Буржуазия конца 19 века источники формирования. Буржуазия и пролетариат – новые слои населения второй половины XIX века

Источники :

Во второй половине 19 века начинает пополняться дворянством

Интеллигенция тоже вливается в ряды буржуазии, часть чиновников, особенно те, что были связанны с мин-ом финансов, они становились членами совета директоров каких-нить компаний. Или могли выступать экспертами. Нпр, Сикорский – конструктор, основатель вертолетостроения. Сначала работал как инженером, потом основал свою фирму по строительству самолетов, в дальнейшем эмигрировал.

Мещанство и крестьянство пополняло только слои мелкой буржуазии.

Само воспроизводство

Среди российской буржуазии можно выделить мелкую буржуазию (годовой доход не превышал 25тыс руб). в основном это были лавочники, кустари, владельцы мелких кустарных и полукустарных производств.В численном отношении мелкая буржуазия примерно 18,4% ;

Крупную торгово-промышленную буржуазию . Это 1 и 2 гильдия купцов, часть рантье(жили на доходы от акций) и др. Доходы выше 10 тыс. по численности их примерно 1500 тыс + 900 тыс рантье. Это чуть больше 2% населения на 1987г. Свыше 50 тыс в год получали: династия Бродских, Морозовы (33), Алчевский (30) Именно этой немногочисленной верхушке принадлежали все рычаги управления экономикой.численность крупной буржуазии с доходом свыше 1 млн руб в год всего 2,4 млн чел,то есть чуть больше 2 % населения по данным на 1897г.

В советской историографии принято выделять несколько групп буржуазии:

1. Столичную буржуазию. Наиболее влиятельная, им принадлежала власть.Московская была самая богатая. Свыше 50 тыс – 313 чел, в СПб 236. Ядро московской буржуа составляла старая буржуа. Морозовы, Рябушинские, Прохоровы. Гучков, не тольок владелец кр текстильнгых фабрик, но и банкир. И так почту у каждой кр фамилии, были свои семейные банки. Спб буржуа вкладывала свои капиталы в тяж промышленность. Приобладает финансовый капитал и она больше связанна с правительствои и там больше доля иностранного капиталоа. В Мск тоже есть (Вагао, Кнопы, нобиль,), но они были иностранцами по присхождению и в нач 20 века так слились с мк буржуа, они обрусели и смтали частью рос капитала. Была широкая прослойка из переферии. Было много выходцев из нац окраин (кавказ, нефтяники – Леанозовы, Манташовы)

Передовые формы организации капитала. Это форма организации капитала новейшего времени.

2. Периферийная буржуазия. На переферии. Возможности накопления были меньше. Урал, Промышленный юг (данбас), Прибалтика, на юге (одеса,), сибирь (чай, золотопромышленность).

Уступает столичной и выступает как посредник – преобладание торговой прослойки, она слабо вкладывает свои деньги в промышленность. Примитивные формы организации капитала (семейные). Только в нач 20 века проникаю синдикаты, тресты, картели.

3. Национальная Буржуазия.

Прибалтика –вкладывают в текстиль,переработку с/х сырья. Торговые операции.

Кавказ –главный источник-нефть(Монташевы,Нагиевы,Тагиевы)

Юг(Украина) – винокурение и сахарозаводчики(Терещенко,Коновалов)

Буржуазия выступает создательницей национальных партий(Грузия –НДГП и др) Лозунги отделения от Российской империи или хотя бы автономии. Латвийская нар партия, литовская, националистич пртия гранада, мусават. Основными лозунгами этих партий – отделение от России или автономия политическая. В России буржуа в политике оставались инертными, их интересы пока не рахъодились с гос. А вот в нач 20 века это начало происходить. Доля гос сектора увеличивается, активно ведет предприн деят (принудительное синдуцирование, рейдорство). На этой почве они и возникают. Но наша буржуа была привязана к гос. Возможность накопления кр капиталов была ограничена.

