, что при построении своего социализма шведы решили не отрекаться полностью от капитализма, а поставить его на службу обществу. Поэтому сейчас крупные частные компании составляют экономическую основу шведского социализма. В то же время в стране благополучно процветает и малый бизнес. Так, в Швеции с населением около 9 миллионов человек зарегистрировано около 700 тысяч компаний, причем две трети из них состоят из одного человека. Кроме того, по статистике, 8 из 10 шведов владеют акционерным капиталом, что уже само по себе является своеобразным мировым рекордом. Рекордны в Швеции и налоги: со всех доходов, полученных по акционерному капиталу или, скажем, банковскому вкладу, взимается налог в 30%. Помимо него существуют также налоги на недвижимость, собственность, наследство, дарение и личный транспорт. Ставка местного подоходного налога в зависимости от муниципалитета составляет от 32 до 35%.
Несмотря на столь высокие налоги, ни у одного из шведов, согласно опросам общественного мнения, не возникает желания уклониться от их уплаты. Возможно, причиной является полное доверие между обществом и государством. Ведь деньги налогоплательщика - понятие в Швеции почти святое, и контроль за расходованием этих средств весьма серьезный. Они идут прежде всего на содержание системы социальной защиты. Бесплатное образование, в том числе для взрослых, субсидируемое региональными властями медицинское обслуживание, страхование от безработицы, оплачиваемый отпуск в случае рождения или болезни ребенка, пособие на оплату жилья, пенсия, достигающая 70–75% зарплаты, - вот далеко не полный перечень гарантий, предоставляемых шведскому населению. При этом все жители «шведского дома», независимо от уровня своего дохода, имеют доступ к равному набору одинаковых по качеству социальных услуг.
Еще одна характерная черта шведского социализма - выравнивание доходов между различными группами населения. Так, если уборщица без образования получает в Швеции около 1700 долларов в месяц, то дипломированный руководитель отдела продаж в крупной компании - 5100 долларов, что меньше, чем во многих других западноевропейских государствах.
Особой проблемой для Швеции в последние годы стал рост болеющих граждан. Денег на всех больных катастрофически не хватает, поэтому правительство собирается разработать специальное положение, по которому пособие может быть сокращено или полностью изъято в том случае, если больной усиленно сопротивляется реабилитации и возвращению на рабочее место.
Идеология социализма в России
На практике же реализация социализма приводила либо к гипертрофированному усилению государства (коммунисты), либо к определенному смягчению индивидуализма либерального строя (социал-демократы). Это обусловлено тем, что социализм ставит перед собой сугубо утопические цели. Огромная масса людей не может управлять общественным развитием, это под силу лишь вождям, а также группам, либо специализирующимися на управлении (чиновничество), либо обладающими элитарным статусом, который дает им большое материальное состояние и высокое образование (аристократия, буржуазия). Поэтому указанные группы неизбежно перехватывают лозунги и технологии социалистов, используя их в собственных целях. Утопия социализма предполагает либо отмирание государства (марксисты), либо его отмену (анархизм). В системе марксизма социализм объявляется всего лишь первой фазой коммунизма, который неизбежно должен привести к отмиранию государств, наций, семьи.
Совершенно очевидно, что данное положение делает социализм неприемлемым с точки зрения консерватизма. В то же время социалисты выдвигают положение, которое привлекательно для консерватизма, естественно, при условии его соответствующего переистолкования. Речь идет о требовании покончить с эксплуатацией человека человеком, сплотив общество в деле решения важнейших задач духовного, политического и экономического характера. Действительно, согласно консерватизму, противоречия внутри нации (государства, империи) должны быть минимальными, что невозможно без существенного ограничения эксплуатации, которая эти противоречия и порождает. Поэтому данное требование социализма часто берется на вооружение различными течениями в консерватизме. Так рождаются теории «религиозного», «национального», «государственного», «феодального» и т. п. социализма.
В России развитие социализма представляло собой довольно сложный и специфический процесс. Социалистические идеи стали проникать в нашу страну в 30-е годы XIX века с Запада. Русская образованная публика знакомилась с трудами известных социалистов-утопистов – Ш. Фурье, Р. Оуэна, К. Сен-Симона. Это подвигало ее к довольно-таки радикальным требованиям. В 1845 году мелкий чиновник МИД России М. В. Буташевич-Петрашевский организовал кружок, участники которого стояли на позициях, близких к социализму. В начале деятельность кружка носила чисто просветительский характер. Затем петрашевцы пришли к мысли о необходимости вооруженного восстания и стали вести соответствующую организационную работу в войсках. В результате кружок оказался разгромлен полицией. Так почти с самого начала своего существования отечественный социализм показал себя врагом русской традиции.
Между тем на первых порах он еще сохранял много традиционных и национальных черт. Один из ведущих теоретиков т. н. «революционной демократии» А. И. Герцен, создал теорию «русского социализма». Согласно ей Россия должна была придти к осуществлению социалистической утопии через общину. Сохранение общинных институтов рассматривалось как благо, резко отличающее нашу страну от буржуазно-индивидуалистического Запада. Именно Россия, по мысли Герцена, станет первой страной, где восторжествует социализм. Признавая самобытность России, Герцен в то же время придавал ей какой-то примитивный характер: «В нравственном смысле мы более свободны, чем европейцы, и это не только потому, что мы избавлены от великих испытаний, через которые проходит развитие Запада, но и потому, что у нас нет прошлого, которое бы нас себе подчиняло. История наша бедна…». Он считал общинную жизнь примитивной и лишенной какого-либо структурного многообразия. Это «обстоятельство» должно было облегчить всей России переход к уравнительному распределению.
Идеи Герцена легли в основу идейно-политического движения народничества, которое смогло создать сильные организационные структуры – «Земля и воля», «Народная воля», «Черный передел» и др. Народники считали, что Россия может придти к социализму, минуя капитализм, ведь у нее сохранились социалистические, по своей природе, институты – община и артель. Любопытно, что их взгляды на судьбы русского социализма совпадали со взглядами Маркса, которые сложились у него в поздний период. Маркс был уверен, что социализма нельзя достичь без длительного периода развития капитализма. Итогом его станет возникновение мощного рабочего класса, который обобществит собственность. Но для России Маркс делал исключение, ввиду наличия у нее общины, готового социалистического института. Эти мысли он высказал в своем письме к В. Засулич.
Народники иногда выдвигали требования самобытно-традиционалисткого характера (например, созыва Земского собора). Они часто именовали себя русскими патриотами, но зачастую сводили весь свой патриотизм к критике якобы онемеченного чиновничества и требованию предоставить свободу «угнетенным» меньшинствам, в первую очередь, полякам. Монархия объявлялась ими в качестве образования, чуждого русскому народу и выросшего из «византизма», «татарщины» или «германства». По сути, их «патриотизм» оборачивался отрицанием необходимости сильной национальной государственности. Характерно, что среди народников было очень сильно влияние идей анархизма, а некоторые вожди народничества были откровенными анархистами (такие, как М. А. Бакунин).
Многие народники прямо отрицали необходимость патриотизма. М.В.Буташевич-Петрашевский утверждал: «Социализм есть доктрина космополитическая, стоящая выше национальностей: для социалиста различие народностей исчезает, есть только люд». Он полагал, что в будущем все различия между народами исчезнут. Народник П. Л. Лавров писал: национальность сама по себе «не есть враг социализма как современное государство; это не более, чем случайное пособие или случайная помеха деятельности социализма». Иногда социалист может даже выставлять себя «ревностным националистом» с тем, чтобы привлечь своих единоплеменников к идеям социализма. Но в результате воплощения этих идей национальные различия будут преодолены, станут всего лишь «бледным преданием истории, без практического смысла». А вот мнение народника Л. Н. Ткачева – социалист «с одной стороны... должен содействовать всему, что благоприятствует устранению перегородок, разделяющих народы, всему, что сглаживает и ослабляет национальные особенности; с другой он должен самым энергичным образом противодействовать всему, что усиливает и развивает эти особенности. И он не может поступать иначе».
Космополитизм развивался в рамках социализма (как зарубежного, так и отечественного) не случайно. Он был обусловлен идеей преобладания социального начала. Различные общественные группы в разных странах и у разных народов одни и те же. Везде есть своя аристократия, свои купцы, свои наемные рабочие и т. д. Различия между ними обуславливает национальная специфика, которая защищается государством. Именно государство, возвышаясь над социальными группами с их узкими интересами, способно видеть и выражать то общее, что присуще аристократу, предпринимателю и рабочему. Это общее отличает их от аристократов, предпринимателей и рабочих, которые принадлежат к иному народу. Если же над государством возвышается либо общество (социализм), либо группы его индивидуумов (либерализм), то народы перестают замечать разницу между социальными группами в своей стране и за рубежом. Они будут неизбежно стремиться к космополитическому всесмешению. А партии, которые выдвинут идею преобладания общественного или личного начала, неизбежно будут выступать в роли космополитических партий.
В 80-е годы XIX начинается формирование марксистского крыла в российском социализме. Возникает группа «Освобождение труда», возглавляемая бывшим народником Г. В. Плехановым. Наконец, в 1898 году проходит I съезд Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП). Российские марксисты считали, что победа социалистической революции возможна только после того, как капитализм полностью исчерпает свои потенции и превратит большинство в пролетариат. Тогда пролетарское большинство достаточно легко свергнет буржуазию. Такова была общая схема, которая, однако, разными марксистами истолковывалась по-разному. «Правое» крыло РСДРП, т. н. «меньшевики» (Г. В. Плеханов, П. Б. Аксельрод, Ю. О. Мартов и др.), считало, что период развития капитализма должен быть достаточно долгим. Длительное время власть должна принадлежать буржуазии, которая свергнет самодержавие при помощи рабочего класса (крестьянство меньшевики не считали революционной силой) и проведет необходимые либерально-демократические преобразования.
Левое крыло («большевики») во главе с В. И. Лениным считало, что Россия уже достаточно шла по пути капитализма. Можно и нужно бороться как против самодержавия, так и против капитализма. Но это возможно лишь при условии союза рабочего класса и крестьянства.
А «центрист» Л. Д. Троцкий не надеялся ни на буржуазию, ни на крестьянство. Он возлагал свои чаяния лишь на западный пролетариат.
Для марксистов был характерен капитализм, который носил у них гораздо более радикальный характер. Так, Ленин писал: «Пролетарская партия стремится к сближению и дальнейшему слиянию наций». Согласно ему, «национальные движения реакционны, ибо история человечества есть история классовой борьбы, в то время как нации – выдумка буржуазии».
В начале XX века в России возрождается народничество, которое было разгромлено полицией. В 1901-1906 гг. формируется Партия социалистов-революционеров (ПСР, лидеры – В. М. Чернов, Н. Д. Авксентьев и др.). В отличие от старых народников, эсеры признавали, что Россия все же вступила в капиталистический период своего развития. Но при этом они считали, что сам капитализм затронул российское общество весьма поверхностно. Особенно, это касается деревень, где сохраняется община и мелкое крестьянское хозяйство, в массе своей, трудовое. Именно в аграрной сфере произойдет рождение новых социалистических отношений, которые станут возможны благодаря национализации земли, ее уравнительного распределения и последующей кооперации. На всем протяжении своего существования от эсеров откалывались различные левые и «правые» группы (максималисты, эсеры-интернационалисты, народные социалисты).
В 1917 году, после Февральского переворота, эсеры превращаются в самую массовую и влиятельную партию – благодаря своей опоре на крестьянство. Летом 1917 года в ней состояло около миллиона человек. Тем не менее, ее руководство так и не сумело выработать свой, самобытный взгляд на судьбы социализма и России. Эсеры пошли за гораздо более слабыми, в организационном отношении, меньшевиками. Последние убеждали в необходимости длительного этапа развития капитализма (при наличии самой широкой и социально ориентированной демократии). Но меньшевики и эсеры не учли поляризации российского общества. Оно разделилось на тех, кто был готов принять радикальную программу большевиков, и на тех, кто был готов к радикальному противостоянию Советам – в рядах национал-либерального Белого движения.