Российская буржуазия в политическом плане долгое время оставалась инертной. Буржуазия была привязана к государству, экономика была слаба. Оппозиционность буржуазии была весьма фигой в кармане)))вера так сказала. Не будет она кусать руку дающего(гос-во).

Конечно буржуазия была и многим недовольна :

1. Запрет создания акционерных обществ; коррупционная модель российского капитализма. Буржуазия с одной стороны страдала от этого, с другой стороны ей приходилось самой участвовать в этом…

2. Буржуазия нуждалась в разрешении рабочего вопроса (стачка),а его можно было решить только с помощью госва. Оно не торопилось. Это вызывало постепенное недовольство, рост возмущения.

С возрастание рабочего движения российская буржуазия нуждалась в защите:

«Союз 17 октября»- буржуазия московская была основателем. Она в политическом плане была более активна, поскольку была более независима от правительства. Главой новой партии был Александр Иванович Гучков - НИ ЩАГУ ВПЕРЕД ОТ МАНИФЕСТА 17 ОКТЯБРЯ:

Они хотели лишь конституционной монархии, гос думу.

Категорические противники всеобщего избирательного права. Это ведь давало воз-ть превратить гос думу в реальную оппозицию. А им это не нужно. Они рассматривали гос думу как канал воздействия на правительство в своих интересах(гражданские свободы).

Нужна свобода предпринимательской деятельности, юр гарантии собственности, неприкосновенность имущества, гражданские свободы

Готовы были идти на уступки рабочим. Она выступала за гос образование, даже признавала право стачки, но только с экономическими требованиями. Против 8часового рабочего дня(якобы это привело бы к краху российской промышленности, не стало бы возможности конкурировать с западом.)

Видела национальную, периферийную буржуазию своими конкурентами(особенно поляки-в текстильной пр-ти прямые конкуренты),поэтому никакой национальной автономии!!!

в культурном плане. Они были из прошлого. Они жили по домостроевкисм принципам. (аршинники, надувалы морские). В нач 20 века культурное лицо нач меняться. Теперь это образование. Тут конечно сказалось вливание интелегенции, дворян. Буржуазия теперь сама становиться интеллигентной.

Раньше занимались торговлей-учение как повинность, считали это ниже их достоинства. Сейчас же уже даже за границу отправляются учиться, университетское образование получают. На примере династии морозовых(сава не умел писать,тимофей(сын) уже имеет образование,его внук сава уже закончил московский университет и специализировался по химии,к тому же закончил оксфорд)

Теперь это объясняется и тем, что в ряды буржуазии начинает вливаться интеллигенция. Собственно говоря буржуазия сама становится интеллигентной. Она финансирует иск отрали: издательское дело: Сабашниковы, Салдатенковы. Ткатральное дела (Дягелев-антропринер).

Третьяков, Мамонтов, Бахрушин (тетральный музей, художники импрессионисты, историк), С. Морозов. Лесковта-известный врач. занимался научными проблемами физиологии.

Сибиряков- 500 тыс пожертвовал на нужды томского университета,сам принимал участие в изучении северо-морского пути.

Братья Третьяковы-создатели публичной галереи,открытой для всех!!!Вели большую культурно-просветительскую работу среди своих рабочих.

Бахрушин Сергей-крупный русский и советский историк,к тому же исследователь сибири

Константин Иванович Алексеев(станиславский)-один из первых драматических театров(московский художественный театр) Финансировал Морозов.

НО К СОЖАЛЕНИЮ ВСЕ ЭТО ХАРАКТЕРНО ЛИШЬ ДЛЯ СТОЛИЧНОЙ БУРЖУАЗИИ.А провинции-поменьше вложить,побольше получить. Не случайно сам сава морозов говорил о российской буржуазии,что не интересуются новыми формами.

Трагедия русской буржуазии,что она как класс не сознавала своей социальной ответственности. Были конечно и умные…рассматривали капитал как служение общественному делу(старообрядческая идея)!!!Отправляли значительную часть своего капитала на социальные нужды.

Солодомников-цум(бывший пассаж-принадлежал солодомникову. Он после своей смерти оставил наследство 2 млн. Лишь 800 тыс оставил наследникам, остальное оставил на благотворительные нужды(поддержка земских учреждений,больниц,школ,учреждений призрений,значит часть капитала отправлена на строительство жилья для рабочих-построено несколько домов для рабочих.но это не те бараки,а современные домя с освещением элекстрическим,водопроводом и тд. Плата за них чисто символическая 5-10 руб. Эти дома он рассматривал не просто как жилье,а как своеобразная коммуна. Дом управлялся советом(кого принять в жильцы и тд) Каждый в своей квартире, но жили одной большой семьей. Создал КОММУНУ)))))))) Был домовой совет. => большевизм

До большевиков дожил Прохоров-один из владельцев трехгорной мануфактуры.На его трехгорке рабочие работали 9 часов,при фабрике рабочих кормили хорошим обедом. Досуг в самодеятельном оркестре, театре,плюс получали пенсию по инвалидности,старости и немалую 200 руб в год. Во время первой русской революции сам прохоров кормил участников революционных баррикад. Потом его фабрику национализировали,но сам прохоров стал красным директором. ВОТ ЧТО ЗНАЧИТ СОЦИАЛЬНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО,ПАРТНЕРСТВО…Социальная ответственность буржуазии…

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Санкт-Петербургский государственный университет сервиса и экономики

Кафедра истории и политологии

РЕФЕРАТ

РОССИЙСКАЯ БУРЖУАЗИЯ В КОНЦЕ Х IX - НАЧАЛЕ XX ВЕКА: СОСТАВ, ЧИСЛЕННОСТЬ, ИНТЕРЕСЫ

Санкт-Петербург

Содержание

• Введение
• Состав буржуазии
• Буржуазия Москвы
• Буржуазия Петербурга
• Заключение
• Список литературы

Введение

Сословий, то есть реально существовавших социальных групп, отражавших все многоцветие российской государственности на рубеже веков, было много -- несколько десятков. Перечислим лишь некоторые из них: крестьяне, дворяне, мещане, купцы и почетные граждане, духовенство, войсковые казаки, инородцы, иностранные подданные.

Начиная с XIX века, когда Россия вступила на путь ускоряющегося промышленного развития, в стране, не ломая, а, приспосабливаясь к сложившейся сословной структуре феодального прошлого, активизируется процесс формирования новых общественных классов буржуазного общества -- рабочих и буржуазии -- при сохранении двух других -- помещиков и крестьян.

Эти явления социально-экономической жизни рождали характерные метаморфозы российской действительности, затруднявшие процесс изучения социально-классовой структуры общества. Числившийся по паспорту крестьянин был реально рабочим, но мог иметь земли больше, чем дворянин-помещик. Дворянин мог быть представителем буржуазного мира, но мог, лишившись состояния, прозябать на самом «дне» общества.

Мещанин мог быть и рабочим, и мелким буржуа, а купец -- крупным землевладельцем. В этой связи «удивительные» картины рисует нам официальная статистика. Согласно переписи населения 1897 года, Петербург был заселен на 58,9% крестьянами, Москва -- на 63,7%. В свою очередь, в Средней Азии крестьян жило только 5%, зато инородцев -- 88,9%".

Подобных примеров, характерных для государства, находящегося в состоянии исторического перехода из одного (феодально-патриархального) состояния в другое (капиталистическое), можно привести много.

Среди всех прочих следствий, вытекающих из этого закономерного явления, можно выделить сложность определенных выводов о степени «капитализации» российского общества. Тем не менее, в России на рубеже веков в условиях активно развивающейся общественной мысли желающих пророчествовать о будущем страны, равно как и выдавать желаемое за действительное, было более чем достаточно (имеется в виду известный спор в последней четверти XIX века среди представителей русского просвещенного общества по вопросу «есть капитализм в России, или его нет?!»)