Эсеры и меньшевики пытались стать «третьей силой», предлагающей демократический вариант выхода из системного кризиса. При этом они выступали за ослабление государства в пользу общественных структур. В этом они были гораздо левее большевиков, которые для сохранения своей власти вынуждено усиливали воздействие государственных механизмов. При этом эсеро-меньшевики упрекали большевиков в возрождении самодержавия и национальном изоляционизме (согласно им, движение к социализму возможно было лишь как движение всего мирового пролетариата, которому еще только предстоит сформироваться полностью).
Особую их ярость вызвало использование в Красной Армии военных специалистов, начавших свою карьеру еще в царское время. В этом они «перетроцкистили» самого Троцкого, который (из соображений прагматизма) был сторонником активного привлечения спецов. На заседании ВЦИК от 22 апреля 1918 года предложение Троцкого об использовании офицеров и генералов старой армии было встречено критикой как «левых коммунистов», так и «правых» меньшевиков. Лидеры последних – Ф. Дан и Мартов обвинили большевиков чуть ли не в блоке с «контрреволюционной военщиной». А Мартов вообще заподозрил Троцкого в том, что он расчищает путь для Корнилова.
В апреле 1918 года меньшевистская газета «Вперед» открыто солидаризировалась с «левыми коммунистами», протестующими против укрепления трудовой дисциплины на предприятиях, не подвергнувшихся национализации: «Чуждая с самого начала истинно пролетарского характера политика Советской власти в последнее время все более открыто вступает на путь соглашения с буржуазией и принимает явно антирабочий характер… Эта политика грозит лишить пролетариат его основных завоеваний в экономической области и сделать его жертвой безграничной эксплуатации со стороны буржуазии». Меньшевики встретили в штыки объявление новой экономической политики, расценив эту совершенно своевременную и прагматическую меру как капитуляцию перед буржуазией.
Массы не приняли эсеровско-меньшевистского «третьего пути» и Россия пошла по пути, предложенному партией большевиков. В 30-х годах И. В. Сталин (в ожесточенной борьбе с троцкизмом и другими ультралевыми течениями) направление этого пути существенно скорректировал, использовав социализм в качестве мощного рычага для создания сильного государства. После его смерти развитие социалистической теории в СССР практически завершилось, что ввергло страну в состояние застоя. В 80-90-е годы оно закономерно завершилось крушением советского социализма.
Советский Союз и социализм
В Советском Союзе существовал социализм, построенный в полном соответствии с догматами. При этом указывается, что социализм был «плохим» строем. Причины видятся в том, что марксизм либо «плох», либо красив, но утопичен, и опыт советского социализма показал всю его утопичность и привел к закономерному краху всю эту систему.
В СССР был социализм, но в первоначальном, неразвитом виде (деформированный социализм, мутантный социализм, феодальный социализм и т.д). Сюда же можно отнести концепции о переходном этапе от капитализма к социализму, «гибридности» как важнейшей черте советского общественного устройства.
Социализм, который был в СССР, в целом был хорошим общественным строем, за некоторыми исключениями (например, необоснованные или чрезмерные репрессии). Этот социализм, почти полностью соответствуя классическому учению марксизма-ленинизма, отвечал насущным интересам нации, государства и в то же время сохранял и развивал исторические российские традиции. Социалистическое общество позволило народу жить в целом безбедно, а государству - стать мощным.
Строй, построенный в СССР, не имел ничего общего с марксистским пониманием социализма, так как при нём не было ни самоуправления трудящихся, ни «отмирания» государства, ни общественной (а не государственной) собственности на средство производства; отчуждение, которое, по Марксу, должно быть преодолено при социализме, достигло размеров, превосходящих капиталистические общества.
Советский строй представлял собой государственно-монополистический капитализм (большинство средств производства принадлежит одному монопольному собственнику - государству), что явилось результатом достаточно точного воплощения ошибочного представления классического марксизма о социализме как обществе, существующем на тех же материальных основах (средствах производства), что и капитализм, но с иными производственными отношениями. Несмотря на связанные с этим проблемы, советский "социализм" ощутимо поднял промышленность, культуру и качество жизни в России/СССР, однако из-за авторитарной системы правления и окостенения идеологии не выдержал конкуренции с системой рыночного капитализма.
Социализма в СССР, как такового, не было. В СССР существовала административно-командная система. Крах системы - не более чем стечение обстотельств.
Апологетика Советского Союза и попытка скрыть реальное положение выражались, кроме прочего, в искажении марксистских представлений о социализме. Так, постепенно становился все более и более общепринятым тезис о том, что при социализме действие закона стоимости, наличие прибыли и др. - нормальные явления, не противоречащие марксистской концепции. Подобная ситуация называлась творческим развитием марксистско-ленинской теории (постулат существования при социализме закона стоимости был выдвинут И. В. Сталиным в работе «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952)), хотя на деле противоречил марксову пониманию:
Прибыли как исключительно капиталистической категории (превращенная форма прибавочной стоимости, а прибавочная стоимость есть только в капитализме)
Более того, до этого, в 1943 г. в журнале «Под знаменем марксизма» появляется статья, в которой утверждается, что с тоимость товара в социалистическом обществе определяется не числом единиц труда, фактически затраченных на производство, а количеством труда, общественно необходимого для его производства и воспроизводства.
Таким образом, можно сказать, что представления о социализме, столкнувшись с реалиями, постепенно отошли от марксистско-ленинской концепции.
Социалистические страны К середине 1980-х годов социалистическими государствами считались 15 стран: - Народная Социалистическая Республика Албания (НСРА), - Народная Республика Болгария (НРБ), - Венгерская Народная Республика (ВНР) - Социалистическая Республика Вьетнам (СРВ), - Германская Демократическая Республика (ГДР), - Китайская Народная Республика (КНР), - Корейская Народно-Демократическая Республика (КНДР), - Республика Куба - Лаосская Народно-Демократическая Республика (ЛНДР), - Монгольская Народная Республика (МНР), - Польская Народная Республика (ПНР), - Социалистическая Республика Румыния (СРР), - Союз Советских Социалистических Республик (СССР), - Чехословацкая Социалистическая Республика (ЧССР), - Социалистическая Федеративная Республика Югославия (СФРЮ). В СССР не причислялись к социалистическим развивающиеся страны с марксистско-ленинскими режимами: Афганистан, Народная Демократическая Республика Йемен, Кампучия, Ангола, Народная Республика Конго, Мозамбик, Сомали (до 1977), Эфиопия, Никарагуа. Они именовались «странами социалистической ориентации». На Западе социалистические страны и вышеперечисленные «страны социалистической ориентации обычно именовались термином «Коммунистические страны». К странам, придерживавшимся немарксистских теорий социализма, в СССР также применялся (при условии хороших отношений с СССР) термин «страны социалистической ориентации», что вызывало недовольство ряда компартий третьего мира, которые предлагали именовать их «странами, идущими по пути социального прогресса». Среди таких стран Бирма (Мьянма), Ливия, Сирия, Ирак, Гвинея, Египет (при Насере и раннем Садате), Бенин, Алжир, Буркина-Фасо, Гвинея-Бисау, Танзания, Сан-Томе и Принсипи, Замбия, Зимбабве, Сейшельские острова. Такие страны, как Демократическая Социалистическая Республика Шри Ланка, Израиль или Тунис, провозглашавшие национальные модели социализма, но ориентировавшиеся на Запад, никогда к странам социалистической ориентации в СССР не причислялись. В настоящее время к социалистическим странам (с марксистской точки зрения) можно отнести лишь КНДР и Кубу. Также, с оговорками, можно считать Венесуэлу и Боливию - "странами социалистической ориентации" В КНР, Въетнаме и Лаосе у власти продолжают находиться коммунистические партии, однако в экономике преобладает частная собственность на средства произодства. Во всех остальных вышеперечисленных странах, включая «страны социалистической ориентации», в начале 1990-х годов произошёл переход к капитализму
Критика и защита идей социализма
Уже в XX веке образец критики идей социализма предоставил Л. Ф. Мизес в своём труде «Социализм»
Мизес один из самых ярких представителей неолиберализма - сторонник невмешательства государства в экономику. В 1922 году вышла в свет книга «Социализм», в которой автор подверг критике идеи социализма и впервые попытался доказать невозможность существования социализма по многим причинам - в частности, из-за невозможности корректного экономического расчёта.
Хайек явился продолжателем идей Людвига Мизеса и на протяжении всей жизни выступал с критикой идеи социализма, подразумевая под ней внедрение планирования в экономику в противовес «рынку», а также примат общества над личностью. Так, лейтмотивом его труда под названием «Дорога к рабству» служит утверждение, что планирование непосредственно влечёт за собой рабское подчинение индивидов государственной машине. Так или иначе, практически вся основная критика сводится к критике государственного планирования.
Среди элементов критики социализма можно выделить следующие:
Внешнее подавление свободы личности, принуждение к определённому виду деятельности, определённым товарам, которые надлежит покупать;
Негибкость, неэффективность планирования, невозможность эффективно распределять ограниченные ресурсы и удовлетворять потребности общества;
Конформизм, порождённый душением инициативы;
Дискриминация (государство решает, как распределять ресурсы, самостоятельно выдвигая критерии справедливости), что порождает систему привилегий.
Кроме того, критикуется попытка сознательного создания общественного строя, его «проектирования», в отличие от эволюционизма - пути, по которому возникали все типы общественного устройства.
Со своей стороны, идеи Людвига Мизеса и Фридриха Хайека встречали и встречают постоянно большое количество критики.
В ответ на критику социализма его сторонники выдвигают следующую трактовку его элементов:
Планомерное развитие обеспечивает возможность максимально эффективного распределения ресурсов, тогда как капитализм тратит ресурсы впустую (этим обеспечивается самовозрастание капитала - тезис Иштвана Месароша), кроме того, ещё известный экономист Пол Самуэльсон указывает, что производители на рынке не всегда способны точно определить, как изменяются потребности покупателей. Негативные же стороны процесса планирования компенсируются механизмами встречного планирования. Эрнест Мандель следующим образом комментирует один из основополагающих тезисов Мизеса о невозможности корректного планирования:
…все экономические расчёты - за исключением расчёта эквивалента рабочих часов ex officio (по должности (лат.)) в условиях всеобщего изобилия - несовершенны и неточны. …Функция рынка именно в том и состоит, чтобы подавать сигналы бизнесу, предоставлять ему информацию для того, чтобы он мог соответственно модифицировать свои расчёты и проекты. и далее: …обе системы, исходя из невозможности делать точные расчёты и проекты, на практике применяют гибкий метод последовательного приближения. Эрнест Мандель, бельгийский учёный-экономист, представитель неомарксизма.
Возможность встать над производством образуется благодаря исчезновению рынка, человек получает возможность избавиться от постоянной озабоченности материальной стороной жизни. Исчезает «болезнь» капитализма - товарный фетишизм;
Возможность активно участвовать в производстве всему обществу, участие в распределении продуктов своего труда противопоставляется «обезличенному» потреблению;
Ликвидация неравенства путём ликвидации иерархизированности капиталистического общества (Иштван Месарош).
Возможность сознательно творить свою историю противопоставляется слепой подчинённости обстоятельствам. Люди совместно творят свою историю, и индивидуальность нисколько не страдает, а даже наоборот, выигрывает, когда люди совместно движутся к какой-то цели.
Таким образом, вокруг понятия «социализм» ведётся в настоящее время очень острая полемика, и спектр убеждений чрезвычайно широк: от полного отрицания возможности перехода к такому обществу и до полной уверенности в неизбежности победы социализма.
Источники
http://ru.wikipedia.org/ ВикипедиЯ- свободная энциклопедия
http://www.vehi.net/ Библиотека русской религиозно-философской и художественной литературы
http://www.leviy.ru/ Информационный центр левонастроенных партий http://bse.sci-lib.com Большая Советская Энциклопедия http://www.rustrana.ru Русская цивилизация
Социализм - это идеология, которая возникла из-за желания, чтобы оплата за труд производилась именно по труду . В связи с этим была поддержана именно мелкой буржуазией , потому что именно только она жила за счёт своего труда при собственности на свой труд. Действительное получение материальных благ в обществе по труду может возникать только при условии частной собственности каждого члена общества на свой труд и соответственно на результаты своего труда, при общественной собственности на общественные средства производства, - в этом и есть суть социализма.
Человечество в своём развитии продвигалось именно к разделению ответственности между членами обществ а, так возник капитализм и следующим шагом по разделению ответственности должен стать именно социализм, который в венце своём приходит к обществу социальной справедливости, гармонии общества во всём и именно при социализме.
Основная цель социализма в отличие от марксистской государственной монополизации, заключается именно в демонополизации всего общества людей, между людьми, которая приводит именно к равенству людей, сотрудничеству, свободе, братству, взаимопомощи . Упразднение эксплуатации людей людьми.
На основе философских идей социализма была также создана политическая идеология , выдвигающая в качестве цели и идеала установление общества, в котором:1)отсутствуют эксплуатация человека человеком и социальное угнетение;2)утверждаются социальное равенство и справедливость.
В соответствии с этой идеологией, главным способом достижения поставленных целей является последовательная отмена права индивидуальной частной собственности на средства производства при коллективном производстве продукта и частной и коллективной на общественные средства производства, в том числе и права государственных чиновников.
Все это необходимо для устранения эксплуатации человека человеком, снижения отчуждения человека от результатов его труда, снижения дифференциации доходов, обеспечение свободного и гармоничного развития каждой личности. При этом сохраняются элементы экономического неравенства , но они не должны являться препятствием для достижения вышеуказанных целей.
И напоследок: отвергая любую “идеологическую догму”, программа, вместе с тем, говорит о приоритете ценностей “христианской этики”, “гуманизма” и “классической философии”, соединенных с принципами свободы и справедливости, лежащих в основе “общественной собственности”, которая становится законной формой общественого контроля в том случае, если “другие средства не могут обеспечить здоровый порядок экономических отношений”.
По мнению И.В. Сталина , основным законом социализма следует считать «обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества путем непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе высшей техники ». По мнению марксистов социализм - это первая и низшая фаза коммунизма.
Важнейшее место в извращении идей социализма принято отводить К. Марксу и Ф. Энгельсу (в марксизме), как подмена эксплуатации однотипного разума людей, на чисто экономическую эксплуатацию, начатую с критики философии Гегеля, попытка уничтожения этих идей и замена их на коммунистические в развитии общества.
Идеи же социализма представлены во взглядах и работах Гегеля, Рикардо, Пьера Жозефа Прудона и других социалистов-рикардианцев того времени, а также М. А. Бакунина и П. А. Кропоткина (в анархизме). У истоков социалистической мысли лежит гуманистическая установка европейской культуры.
Две основные модели социализма:
Плановый социализм , основанный на полном контроле государства над экономикой (плановое хозяйство, командно-административная система). Рыночный социализм - экономическая система, при которой господствует коллективно-общественная форма собственности и действуют законы рыночной экономики. Рыночный социализм предполагает самоуправление на производственных предприятиях. В данном случае отстаивается тезис о том, что самоуправление как на производстве, так и в обществе является первым атрибутом социалистичности.
Современные особенности социалистической теории.
Социализм 21 века является проектом такого общественного государственного устройства, в котором главными принципами являются базовая демократия (в противоположность представительной и парламентарской) эквивалентная экономика (в отличие от рыночной экономики). Термин «Социализм 21 века» введён Хайнцом Дитерихом , издавшем одноимённую книгу (1996). Книга базируется на идеях Арно Петерса . Переняв у Хайнца Дитериха термин «Социализм 21 века», президент Венесуэлы Уго Чавес сделал его своим политическим лозунгом и политической программой социалистических реформ в Венесуэле. Концепт «Социализма 21 века» очень популярен во многих странах Латинской Америки, в том числе и на Кубе.
* Дитeрих предлагает постройку четырёх основных институтов:
1. Экономика эквивалентности, которая должна быть основана на марксистской трудовой теории стоимости и которая демократически определена теми, кто непосредственно создает стоимость, вместо рыночно-экономических принципов;
2. Демократия большинства, которая использует референдумы, чтобы решить важные вопросы, затрагивающие все общество;
3. Основная демократия, основанная на демократических государственных институтах в качестве законных представителей общих интересов большинства граждан, с уместной защитой прав меньшинства;
4. Критический и ответственный субъект, рационально, этично и эстетически независимый гражданин.
Общество должно быть заменено «качественно отличной системой». Включает обязательный революционный компонент. Эта революция будет следовать из нынешней реальной демократии, чтобы обеспечить власть, образование, научные знания об обществе и международном сотрудничестве.
Социализм становится возможен в связи сростом вычислительных способностей техники . Современные технологии позволяют изменить отношения между производителем и покупателем. План производства представляет, с точки зрения математики матрицу, систему линейных уравнений. Балансировка плана - решение системы линейных уравнений с параметрами третьей степени. Рост вычислительной мощности по экспоненциальному закону позволит рассчитать точный план производства в разумные сроки, что станет возможным составлять оптимальный план производства к 2020 году эволюционным путём, или ранее, если будет сформулирована и отработана задача. В новых условиях производителю станет выгодным планово вести развитие общества.
В Российской Федерации термин «Социализм 21 века»является слоганом программы политической партии «Справедливая Россия».
Как мы видим, история человечества - это не только история побед и достижений, но это и история бедствий, страданий, жестокости, дикости, голода и т.д. Так, по данным А. Мэдцисона, в Европе на протяжении тысячи лет с 500 по 1500 год практически не было роста среднедушевого потребления. Пищевое благополучие знати предполагало полуголодное существование черни. Поэтому еще в глубокой древности возникла мечта о идеальном, совершенном обществе, где царили бы справедливость, равенство, счастье, свобода. Научный социализм и коммунизм мыслились как антиподы рынку, капитализму. Рыночная система “поощряет” трудолюбие, бережливость, инициативу, честность, знание и “наказывает” лень, пассивность, безграмотность, беспечность, то есть она предполагает экономическое принуждение посредством конкуренции. Ф. Хайек, один из крупнейших экономистов XX века, писал: “Одна из главных причин неприязни к конкуренции, несомненно, заключается в том, что конкуренция не только показывает, как можно эффективно производить вещи, но также ставит тех, чьи доходы зависят от рынка, перед выбором: либо подражать добившимся большого успеха, либо частично или полностью лишиться своего дохода”. Такая экономическая система справедлива для общества в целом, так как обеспечивает рост эффективности экономики, благосостояния большинства, но воспринимается несправедливой теми, кто проиграл в конкурентной борьбе. Продавец считает несправедливым снижение цен, а покупатель - их повышение; те, чьи доходы невелики, считают несправедливыми и подозрительными высокие доходы. Гораздо реже люди завидуют уму, таланту, трудолюбию, знаниям, опыту. Ho рыночной системе свойственна несправедливость и другого рода: один получает в наследство от родителей и богатство, и ум, и красоту, а другие - бедность, болезни. Устранить такую несправедливость полностью невозможно, но уменьшить ее, помочь каждому развить и реализовать свои способности молено. Ho это задача не рынка, а государства.
Основные черты социалистического общества сформулировали создатели утопического социализма концаXVIII-начала XIX века А. Сен- Симон, Ш. Фурье, Р. Оуэн. Их взгляды носили ярко выраженную анти- капиталистическую, антирыночную направленность. Общество, которое, по их мнению, придет на смену капитализму, будет иметь такие черты, как общественная собственность, коллективный труд, плановость. Это бесклассовое общество, где будут поощряться наука и искусство, будет господствовать человеколюбие, труд станет естественной потребностью человека, наслаждением. У Фурье встречается идея соревнования людей в процессе труда. Продукт будет распределяться, по мнению Фурье, по труду, капиталу и таланту. Р. Оуэн выдвинул принцип: от каждого по способностям, каждому - по труду. Ими разработано учение об общественно-экономических формациях, о роли классовой борьбы в развитии общества и т.п.
Теория научного социализма К. Маркса и Ф. Энгельса не пошла дальше утопий. Ho они указали на ту силу, которая приведет к социализму - пролетариат, и на путь переустройства общества - пролетарскую социалистическую революцию. При этом решение проблемы, поставленной еще Т. Мором, виделось в высокой сознательности пролетариата, который как класс идеализировался марксистами. Поэтому можно сказать, что никакой научной теории социализма, то есть теории общества, возможность существования которого научно доказана, никогда не существовало. По этому поводу Ю.Буртин писал в 1989 году в журнале “Октябрь”, что стоило Марксу и Энгельсу довести критику капитализма до идеи пролетарской революции и предпринять попытку нарисовать контуры общества, которое должно возникнуть на этой основе, как они начинали говорить без обычной чеканной ясности и твердости в голосе, как-то более отрывочно и противоречиво, невнятно. “Вместо всегдашних трезвых реалистов мы вдруг видим перед собой утопистов, чей революционный романтизм... невольно и незаметно для себя обращается в свою реакционную противоположность”.
Теория “научного” социализма апеллирует к чувствам, но не к разуму и потому воспринималась теми слоями населения, которые больше склонны уповать на лидера, вождя, мессию, а не на себя. В этой теории мессианский элемент доминирует. “Идея социализма, - писал JI. Мизес семьдесят лет назад, - в одно и то же время грандиозна и проста. В самом деле, можно сказать, что это одно из самых честолюбивых порождений человеческого духа... Она столь великолепна, столь дерзка, что правомерно вызвала величайшее заблуждение. Мы не вправе небрежно отбросить социализм в сторону. Мы должны опровергать его, если хотим спасти мир от варварства”.
С экономической, а следовательно, и с любой другой точки зрения, социализм неосуществим, а поэтому утопичен и реакционен, ибо ведет общество не к прогрессу, а к хаосу, разрушению, регрессу. Еще в “Манифесте Коммунистической партии” Маркс и Энгельс сформулировали основное условие общественного прогресса: свободное развитие каждого является условием свободного развития всех. Они полагали, что при социализме этот принцип будет осуществлен. На этой основе, по мнению марксистов, произойдет своего рода интеллектуальный взрыв, гигантски ускорится развитие производительных сил и будут достигнуты высшая, против капитализма, производительность труда, высочайший уровень благосостояния народа (все богатства польются полным потоком). “Люди, - писал Ф.Энгельс, - ставшие, наконец, господами своего собственного общественного бытия, становятся вследствие этого господами природы, господами самих себя - свободными”.
Очевидно, что ни одна страна, вставшая на социалистический путь развития, не подтвердила этих прогнозов. Напротив, после некоторого рывка они все более и более отставали от капиталистических стран. И дело здесь ни в недостатке времени, ни в неумелости вождей, ни в неготовности народа к новому способу жизни, а в недостижимости поставленных классиками целей с помощью предложенных средств. В этом главное противоречие социалистической теории. Экономика социализма основана на трех принципах: общественная собственность, плановое хозяйство, распределение по труду.
Общественная собственность не может не быть собственностью государственной. При ней исчезает хозяин. Все общее и все ничье. Ее черта - ничейность. Всем управляет чиновник, который тоже не хозяин. Поэтому бюрократизм, некомпетентность, расточительность-черты этой собственности. Все это ведет не к прогрессу, а к регрессу. “Существует веская причина опасаться, - писал А. Маршалл, - что коллективная собственность на средства производства убьет энергию человечества и остановит экономическое развитие...”
Планомерность - не что иное, как иллюзия. Ведь планомерность возможна при решении трех задач: I) измеримости потребностей; 2) точного знания будущего; 3) возможности в короткие сроки увязать всех производителей между собой, рассчитать все связи между ними в натуре, ассортименте, в реальном режиме времени. Нетрудно доказать, что все эти три задачи не имеют решения. Плановая экономика убивает инициативу. Это казарменная экономика, экономика дефицита, это производство для производства, а не для человека.
Распределение по труду возможно только в том случае, если можно измерить не затраты рабочей силы или рабочего времени, а трудовой вклад, что невозможно в принципе, так как предполагается, что труд каждого с самого начала до реализации продукции является непосредственно всеобщим трудом. Классики марксизма, сформулировав принцип, при попытке переложить его на язык практики подменяли распределение по труду уравнительным распределением. Так, полемизируя с Е.Дюрингом, Ф. Энгельс в шестой главе второго отдела “Анти-Дюринга” приходит к выводу, что проблема оплаты труда будет снята его переменой (то есть строитель будет работать попеременно то архитектором, то тачечником) и тем, что расходы на образование будет нести общество, а потому сам более квалифицированный работник “не вправе претендовать на добавочную оплату”.
Таким образом, социалистическая теория внутренне противоречива и практически неосуществима. На практике во всех “социалистических” странах произошло восстановление азиатской формы общества, но в социалистической словесной оболочке, предполагающей диктатуру, насилие, бесправие масс, застой, леность.
Социализм обернулся для своих народов социокультурной отсталостью, бедностью, разрушением производительных сил, окружающей среды, самого человека. Общественное развитие, как удачно определил наш историк и политолог Алексей Кива, пошло иным путем, не так, как предсказывали Маркс, Энгельс, Ленин. He путем пролетарской революции, диктатуры пролетариата и социализма, а путем саморазвития капитализма, общества, основанного на частной собственности. He путем отрицания рынка, предпринимательства, а развития его путем превращения индустриального общества в постиндустриальное. Конечно, у этого общества масса проблем: здесь труд не превратился, как мыслилось классиками, в наслаждение; здесь все не стали равными, богатыми и счастливыми. Ho они значительно превзошли бывшие соцстраны в уровне развития науки и техники, в уровне благосостояния, здоровья, продолжительности жизни, в уровне свободы, демократии, в области прав человека. “Общество, - пишет М. Фридмен, - которое ставит равенство (в смысле равенства результатов) выше свободы, в результате утратит и равенство, и свободу. Если ради достижения равенства оно прибегнет к силе, то это уничтожит свободу, а сила, примененная поначалу во имя самых лучших целей, окажется в руках людей, использующих ее в своих собственных интересах”.
Итак, причина разрушения социализма в нежизнеспособности, в неэффективности данной экономической системы. Это был эксперимент, заведомо обреченный на провал. “Ленин направляет российскую историю по ложному, тупиковому пути”, - писал Г.В, Плеханов в своем политическом завещании, впервые опубликованном 30.11.1999 года “Независимой газетой”. “При ленинском социализме рабочие из наемных капиталиста могут превратиться в наемных государства-феодала, а крестьяне. .. - в его крепостных”, - это было продиктовано в начале 1918 года “Большевизм - это идеология люмпенов”, - диктовал умирающий “пионер марксизма” в России. Возвращение в общемировое русло экономического развития не могло быть легким, безболезненным: падение производства превысило все прогнозы. Огромны масштабы инфляции, чрезвычайную остроту приобрела проблема занятости, увеличилась дифференциация доходов.
Десятилетие рыночных реформ свидетельствует, что реформы могут быть успешными. Наполнились полки магазинов, выросло качество продукции, расширился ассортимент. Покупатель получил реальное право выбора. Ho темпы и успехи реформ не одинаковы в бывших социалистических странах (см. рис. 2.1). С 1992 года идет устойчивый подъем экономики в Польше, с 1994- в Чехии и Эстонии. Устойчивый рост экономики наблюдается в Словакии, Словении, Венгрии. Экономический рост наметился в Казахстане, Литве, Латвии. Сложнее ситуация в Российской Федерации (см. табл. 2.3).
Таблица 2.3
Основные экономические индикаторы РФ,
% к предыдущему году
| Показатели | 1991 г. | 1992 г. | 1993 г. | 1994 г. | 1995 г. | 1996 г. | 1997 г. | 1998 г. | 1999 г. |
| Валовой внутренний продукт | -5 | -14,5 | -8,7 | -12,7 | -4,1 | -4,4 | -0,4 | -4,6 | 3,2 |
| Объем промышленного производства | -8,1 | -18,0 | -14,0 | -20,9 | -3,3 | -4,0 | -1,9 | -5,2 | 8,1 |
| Инвестиции в основной капитал | -15,0 | -40,0 | -12,0 | -24,0 | -13,0 | -18,0 | -5,0 | -7,0 | 1,0 |
| Денежные доходы населения | - | -47,0 | 16,8 | 16,1 | - 11,3 | -0,5 | 2,9 | - | -15,1 |
| Прирост потребительских цен, раз (декабрь к декабрю) | 1,68 | 2,51 | 8,44 | 2,14 | 1,31 | 1,21 | 1.11 | 1,84 | 1,36 |
Рис. 2.1. Изменение объема валового внутреннего продукта (ВВП) в странах Восточной Европы и бывшего СССР за десять лет. (Показатели 1989 года взяты за 100 процентов. Цифры 1999 года-прогнозные)
Некоторые признаки оживления появились в 1999 - 2000 годах, но это скорее результат обвала курса рубля в 1998 году и повышения мировых цен на нефть, чем накопления внутренних предпосылок для экономического подъема. В чем лее причины столь длительного и столь болезненного реформирования экономики России? Рыночная экономика у нас формируется “сверху”. Значительная часть населения не готова к ней и не понимает ни причин, ни сущности происходящего. Годы социалистического эксперимента породили поголовную экономическую безграмотность. Утрачена привычка к труду. Менталитет россиян характеризуется неразвитостью правосознания и социальной ответственности. Такие явления, как непотизм, взяточничество, теневые доходы не встречают отпора со стороны общества. лу око проникли в сознание людей государственный патер-
нализм и этатизм, в соответствии с ними определяющей силой общества является государство, призванное обеспечить безбедное существование каждого. В России не сформировалось гражданское общество. Существует отрыв народа от власти и власти от народа. В течение длительного времени реформы подменялись их имитацией. Экономика не очищалась от неэффективных предприятий и их руководителей. He создана здоровая банковская система. He велась последовательная борьба с преступностью и коррупцией. Буксует налоговая реформа. He создан нормальный инвестиционный климат.
Последовательное решение названных проблем позволит России преодолеть отсталость и войти в число высокоразвитых стран, используя такие свои преимущества, как обеспеченность энергоресурсами и сырьем, наличие научно-технического потенциала, перспективно емкого внутреннего рынка.
При изучении данного раздела методических указаний следует отчётливо понимать: специфику исторических условий, вызвавших к жизни социализм, идеи которого воплотились в программные установки многих политических партий и других общественных объединений и социально-политических движений; выяснить, чем обусловлена множество вариантов социалистической идеологии, в чём заключается её принципиальные отличия от либерализма и консерватизма; какую эволюцию претерпели социалистические принципы; какими вариантами представлен современный социализм как теория и её практическое воплощение в социально- экономической и политической практике наших дней; какую роль сыграло социалистическое движение в судьбах западных стран, в Украине, в мировом историческом процессе.
Многие масштабные перемены, изменившие облик человеческой цивилизации в XX веке, связаны с теорией и практикой социал-демократии. Она оказалась одной из самых жизнеспособных и социально-эффективных идеологий, известных обществу, начиная с XVIII в. Возникнув более ста лет назад, социал-демократия продемонстрировала удивительную прагматичность, что определило жизненную силу ее идей, несмотря на радикальные изменения в мире. Сегодня социал-демократическая идеология является политической доктриной центристских сил, хотя зарождалась она, как одно из течений внутри марксизма.
Общие представления о социализме
Слово «социализм» появилось лишь в ЗО-е годы XIX века, и первоначально имело сравнительно узкое содержание: это некапиталистическое экономическое и социальное устройство, при котором на смену частной собственности на средства производства приходит кооперативная, общественная или государственная собственность. Однако помимо этих представлений, имеющих хождение и по сегодняшний день, уже со времен библейских пророков и античных философов существовали социалистические идеи человеческого общежития, нашедшие свое продолжение в радикально-христианских вероучениях и сектах, в социальных утопиях так называемого немарксистского социализма (например, анархизма, фабианства, демократического социализма или движения киббуцев в Израиле). Во всех этих теологических, философских и социологических постулатах, выработанных за два с половиной тысячелетия и, в особенности, с начала XX века, наиболее исчерпывающим определением социализма является современное определение его как солидарного общества свободных и равных. Такое определение не сводится к «обобществлению» средств производства (хотя среди многих других элементов «обобществление» входит в структуру данного общества»), но в первую очередь оно выражено в трех основных ценностях: братство (солидарность), равенство и свобода. Провозглашенные французской революцией, эти идеи не могли быть реализованы в рамках доиндустриального общества. В соответствии с этими основными идейными ценностями в категориях политической социологии социализм определяется как общество, которое уничтожает всякое недемократически легитимированное господство человека над человекам.
Марксистский социализм
Идея социализма в XIX веке стала путеводной звездой для многих социальных движений, каждое из которых по-своему трактовало смысл социалистического устройства общества, искало соответствующие пути его построения. Одним из таких течений стал марксистский социализм. Его основы заложены в работах К.Маркса, Ф.Энгельса и В.И.Ленина. Марксистскую теорию социализма условно можно разделить на две части: критическую и позитивную. Первая включает в себя «научно-обоснованный» смертный приговор буржуазно-капиталистическому общественному строю. Отправным пунктом критического анализа служит отрицание К.Марксом основополагающей либеральной идеи Дж.Локка относительно равного распределения индивидуальных свобод граждан в условиях буржуазного государства XIX столетия. По Марксу, капиталистический экономический строй, который функционирует на основе буржуазного права, не в состоянии обеспечить равные политические и другие свободы своим гражданам.
Позитивная часть марксистского учения состоит в обосновании исторической необходимости общественного строя, который придет на смену капитализму и будет гарантировать по-настоящему равное распределение для всех граждан как прав, так и обязанностей. Это - социализм, общество, которое на высшей стадии своего развития станет настолько богатым и гуманным, что будет в состоянии бесплатно удовлетворять самые разнообразные потребности каждого человека.
Необходимость социализма (коммунизма) обоснована теоретиками марксизма как историко-философски, так и экономически. Философское обоснование социализма покоится, во-первых, на идее неотвратимой закономерности, которая определяет движение всей истории человечества, во-вторых, на утверждении, что данная закономерность - источник «самодвижения» исторического процесса – это борьба классов. Как и у Гегеля, у Маркса история движется к заблаговременно поставленной цели, но если у Гегеля конечная цель – «самопознание» Абсолютного Духа, то у Маркса «предыстория» человечества завершается построением коммунизма, точнее, его первой стадии – социализма. С этого момента только и начинается «подлинная история человечества».
Итак, источником самодвижения, согласно марксизму, как в античные времена, так и в эпоху средневековья выступало острое классовое противоречие (между свободными и рабами, патрициями и плебеями, мастерами и подмастерьями). Своего апогея это противоречие достигает в новое время в антагонизме между буржуазией и пролетариатом. Чем обосновывает Маркс свои надежды на то, что именно пролетариат прорвет эту мрачную историческую бесконечность, это фатальное противоречие и тем самым «снимет» его?
Н.Бердяев тонко подметил, что Марксом на пролетариат возложена миссия «Богоизбранного народа». Чем же доказывается у Маркса такая «избранность»? Бесспорно «демократической» очевидностью - все известные в истории угнетатели составляли в численном отношении незначительное меньшинство, а победивший пролетариат представляет собой преобладающее большинство населения. Победа пролетариата должна стать предпосылкой к созданию бесклассового общества, где не останется места «эксплуатации человека человеком».
Экономическая доктрина занимает центральное место в марксистском социализме. Маркс опирается в своей экономической теории на учение о трудовой стоимости классиков английской политической экономии А.Смита и Д.Рикардо.
Важная идея, которая пронизывает «Капитал» (основной экономический труд К.Маркса) – это доказательство того, что процесс создания стоимости в рамках всей экономической системы в условиях господства частной собственности является непреодолимой преградой для установления согласия среди граждан, потому что средства производства, так же как и продукты труда, распределены весьма неравномерно. В условиях капитализма, считает Маркс, главным противоречием становится противоречие между трудом и капиталом, при этом речь идет не просто о противоречии класса рабочих и класса капиталистов. Оно значительно глубже, ибо это противоречие между способом производства и способом распределения. Производство товаров, по Марксу, покоится на труде «совокупного общественного работника», а присвоение продуктов труда происходит в юридических рамках гарантированной государством частной собственности на средства производства. Частная собственность в свою очередь, базируется на либеральной идее свободы собственности. Но основная масса населения владеет только собственной рабочей силой. Рабочая сила продается на рынке в соответствии с количеством труда, необходимого для производства все той же рабочей силы. Это означает, что покупатель «товара рабочая сила» определяет за него цену, необходимую только для поддержания жизни работника и его семьи.
Но капиталистический собственник средств производства, который выступает как покупатель в соответствии с законами рынка, получает право собственности на все производственные способности работника на протяжении всего рабочего дня. Их достаточно не только для того, чтобы в продолжение дня воспроизвести эквивалент стоимости рабочей силы работника, но и создать за то же самое время
излишек, названный Марксом «прибавочной стоимостью».
Бесплатное присвоение капиталистом прибавочной стоимости Маркс назвал эксплуатацией работника. В соответствии с открытой им «исторической тенденцией» Маркс прогнозировал дальнейшее обострение «главного противоречия» между трудом и капиталом: масса наемных рабочих должна возрастать, а число собственников капитала – сокращаться. Выведенный им так называемый закон обнищания (как относительного, так и абсолютного) действует будто бы следующим образом: тенденция к монополизации увеличивает силу капитала, особенно его способность к повышению нормы прибавочной стоимости (степени эксплуатации), а растущая безработица в виде резервной армии труда в еще большей мере благоприятствует снижению цены (стоимости) рабочей силы и в дальнейшем усиливает тенденцию к «обнищанию» работников. Так «действует открытый Марксом «закон всеобщего капиталистического накопления». Из этого логически вытекает, что подобное развитие должно привести к неминуемому социальному взрыву. Централизация средств производства и обобществление труда достигают такой точки, когда они становятся несовместимыми с их капиталистической оболочкой.
Бьет час капиталистической собственности. «Экспроприаторов экспроприируют».
Социальная революция окончательно уничтожает «основное противоречие» между трудом и капиталом. Частная собственность на средства производства ликвидируется и заменяется государственной. «Совокупный общественный работник» выступает здесь как «союз свободных людей», владеющий общими средствами производства и планомерно использующих свои индивидуальные рабочие силы теперь уже в условиях централизованного управления хозяйством. Они не испытывают ни мук безработицы, ни абсолютного и относительного обнищания. Цветущую жизнь обеспечивает им открытая Марксом неизвестная ранее форма государственного устройства – диктатура пролетариата.
Парадокс, однако, в том, что у Маркса строительство «полного коммунизма» означает одновременно отмирание государства. Советские марксисты в XX столетии немало поработали над объяснением «загадки» - как это можно было, укрепляя «диктатуру пролетариата» и руководящую роль правящей коммунистической партии, составляющей, по сути, органическую часть государственной власти тоталитарного режима, в то же время вести речь о постепенном «отмирании» государства.
Коммунистический проект преобразования общества закончился провалом, но исчерпала ли себя марсистская концепция общественного развития? Интерес к марксизму, в частности к анализу и выводам К.Маркса относительно сущности экономической системы капитализма и перспектив её эволюции, существенно усилился в условиях мирового финансово-экономического кризиса. С прилавков книжных магазинов стремительно исчезает “Капитал”, теоретики и политики крупнейших мировых держав пытаются разработать модель развития мировой экономики, сочетающую государственное регулирование и рыночные механизмы.
Большевизм
Продолжателями традиций революционного марксизма в XX веке традиций с полным правом считают себя российские большевики.
Понятие «большевизм» определяется как «теория и практика ленинизма». Название ведет свое происхождение со II съезда Российской социал-демократической рабочей партии (1903 г.), на которой сторонники Ленина одержали при голосовании победу над сторонниками Мартова и стали выдавать себя за представителей большинства («большевики»). На Западе большевизм называют «русифицированным марксизмом». Его возникновение связывают с возрождением в России крайне радикального крыла европейского рабочего движения, перешедшего к концу XIX века на путь реформистско-эволюционного развития. Обострение социальных противоречий в России, вызванное стремительным развитием капитализма в условиях сохранения помещичьего землевладения и безземелья крестьян привело к «ренессансу» европейского коммунизма на почве российской действительности. С теоретической стороны большевизм – это развитие радикальных сторон революционного марксизма, дополненного существенной поправкой - «теоретически обоснованной» Лениным верой в возможность «построения социализма в отдельно взятой стране» (Маркс и Энгельс были убеждены в том, что революционные преобразования и связанное с ними построение социализма и коммунизма теоретически и практически возможно только одновременно в ряде индустриально развитых стран).
Большевистская теория построения социализма «в отдельно взятой стране» органически связана с марксовой идеей диктатуры пролетариата. Ленин теоретически и практически отождествил понятие «диктатура пролетариата» с понятием «диктатура партии», откровенно поясняя, что интересы целого класса (пролетариата) могут быть представлены только находящейся на вершине власти группой вождей или даже одним лицом, при строжайшей централизации и дисциплине внутри политической партии пролетариата. Такую централизацию обеспечил заимствованный у Маркса принцип «демократического централизма», почти сразу же выродившийся на практике в «бюрократический централизм». «Построение социализма» после Октябрьского переворота 1917 г. началось с огосударствления промышленного производства и нашло продолжение в 1929 г. в огосударствлении сельского хозяйства в виде насильственной коллективизации, унесшей миллионы человеческих жизней и нанесшей земледелию невосполнимый урон.
Большевизм в теории и на практике требует идеологизации всех сторон человеческой жизни в условиях однопартийности, крайней враждебности к инакомыслию (как проявлению «буржуазной идеологии»), к религии, к малейшим проявлениям духовной свободы. На практике все это осуществлялось путем тотального террора, принявшего в годы правления Сталина (1924-1953 гг.) невиданные масштабы.
К числу догматов большевизма принадлежит также «принцип пролетарского интернационализма», провозглашавший в качестве священного долга оказание «братской помощи» революционным и национально-освободительным движениям всех стран. Проявлением такой «помощи» стала интервенция советских войск в Венгрию (1956 г.), Чехословакию (1968 г.), в Афганистан (1979-1989 гг.). В сталинские времена принцип «пролетарского интернационализма» был фактически подменен идеологией великодержавного шовинизма и ксенофобии.
Важно отметить, что большевизм - это не чисто российское, а международное явление, наблюдаемое и поныне в странах коммунистического тоталитаризма.
В нашей стране приверженцев большевизма все еще немало среди люмпенизированной интеллигенции и рабочих, сохраняющих веру в идеалы эгалитарно-уравнительного социализма.
Леворадикализм
Левый радикализма (именующий себя также неомарксизмом) - это идейно-политическое и революционно-экстремистское течение, выступающее за анархо-коммунистическое переустройство общества и применяющее в качестве средства для достижения той цели индивидуальный или массовый террор.
Сторонники этого течения считают себя представителями подлинного революционного марксизма, называя коммунистов (членов компартий) США, Западной Европы и бывшего СССР «оппортунистами», изменившими революционным идеалам марксизма. Идеологическая основа левого радикализма слагается из двух частей:
- экономическая – учение об «экономическом излишке» и «сверхзарплате». Это обновленное и «модернизированное» учение Маркса о капитале и прибавочной стоимости, а также об «исторической миссии современного пролетариата»;
-политическая– это учение о революционном насилии, трансформированное в трактовку террора как «генератора» гражданских войн, социальных и национально-освободительных революций.
«Духовными отцами» современного экономического радикализма являются политэкономы П. Бэрэн и П.Суизи. В попытке «осовременить» Маркса они доказывали, что его учение о прибавочной стоимости устарело. Нынешние рабочие в индустриально развитых странах получают не эквивалент стоимости своей рабочей силы, как было во времена Маркса, а «сверхзарплату», которая намного превышает стоимость минимального количества материальных и духовных благ, необходимых для существования рабочего и его семьи. Они называют такой минимум «экзистенц-минимумом» (от латинского слова «экзистенция» - существование). Если вычесть из «сверхзарплаты» так называемый «экзистенц-минимум» и к этой разности прибавить капиталистическую прибыль, то получится «экономический излишек».
«Экономический излишек» постоянно накапливается в современном
капиталистическом обществе, ибо его трудно реализовывать. Почему? Да потому, отвечают радикальные теоретики, что капиталисты физически не могут потратить на себя всю прибыль, которая достается им от эксплуатации трудящихся. А реализовать ее в «чисто капиталистической среде» им просто некуда, остается одно: вывезти и продать эту часть ВНП за границу. Трудности сбыта «экономического излишка» приводят к постоянному «перенакоплению капитала», грозящему полным экономическим крахом и социальной революцией.
В наше время, утверждают леворадикалы, «излишек» рассасывается по двум каналам: военные расходы и рост «сверхзарплаты». Отсюда их вывод: рабочие «богатых» капиталистических стран, добиваясь увеличения своих заработков, предотвращают перенакопление капитала и тем самым отказываются от своей «всемирно-исторической миссии» могильщика капитализма.
В таких условиях, считают они, роль гегемона - застрельщика пролетарской революции должны взять на себя «маргиналы» - то есть, социальные слои, вытесненные на обочину общественной жизни (безработные, бродяги, деклассированные элементы). Истинные пролетарии, не растерявшие революционный пыл, остались теперь только в слаборазвитых странах Азии, Африки и Латинской Америки. Получая низкую зарплату, едва-едва обеспечивающую «экзистенц-минимум», они по-прежнему, по мнению радикалов, представляют горючий материал для грядущего мирового революционного пожара.
Поэтому сам по себе факт «обуржуазивания» рабочего класса стран Западной Европы и Северной Америки не вызывает уныния у борцов «за правое дело». Возбудить революционный энтузиазм призваны теория и практика революционного насилия, придуманная идеологами экстремизма А.Негри (Италия), Х.Малером, У.Майнхофом (ФРГ) и другими. Подобные теории возникли в 60-х годах в условиях заметного экономического роста и повышения благосостояния населения. Но эти процессы сопровождались усилением бездуховности, распространением чисто потребительских ценностей, обесчеловечением человека. Реакцией на это со стороны значительной части интеллигенции (главным образом студенческой молодежи) стала общая враждебность к современной цивилизации и культуре и создание в противовес им своей собственной «констркультуры». Протест против обесценивания человеческой жизни, «отчуждения» личности от общества выразился у этой части молодежи в тотальном отрицании всех норм и ценностей современного общества или, по словам теоретика и кумира леворадикалов Герберта Маркузе, в Великом Отказе.
Великий Отказ в 60-70-х годах выражался в бродяжничестве, в злоупотреблении наркотиками, в пресловутой «сексуальной революции» и одновременно в антивоенных и антирасистских демонстрациях, в различных формах публичного протеста против антинародных мер правительства, посягавших на социальные завоевания. У идеологов и практиков радикализма возникла иллюзия, будто достаточно небольшого «толчка» извне, как все общество придет в движение и настанет долгожданная «социальная революция».
Такого рода толчком был признан индивидуальный и групповой террор, методы которого были заимствованы у латиноамериканских левокоммунистов, в частности, у Эрнеста Че Гевары. На основании успеха кубинской революции Че Гевара придавал преувеличенное значение тактике «фокизма» - организации партизанского очага. Европейский леворадикализм направляет свою террористическую деятельность не против диктаторских режимов, а против парламентской демократии. Право на террористическую практику леворадикалы обосновывают оценкой парламентских режимов как «профашистских» или «скрыто фашистских». Для доказательства этой истины они проводят террористические акции, чтобы вызвать репрессивные ответные меры правительства и тем самым оправдать терроризм. Попытки насильственно создать ненормальное положение предпринимаются леворадикализмом для того, чтобы сделать очевидной «профашистскую» природу парламентских режимов. Именно из таких соображений американские экстремисты декларировали: «Если надо будет прийти к фашизму, чтобы сделать революцию, мы пойдем на фашизм». Х.Малер, лидер германских «красных бригад», писал, что его организация руководствуется таким принципом: сначала надо, чтобы всем стало совсем плохо, чтобы затем стало лучше. Это значит, что надо выманить наружу фашизм». По их представлениям, путь в «коммунистический рай» лежит через террористическое чистилище и фашистский ад.
Левые экстремисты неизменно подчеркивают свою принадлежность к марксизму, ссылаясь на общеизвестный тезис Маркса о том, что насилие -«повивальная бабка» каждого нового строя, сменяющего старый. «Мы всегда стояли за применение насилия как в массовой борьбе, так и в связи с этой борьбой» (В.И.Ленин) – это изречение вождя мирового пролетариата наиболее часто цитируется левоэкстремистами с акцентом на его вторую часть.
К великому сожалению, в 60-х и 70-х годах левотеррористическая деятельность получила моральную поддержку у ряда деятелей европейской культуры. Среди них выдающийся итальянский писатель Альберто Моравиа, всерьез принявший заверения террористов о том, что они используют насилие только ради окончательного уничтожения насилия. Аналогичную позицию заняли тогда известные западногерманские писатели Генрих Белль и Гюнтер Грасс. На экранах кинотеатров появились фильмы, где террористы изображались «заблуждающимися идеалистами» использующими ложные средства, но личностями выдающимися уже в силу их веры, самоотречения и активности.
Большинство террористических актов, осуществленных левоэкстремистами, было направлено против крупных промышленников и банкиров, а также против политических и государственных деятелей. Но нередки и случаи массового террора, направленного и против населения. Пренебрежение нуждами человека, самой человеческой жизнью органично связано у левоэкстремистов с презрением к «исступленному потребительству», к стремлению рабочих улучшить условия труда и быта, повысить свою зарплату. Все это расценивается ими как «обуржуазивание» пролетариата, как его «интегрирование» в систему капиталистических моральных, идейно-духовных и материальных ценностей. Левоэкстремистами был проведен ряд террористических актов, как, например, поджог универмага в Брюсселе, в результате которого погибло множество человек. Далее последовала длинная вереница террористических акций, кульминацией которой было похищение и убийство в 1978 г. бывшего премьер-министра Италии Альдо Моро.
Левый терроризм достиг пика в 1979 г. (около 2 тысяч террористических актов за один только год), а затем пошел на убыль вследствие общественной изоляции и враждебного отношения к нему демократических организаций.
Одна из причин снижения активности леворадикального движения – это отталкивающее убожество, лживость социальных идеалов, представавших перед его приверженцами в двух ипостасях - казарменного коммунизма либо анархо-коммунизма. С потрясающей силой подлинный облик казарменного коммунизма и его человеконенавистнической сущности проявилась в полпотовской Камбодже, превращенной в огромный концентрационный лагерь. По рецептам левокоммунистических теоретиков местными реформаторами были отменены, как пережитки капитализма, деньги, промышленность, торговля, медицина, образование, искусство, а сельское хозяйство было низведено на уровень примитивного рабского ручного труда. Жители этой страны фактически были превращены в рабов.
Другая концепция – анархо-коммунистическая – разработана итальянским профессором А.Негри. По его представлениям, построение коммунизма - это антагонистический и субъективный процесс уничтожения труда. В коммунистическом обществе «проблема производства (воспроизводства) - распределения уступает место фундаментальному закону не-труда. Отказ от принуждения к труду становится всеобщим». Сразу же после революции, считает Негри, должно быть проведено обобществление всех благ и уничтожение денег. Все должны получать равную «социальную зарплату». Далее предлагается уничтожить все властные институты с их специфическими функциями и относительной самостоятельностью. Заодно устраняются интеллигенция и ряд «ненужных» наук. Следует отметить, что радикалы вообще мало озабочены проблемами производства в обществе «светлого будущего». Некоторые из них «истинный социализм» представляют в виде общества низкого потребления. Поэтому они придают такое значение обоснованию тезиса «труд-игра». Так, Г.Маркузе и П.Гудмен много писали о том, что труд должен превратиться в источник удовольствия, как компенсация за лишения в потреблении. Под влиянием фрейдизма они представляют труд-игру как проявление подлинной человеческой природы, как выражение раскрепощенности человека и его инстинктов. Они договариваются до того, что предлагают ввести «элементы эротики» в процесс труда - «творческой практики».
При всех различиях и разногласиях и казарменные, и анархо-коммунисты в своих «научных» прогнозах будущего согласны в одном: в страстной жажде диктатуры. «Полное жизни животное, свирепое со своими врагами, дикое и свободное в своих страстях, - такой мне хочется видеть коммунистическую диктатуру», - провозглашает А.Негри. Вряд ли такое страстное желание захотят разделить с итальянским теоретиком миллионы людей, которым эта диктатура уготована.
Демократический (этический) социализм
Теории немарксистского социализма прошли двухсотлетний путь своего развития, но практическая их реализация наступила лишь в XX веке, преимущественно после Второй мировой войны. В основу экономических учений немарксистского социализма положена философия позитивизма с ее оптимистической убежденностью в неизбежность эволюционного поступательного развития общества в условиях научного и технического прогресса. Наибольшее распространение получили взгляды выдающегося английского экономиста Д.С.Лилля (1806 - 1873), доказывающего историческую неизбежность установления гармоничных отношений между трудом и капиталом путем неуклонного и постепенного повышения образовательного уровня и материального благосостояния рабочих.
Теоретики и практики этического социализма решительно выступали и выступают в защиту демократических свобод, настаивая на том, что без расширения демократических завоеваний социалистические преобразования в обществе абсолютно невозможны. Поэтому они всегда были и остаются противниками авторитаризма и тоталитаризма, отвергая Марксову идею «диктатуры пролетариата», а также насильственные методы ее установления. Они требуют развития и расширения парламентской демократии, настаивают на участии рабочих в управлении промышленными и транспортными предприятиями в рамках так называемой «производственной демократии».
В середине XX века идеологическая база демократического социализма обрела теоретическую основу. Ею стали труды экономистов левокейнсианского направления и, прежде всего, выдающейся английской экономистки Джоан Робинсон. Она доказала, что рост заработной платы (а также и социальных расходов) должен быть постоянно пропорционален росту производительности труда, иначе экономику будут сотрясать все более частые и все более продолжительные кризисы перепроизводства. Практические выводы из такого доказательства вошли в программы европейских социалистических (социал-демократических) партий и легли в основу деятельности поддерживающих их профсоюзов.
Заботы о благосостоянии рабочих и остальных слоев населения принесла европейским социалистам большую популярность. Они неоднократно побеждали на парламентских выборах в Швеции, Англии, Франции, Испании и в других европейских странах. Приходя к власти, они, как правило, выполняли свои предвыборные обещания - повышали минимальную заработную плату, улучшали пенсионное и медицинское обслуживание населения, увеличивали расходы на природоохранные цели. Делалось это за счет повышения налоговых ставок как на корпорации, так и на физических лиц. До 1970-х годов они проводили в некоторых странах национализацию заводов и фабрик, но растущая неэффективность государственного сектора экономики настолько опустошала бюджет, что вынудила почти повсеместно возвратить национализированные объекты в руки частных собственников. К 1980-м годам у европейских социалистов сложилось убеждение, что активная социальная политика не должна наносить ущерб эффективности и конкурентоспособности отечественного производства. «Капитализм в производстве, социализм в распределении», - таков экономический лозунг современной европейской социал-демократии.
В целом социализм в Европе все более принимает либерально-демократическую окраску. Его социальная база расширена ныне за счет сторонников защиты окружающей среды («экосоциалисты»), защитников национальных меньшинств, участников пацифистских и антимилитаристских движений. Социалистические и социал-демократические партии провели внушительное количество депутатов в Европарламент, перспективы на будущее у демократического социализма вполне обнадеживающие.
|
Основные этапы |
Развития социалистической мысли | ||||
|
Идеальное государство Платона Раннее христианство (I - II вв. н.э.) | |||||
|
Социализм религиозных ересей |
|||||
|
Кабары (XI в.) |
Табориты (Ян Гус, Ян Жижка (XV в.)) |
Анабаптисты (XVI в.) | |||
|
Утопический социализм XVI - XIX вв. |
|||||
|
Великие утопии |
Заговор равных Г.Бабеф |
Критический |
|||
|
Т.Кампанелла |
Утопический социализм А.Сен-Симон, Ш.Фурье, Р.Оуэн |
||||
|
Социалистические течения XIX века |
|||||
|
Фабианский социализм |
Лассальянство |
Марксизм |
|||
|
Социалистические теории Л.Бланки, |
Социал- |
Коммунизм |
|||
|
В.Вейтлинга |
Демократия |
большевизм |
Леворадикализм |
||
Каждая из ведущих политических идеологий, возникших в XVIII – XIX веках, выражала более или менее отчетливо интересы определенных социальных групп. Однако глубокие изменения в экономической и социальной структуре современного общества делают невозможным сохранение «чистых» идеологий. Их время прошло. В условиях взаимозависимого и многополюсного мира стираются четкие границы между ними в области программных установок, из одних и тех же социальных слоев выходят сторонники разных идеологий. И все это стирает четкие границы между ними, способствует их взаимопроникновению и взаимообогащению.
Темы рефератов
1. Социализм как явление мировой истории.
2. Античный социализм.
3. Великие утопии. Т.Мор, Т.Кампанелла.
4. Критический утопический социализм.
5. Марксизм – теория и практика.
6. Социал-демократия в Украине: прошлое и настоящее.
7. Современная западная социал-демократия / на примере отдельных стран/.
Темы дискуссий
Есть ли у марксизма будущее?
Социализм по-скандинавски – метафора или реальность?
Коммунистический Китай – прообраз грядущего мироустройства?
Имеет ли будущее социал-демократия на постсоветском пространстве? В Украине?
5. Израильские кибуцы –социализм на практике?
Проблемно-ситуативные вопросы
1. К какому историческому периоду относятся первые представления о социализме?
2. Как представлял себе общественное устройство Платон в идеальном государстве?
3. Можно ли государство инков назвать социалистическим?
4. Почему были обречены на провал все попытки реализовать идеи А.Сен-Симона, Щ.Фурье, Р.Оуэна?
5. Какие социально-экономические и политические факторы вызвали на авансцену исторического подиума социал-демократию? Каковы её социальные корни?
6. Какие направления и течения уживались на общей социал-демократической платформе в 19 веке? Какие течения существуют сейчас в мире? В Украине?
7. Чем обусловлен раскол в рядах социал-демократии в 90-е годы Х1Х века?
8. Марксизм в 40-80 годыХ1Х века был одним из многих направлений европейской социалистической мысли. Наряду с ним существовали бланкизм, прудонизм, лассальянство, фабианство и другие направления социалистической мысли. Чем объясняется победа марксизма в рабочем и социалистическом движении в 80-е годы Х1Х века?
9. Какие особенности присущи ленинской версии марксизма?
10. Чем объясняется триумф коммунистического движения в первой поло вине ХХ века и его провал в последнее десятилетие?
Современные социально - политические идеи и движения
Теперь зададим вопросы:
существовали ли помимо рассмотренных классических идеологий другие
концепции сущности общественного бытия, о смысле и назначении истории?
какие новые идеологические концепции бы собирали под свои знамена массы в ХХ веке?
собирают сейчас?
Помимо классических идеологий в Х1Х–ХХ веках существовали и другие концепции, имевшие своих сторонников, стремившихся воплотить в жизнь вдохновлявшие их идеи. Одним из таких течений был анархизм. Его влияние не сопоставимо с либерализмом, консерватизмом, социал-демократией, однако определённая часть социальных слоёв, бросившая вызов общественным порядкам, активно боролась за реализацию программных установок анархизма, особенно в годы революционных перемен.
Основу теории анархизма (греч. аnarchia – безвластие) составляет идея устройства общества без государственной власти. Главной целью анархизм считает уничтожение государства и замену любых форм принудительной власти свободной и добровольной ассоциацией граждан. Подобные идеи встречались в античности и средневековье, однако звездный их час приходится на Х1Х – ХХ века. В 40-70-е годы Х1Х века анархизм становится одним из политических движений в странах Западной Европы.
Теоретиками идеологии анархизма выступают чрезвычайно отличающиеся друг от друга мыслители: У.Годвин, М.Штирнер, Д.Уоррен, П.Ж.Прудон, М.А.Бакунин, П.А.Кропоткин. Тем не менее, всем версиям анархизма присущи основные базовые идеи. Их суть:
главной причиной социальной несправедливости является государство
и его политико-правовые институты;
отрицание любой формы организации «сверху – вниз», любых форм государственной власти – от монархии до диктатуры пролетариата;
условием свободы личности провозглашается ликвидация любых форм власти, правового принуждения.
В Х1Х веке идеи анархизма получили распространение в рамках революционного движения в европейских странах, в США, однако, их влияние ни в одной из стран не было сколько-нибудь существенным. Достичь провозглашенных целей анархисты пытались различными методами: организацией массовых выступлений, индивидуальным террором, работой в профсоюзных организациях, однако не преуспели ни в одном из них.
ХХ век вызвал к жизни одну из самых зловейших идеологий в истории человечества – фашизм. Родиной фашизма (от лат. fascio – пучок, связка, объединение) являются Италия и Германия. Именно здесь возникли первые фашистские партии и движения. В отличие от других политических движений, ориентирующихся на интересы конкретных социальных слоёв, фашизм опирается на идею расового (национального) превосходства и обеспечивает интеграцию населения вокруг целей национального возрождения. Идейные корни фашизма восходят к расово-антропологическому направлению социологии, в частности к работам Ж.Гобино, Х.Чемберлена. Отталкиваясь от основных положений антропосоциологии, теоретики фашизма выстраивают свою систему ценностей:
нация – высшая и вечная реальность, основанная на общности крови. Существует иерархия рас и наций, они делятся на высшие и низшие, их смешение недопустимо и поэтому надо бороться за чистоту высшей расы(нации);
высшие расы (нации), в частности арийская, должны господствовать над низшими, беспощадно подавляя сопротивление с их стороны;
сильная, беспощадная власть тоталитарного государства, ядром которого является авторитарная партия, обеспечивающая всеобщий контроль над личностью и обществом;
культ вождя.
Идеология фашизма возникла после первой войны как реакция на изменения. произошедшие в европейском обществе. Рост монополистического капитала протекал на фоне массового разорения мелкобуржуазных слоёв населения, рушились привычные социальные связи и традиционный уклад жизни. «Великая депрессия», самый глубокий экономический кризис за всю предшествующую историю капитализма усилил процесс абсолютного обнищания населения, сопровождавшийся ростом маргинальных и люмпенских слоёв, для которых либеральные ценности – свобода, равенство, социальная справедливость утратили всякий смысл и звучали скорее как насмешка, чем как обещание. В такой ситуации интегрирующую роль сыграли идеи национального возрождения и единства. Они были созвучны ущемлённому Версальским мирным договором национальному достоинству немцев, с энтузиазмом воспринявшим гитлеровскую идею тысячелетнего Рейха. Идеология фашизма была направлена как против коммунизма, так и против буржуазной демократии. Антикапиталистические и псевдосоциалистические лозунги социального равенства и справедливости в сочетании с идеей превосходства арийской расы обеспечили фашизму массовую социальную базу, состоявшую из мелкобуржуазных слоёв города и деревни, люмпенов, безработных, части рабочего класса. Мощную финансовую поддержку германскому фашизму оказал крупный монополистический капитал, составивший основу экономической и социальной системы фашистских государств.
Сформировав террористические режимы, фашизм уничтожил все демократические свободы и институты. Всеобщее насилие стало главным инструментом власти, нормой жизни. Милитаризация рассматривалась как средство достижения внешнеполитических целей: возрождение Священной Римской империи (Италия), установление мирового господства(Германия).
Развязав Вторую мировую войну, стоившую человечеству 60 миллионов жизней, фашизм потерпел сокрушительное военное поражение. Его преступления, как и идеология, были осуждены Нюренбергским трибуналом. Однако уже в 50-6- годы прошлого столетия фашизм начал возрождаться в виде неофашизма, исповедующего те же политические и идеологические взгляды.
Живучесть фашизма и как идеологии, и как политического движения требует от политической науки, политических лидеров и рядовых граждан понимания его корней и осуществления политики, препятствующей его возрождению в сколько-нибудь широких масштабах. Изучение истории фашизма, его возникновения, триумфа, краха и вторичного явления миру позволяет сделать некоторые выводы:
Фашизм – феномен ХХ века. Он представляет собой неадекватную реакцию
общества на острые кризисные процессы, разрушающие устоявшиеся экономические, социальные, политические и идеологические структуры:
питательным раствором, из которого произрастает фашизм и как движение, и как режим, является массовое движение протеста. Оно нуждается в идеологии, способной доступно сформулировать цели и способы их достижения, а также создать образ врага, ниспровержение которого открывает путь к решению проблем. Чем глубже и всеобъемлюще кризис, поразивший общество, тем шире социальная база фашизма. Поэтому, помимо карательных и превентивных мер, успешная борьба с фашизмом предполагает создание экономических, социальных, политических условий для позитивного разрешения кризисных ситуаций, столь частых в наше время. Это тем более важно в условиях усиливающейся нестабильности, вызванной мировым финансовым кризисом, принимая во внимание, что неофашистские организации действуют практически во всех странах Европы, Америки, в большинстве стран Азии, в Австралии, во многих африканских странах и даже в России, Украине, странах, наиболее пострадавших от фашистской чумы. С 70-х годов прошлого века проводятся общие фашистские сборы, а в 80-90 годы были предприняты попытки координации фашистских действий в мировом масштабе. И хотя человечество выработало политические и правовые методы для борьбы с насилием, мировое сообщество должно внимательно относиться к появлению на политическом пространстве идей, проповедующих превосходство какой-либо нации над другими.
В ХХ веке получили распространение и другие идеологии, которые легли в основу ряда массовых движений. Одной из таких идеологий является феминизм.
ФЕМИНИЗМ – общее название движения женщин против дискриминации по признаку пола. Сторонники феминизма считают, сто в современном обществе женщины занимают зависимое положение, существуют разные виды дискриминации женщин, например, профессиональная.
Феминизм не представляет собой единой идеологии. Это понятие объединяет в себе несколько направлений, общей основой которых является понимание культуры западного общества как патриархальной и маскулинной (от Masculine – мужчина). Основные положения феминизма: в основе доминирования мужчин в современном обществе лежит аппеляция к рациональному началу в человеке и пренебрежение к эмоциональной составляющей человеческой психики, культ силы и агрессии. Женщина – носитель общечеловеческих моральных ценностей в этой культуре рассматривается как вторичное существо, неполноценное и зависимое, смысл существования которого – служение мужчине. «Человек» в такой культуре понимается как «мужчина». Из этого понимания вытекает и распределение социальных ролей: на протяжении веков женщина была исключена из социальной жизни, её предназначение – домашнее хозяйство, воспитание детей, обслуживание мужчины.
Основоположником феминизма считается Мэри Волстоункрафт, опубликовавшая в 1792 г. В Лондоне книгу «Защита прав женщин». В женском движении принято выделять 2 этапа. Первый – продолжался с середины Х1Х века до 1960-х годов. Его содержанием была борьба за равные права с мужчинами, прежде всего за равное избирательное право. Успех на этом этапе на время ослабил феминистские движения и только в конце 60-х – в 70-е годы начинается их подъём. Эпицентром «женского» возрождения стали США, где в это время разворачивается демократическое движение против разных форм дискриминации. В современном феминистском движении выделяются три главных направления: либеральное (требование равенства мужчин и женщин без радикальной смены патриархальной системы, справедливое гендерное разделение труда); радикальное (требование социального порядка, при котором существует обособленное бытие женщин от патриархальных структур общества); социалистическое (положение женщин рассматривается в связи с классовым и расовым господством, устранение которых влечёт за собой ликвидацию и гендерной дискриминации).
Широкое распространение в ХХ веке получил пацифизм (от лат. –pacuficus -- умиротворяющий) – либерально-демократическое движение, осуждающее всякие войны и требующее мира на земле. В основе пацифизма – моральное осуждение войн, в независимости от их характера и целей. Первые пацифистские организации возникли в первой половине Х1Х века после наполеоновских войн, но наибольшего развития это движение получило после Второй мировой войны, на основе осознания того факта, что новая мировая война с применением ядерного оружия поставит под вопрос самое существование человечества.
В последние десятилетия ХХ века возникли альтернативные движения, осознающих необходимость решения комплекса взаимосвязанных проблем. которые ранее не нашли места в идейно-политических концепциях. Главным в концепциях альтернативного развития человечества является убежденность в бесперспективности дальнейшей эволюции индустриального общества. Теоретики альтернативных течений считают, что современное общество не даёт возможности личности не только реализовать себя, но даже и уяснить свои интересы, своё предназначение в мире. По их мнению, и капитализм, и социализм – суть разновидности индустриального общества, ориентирующегося исключительно на экономический рост и увеличение потребления. Экономический рост, потребительский бум приводят к хищническому разграблению природы, ставят человечество на грань экологической катастрофы. Сущность предложенной альтернативы – общество, целью которого выступает свободное развитие личности, что предполагает преодоление отчуждения личности в экономике, политике, культуре, мобилизацию не только разума, но и эмоций и чувств человека. Наиболее известными альтернативными течениями являются движение «зелёных», антиглобализм, альтерглобализм, представляющих собой совокупность многих движений, как радикальных, так и умеренных, выступающих не против глобализации как объективного процесса усиления процесса взаимосвязи и взаимозависимости стран мира, а против современной модели глобализации, ведущей к новому мировому порядку, в котором несколько десятков наиболее развитых стран устанавливают диктат над всем мировым сообществом.
Вступление человечества в новый этап своего развития, сопровождающееся глубокими экономическими, политическими, социальными изменениями, новая архитектура международных связей, пробуждение энергии миллионов землян, бывших ранее лишь объектом мировой политики сопровождается интенсивными поисками ответа на вечные вопросы: каким будет будущее цивилизации, каковы приоритеты общественного развития, существующих экономических и политических систем.
Тематика индивидуальной работы студентов
Темы рефератов
Анархизм: история и современность.
Украинская революция 1917 – 1921 г.г. и анархизм.
Теоретические и исторические предпосылки фашизма.
Неофашизм и его национальные версии.
Феминизм: история и современность.
Глобализация и её противники.
Альтерглобализм: программа действий.
ТЕМЫ ДИСКУССИЙ
1. Анархия – мать порядка?
2. Угрожает ли неофашизм Украине?
3. Национализм и фашизм – две стороны одной медали?
4. Современный феминизм: чего не хватает женщинам?
5. Возможно ли гендерное равенство?
6. Римский клуб: по ком звонит колокол?
7. Антиглобализм – враг общественного прогресса?
8. Альтерглобализм – очередная утопия?
ПРОБЛЕМНО-СИТУАТИВНЫЕ ВОПРОСЫ
В чём заключаются основные положення идеологии анархизма?
П.А.Кропоткин утверждал: анархия представляет собой известный общественный идеал. Как аргументировал этот признанный теоретик анархизма свой вывод?
Чем можно объяснить живучесть анархизма в наши дни?
Какие факторы европейской действительности обусловили появление фашизма?
Интересы каких социальных слоёв нашли своё выражение в фашизме?
Чем объяснить распространение неофашизма в еропейских странах, в других регионах? В Украине?
Правы ли те, кто усматривает потенциальную неофашистскую угрозу в национализме?
Когда возникло фиминистское движение и какие этапы в своём развитии оно прошло?
Достигнуто ли в Украине гендорное равенство?
Когда возникают экологические движения? Каковы требования «зеленых» в Украине? Чем объяснить отсутствие массовой поддержки требований экологистов?
Глобальные вызовы человечеству. В чём они?
Каковы требования альтерглобализма? Возможно ли справедливая глобализация, глобализация с человеческим лицом?
ЛИТЕРАТУРА
Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К.,Далтон К. Сравнительная политология сегодня. Мировой обзор.- М.,2002.
Белл Д. Конец идеологии. // Новое время.-1990.
Бенетон Ф. Введение в политическую науку. – М., Весь мир. 2002.
Бердяев Н. Истоки и смысл русского коммунизма. –М., 1990.
Білинський А. Невдалий марксизм. // Політологічні читання. – 1994. – № 2.
Богомолов О.Політичний іслам// політика і час. – 2003. - № 12
Висоцький О., Голуб А. Зародження соціал-демократии в Україні і міжнародний соціалістичний рух.// Політологічні читання. – 1994. -- № 2.
Гаджиев К.С. Политические идеологии: концептуальный анализ. // Вопросы философии. – 1998. -- № 12.
Галкин А.А. О фашизме – его сущности, корнях, признаках и формах проявления.// Политические исследования. – 1995. - № 2
Гарбузов В.Н. Метаморфозы американского консерватизма.// США – Канада: экономика, политика. Культура. – 2000. - № 10
Гарбузов В.Н. Консерватизм: понятие и типология. // Политические исследования. – 1995. - № 4
Дьюи Дж. Этика демократии.//Политические исследования. – 1994. - № 3
Дьюи Дж.Возрождающийся либерализм.//Политические исследования. – 1994.№ 3
Желев.Ж. Фашизм. Тоталитарная держава. М., 1992.
Камеская Г.В. Генезис идей демократии. // Социологические исследования. – 1994. --№ 4.
Капустин В.Г. Три рассуждения о либерализме и либералах.// Политические исследования. – 1994.- № 3
Кара – Мурза А.А. Либерализм против хаоса.// Политические исследования.- 1994.- № 3
Кравченко И. Политическая мифология: вечность и современность. // Вопросы философии. –1999. --№ 1
Кропоткин П.А. Анархический коммунизм. – Кропоткин П.А. Хлеб и воля. Современная наука и анархия. М., 1990
Нибур Р. Пафос либерализма.// Политические исследования. – 1994. - № 3
Макаренко В.П. Главные идеологии современности. – Ростов/Д. – 2002
Малинова О.Ю. Либерализм как концепт нации.// Политические исследования.- 2003.- № 2
Малинова О.Ю. Исследуя феномен консерватизма.// Политические исследования.- 2003.- № 3
Матц У. Идеологии как доминанты политики в эпоху модерна.// Политические исследования. – 1992 . - № 12
Пастухов В.Б. Конец посткоммунизма.- // Политические исследования. –1997.№ 4.
Пастухов В.Б. «Новые русские»: появление идеологии. // Политические исследования. –1993. -- №2-3.
Политическая наука. Либерализм. Консерватизм. Марксизм. М., 1998
Рорзомер Г., Френкин А. Консервативная революция. //Политические исследования. – 1992. № 1 – 2 .
Согрин В.В. Либерализм Запада. XVII – XX вв. – М., 1995
Стоянович С. Посткоммунизм: противоречия между демократией и капитализмом. // Политические исследования. –1996.--№ 1.
Шапиро И. Введение в типологию либерализма.// Политические исследования.- 1994. - № 3
Шафаревич И.Социализм как явление мировой истории. Шафаревич. Есть ли у России будущее? М., 1991.
Ясперс К. Истоки истории и её цель.М., 1991, с. 166-185.
По определению В. И. Ленина, социализм и высшая фаза коммунизма выступают «…ступенями экономической зрелости коммунизма» . Различия между двумя фазами проявляются, прежде всего, в различиях уровней развития общественного производства и не сводятся только к способу распределения. Однако это различия в рамках единой общественно-экономической формации — коммунистической. Понятие коммунизма применимо к характеристике социализма, «поскольку общей собственностью становятся средства производства…». Но «…это не полный коммунизм», ибо «…на первой своей ступени коммунизм не может ещё быть экономически вполне зрелым…» .
Коммунизм в высшей фазе отличается от социализма (своей низшей фазы) прежде всего зрелостью, развитостью экономической основы новой общественно-экономической формации - производительных сил и производственных отношений. Это «…социалистическое общество в развернутом виде…» , «…высшая ступень социализма» . Когда новая формация вполне созреет, социализм превратится в полный коммунизм.
2. Возникновение социализма
Социализм приходит на смену капитализму в силу объективных законов общественного развития путём революционного устранения капиталистического способа производства. Материальные предпосылки социализма в виде развития производительных сил и гигантского обобществления производства складываются при капитализме. Социалистическая революция разрешает основное противоречие капитализма - между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения - и обеспечивает соответствие производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил .
Построение социализма является результатом созидательной деятельности рабочего класса и всех трудящихся под руководством марксистско-ленинской партии — авангарда рабочего класса — во время переходного периода от капитализма к социализму. В отличие от всех других общественных систем, социализм возникает и утверждается не в результате стихийных процессов, протекающих в недрах предшествующего способа производства, а сознательно строится народными массами на основе познания и использования объективных законов его развития. Это отличие обусловлено тем, что коммунистическая формация — включая социализм как её первую фазу — впервые (после первобытнообщинного строя) ликвидирует эксплуатацию человека человеком (в то время как предыдущие формации лишь заменяли одну форму эксплуатации другой), поэтому внутри предыдущей, капиталистической формации создание «очагов» социализма невозможно (они будут неизбежно размываться, разрушаться окружающим их капитализмом, с которым они так или иначе должны будут взаимодействовать), социализм можно построить только в рамках всего общества в целом. Для этого и необходим переходный период.
3. Экономические основы социализма
Социализм устраняет частную собственность и эксплуатацию человека человеком, ликвидирует антагонизмы в общественном развитии, коренным образом изменяет характер и цель экономического прогресса. Социализм — общество, ориентированное на развитие человека. «На место старого буржуазного общества с его классами и классовыми противоположностями приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех» .
Экономическую основу социализма составляет общественная собственность на средства производства, которые должны иметь адекватный социализму уровень. В. И. Ленин писал, что «единственной материальной основой социализма может быть крупная машинная промышленность, способная реорганизовать и земледелие» .
Социалистические производственные отношения, которые полностью господствуют в общественном производстве, обеспечивают быстрый и планомерный рост производительных сил. Утверждение общественной собственности коренным образом изменяет цель развития производства и способ его функционирования; стихийные силы анархии и конкуренции заменяются планомерной организацией экономических процессов; обеспечивается всеобщая занятость трудоспособного населения, каждому предоставляется работа в соответствии с его способностями, открывается широкий простор для развития личности.
При социализме экономические законы теряют роль стихийных регуляторов общественного производства (закон стоимости перестаёт действовать, т. к. само понятие стоимости исчезает вместе с рынком). Экономические законы сознательно применяются обществом в интересах неуклонного роста производства и использования преимуществ экономического строя социализма.
4. Распределение по труду
Из общественной собственности на средства производства следует общественная собственность и на продукт производства. При социализме трудящиеся выступают как коллективные собственники, как совладельцы, как целое, а не как сумма индивидов-собственников. Однако, условием потребления каждого из них выступает присвоение каждым части этого общего продукта, т. е. индивидуальная собственность на долю общественного продукта. А эти доли должны быть распределены между всеми членами общества.
Поскольку социализм — общественный строй, вышедший из капитализма, то труд при социализме ещё не стал для всех жизненной потребностью и находится ещё в лоне необходимости, а не свободы, кроме того, производство при низшей фазе коммунизма ещё остаётся относительно неразвитым и не обеспечивает полного изобилия материальных благ. Поэтому при социализме сохраняется необходимость материального стимулирования, а значит, учёта меры труда и меры потребления. Способом распределения той части общественного продукта, которая предназначена для личного потребления, при социализме является распределение по труду, мера индивидуального участия в потреблении совместно произведённого продукта.
«Мы имеем здесь дело не с таким коммунистическим обществом, которое развилось на своей собственной основе, а, напротив, с таким, которое только что выходит как раз из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет ещё родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло. Соответственно этому каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам даёт ему. То, что он дал обществу, составляет его индивидуальный трудовой пай. Например, общественный рабочий день представляет собой сумму индивидуальных рабочих часов; индивидуальное рабочее время каждого отдельного производителя - это доставленная им часть общественного рабочего дня, его доля в нём. Он получает от общества квитанцию в том, что им доставлено такое-то количество труда (за вычетом его труда в пользу общественных фондов), и по этой квитанции он получает из общественных запасов такое количество предметов потребления, на которое затрачено столько же труда. То же самое количество труда, которое он дал обществу в одной форме, он получает обратно в другой форме.
Здесь, очевидно, господствует тот же принцип, который регулирует обмен товаров, поскольку последний есть обмен равных стоимостей. Содержание и форма здесь изменились, потому что при изменившихся обстоятельствах никто не может дать ничего, кроме своего труда, и потому что, с другой стороны, в собственность отдельных лиц не может перейти ничто, кроме индивидуальных предметов потребления. Но что касается распределения последних между отдельными производителями, то здесь господствует тот же принцип, что и при обмене товарными эквивалентами: известное количество труда в одной форме обменивается на равное количество труда в другой.
Но один человек физически или умственно превосходит другого и, стало быть, доставляет за то же время большее количество труда или же способен работать дольше; а труд, для того чтобы он мог служить мерой, должен быть определён по длительности или по интенсивности, иначе он перестал бы быть мерой. Это равное право есть неравное право для неравного труда. Оно не признаёт никаких классовых различий, потому что каждый является только рабочим, как и все другие; но оно молчаливо признаёт неравную индивидуальную одарённость, а следовательно, и неравную работоспособность естественными привилегиями. Поэтому оно по своему содержанию есть право неравенства, как всякое право . По своей природе право может состоять лишь в применении равной меры; но неравные индивиды (а они не были бы различными индивидами, если бы не были неравными) могут быть измеряемы одной и той же мерой лишь постольку, поскольку их рассматривают под одним углом зрения, берут только с одной определённой стороны, как в данном, например, случае, где их рассматривают только как рабочих и ничего более в них не видят, отвлекаются от всего остального. Далее: один рабочий женат, другой нет, у одного больше детей, у другого меньше, и так далее. При равном труде и, следовательно, при равном участии в общественном потребительном фонде один получит на самом деле больше, чем другой, окажется богаче другого и тому подобное. Чтобы избежать всего этого, право, вместо того чтобы быть равным, должно бы быть неравным.
Но эти недостатки неизбежны в первой фазе коммунистического общества, в том его виде, как оно выходит после долгих мук родов из капиталистического общества. Право никогда не может быть выше, чем экономический строй и обусловленное им культурное развитие общества».
Однако по труду при социализме распределяется лишь часть благ, а другая их часть (например, образование, здравоохранение, содержание нетрудоспособных) распределяются по потребности за счёт общественных фондов, и доля распределения по потребности растёт по мере продвижения общества к высшей фазе коммунизма.
5. Социализм и государство
Поскольку социализм — это, по определению, уже коммунизм, то он является бесклассовым обществом, и поэтому при социализме отсутствует подавление одного класса другим, следовательно, должно отсутствовать и государство — аппарат такого подавления, который должен отмереть, подвергнуться «засыпанию» ещё на этапе переходного периода от капитализма к социализму, вместе с исчезновением классов . Это не означает, что при социализме вообще отсутствуют органы управления обществом — органы общественного самоуправления существуют, но они не являются политическими, они заняты управлением производством, а не людьми. В связи с инерционностью форм общественных отношений по отношению к их содержанию, внешняя форма этих органов самоуправления может напоминать старые, государственные органы управления, но сущность их другая. Одной из важных функций таких органов при социализме является контроль над мерой труда и мерой потребления, защита распределения по труду — остатка неравного права, до тех пор, пока оно не будет полностью сменено распределением по потребностям.
6. Был ли социализм в СССР?
Дискуссионным является вопрос о том, был ли построен социализм в СССР. Несмотря на официальные декларации о построении в СССР социализма, нам представляется более правильной точка зрения, что в СССР не был завершён переходный период от капитализма к социализму, т. к. несмотря на отсутствие частной собственности на средства производства и плановую экономику, государственная собственность ещё не стала в полной мере общественной , поскольку управление ей осуществлялось узким слоем управленцев, а не самими широкими массами трудящихся (хотя по большей части и в интересах этих масс). С другой стороны, мы считаем неверной и ту точку зрения, что в СССР был лишь так называемый «государственный капитализм», т. к. не существовало класса , который бы присваивал прибавочную стоимость. Таким образом, неверно и утверждение, что «в СССР не было социализма». Мы считаем, что социализм в СССР находился в процессе становления, «родов», т. е. в СССР происходил именно переход от капитализма к социализму, который, к сожалению, не был завершён — «ребёнок умер при родах».