Меня заинтересовало, что представляют собой многие классы. В данном реферате я остановилась на буржуазии.

Процесс формирования буржуазии

Буржуазия как общественный класс в России складывалась из различных сословий. До середины XIX века процесс ее формирования проистекал под спудом феодально-патриархальных пережитков. Реформы 60-70-х годов, создавшие более благоприятные условия для развития капитализма «снизу», «насаждение» государством капитализма «сверху», активизировали рост буржуазного слоя в обществе. Он пополнялся выходцами из крестьян, мещан, дворян, чиновников, инженерно-технических служащих, не говоря уже об отпрысках старинных купеческих фамилий.

До конца XIX столетия именно российский купец наиболее полно олицетворял собой образ российского предпринимателя, российского буржуа. Так, к купеческому сословию принадлежали и владелец писчебумажных фабрик и торгового дома К.А. Варгунин, и чаеторговец А.Д. Ведерников, и банкир барон Г.Е. Гинцбург, и крупный домовладелец А.Г. Елисеев, и владелец чугунолитейного завода, магазинов и доходных домов Ф.К. Сан-Галли.

Понятие «купец», изначально обозначавшее исключительно предпринимателя-торговца, по мере развития капитализма в России и изменения отечественного законодательства начинает объединять представителей всех форм и видов предпринимательской деятельности. Этому способствовало то, что вплоть до 1898 года занятие торговлей или другим промыслом в сколько-нибудь крупном масштабе соединялось с купеческим сословным состоянием.

Будучи единственным сословием в России, пребывание в котором зависело от ежегодной уплаты определенного денежного взноса, купечество с 1863 года делилось на две гильдии. Принадлежность к высшей и, соответственно, более дорогостоящей 1-й гильдии или 2-й зависело от разряда торгового, промышленного или пароходного предприятия его владельца. Законодательство 1863 года ликвидировало деление купечества на три гильдии по оценке капитала предприятия (в 1807 году 1-я гильдия -- 50000 рублей, 2-я -- 20000, 3-я -- 8000 рублей).

Согласно промысловой градационной шкале российского законодательства, существовало 5 разрядов для торговых предприятий и 8 -- для промышленных.

Состав буржуазии

К купцам 1-й гильдии относились владельцы торгового предприятия 1-го разряда, промышленных предприятий первых трех разрядов и пароходного предприятия, за содержание которого уплачено свыше 500 рублей основного промыслового налога.

Купцами 2-й гильдии считались владельцы торгового предприятия 2-го разряда, промышленных предприятий 4-го и 5-го разрядов, пароходного предприятия, за содержание которого уплачено от 50 до 500 рублей основного промыслового налога. Ежегодные денежные суммы, уплачиваемые купцами за приобретение и реализацию сословных прав, складывались из различных взносов -- стоимости гильдейских документов, основного промыслового налога, выплачиваемого в государственную казну, земских, городских и благотворительных сословных сборов.

Гильдейские документы (свидетельства) стоили сравнительно недорого: 50 рублей для 1-й гильдии, 20 -- для 2-й. Эти суммы составляли меньшую часть общих платежей купечества -- в среднем примерно десятую часть расходов.

Львиную долю средств поглощал основной промысловый налог. Прочие платежи зависели от конкретной губернии и города, к сословной организации которого был приписан данный купец.

В столице империи общая сумма платежей купца 1-й гильдии в начале XX века неумолимо приближалась к 1000 рублей. В Одессе и Москве в указанное время общие выплаты составляли от 800 и более рублей.

Купцы 1-й гильдии значительно опережали своих собратьев по корпорации в «сословных преимуществах». Почти исключительно первогильдейское купечество имело право визита ко двору, право ношения шпаги и губернского мундира, право награждения некоторыми орденами и медалями. На их детей распространялись льготы при поступлении в государственные учебные заведения. Образуя, согласно закону, «особый класс почетных людей в государстве», купцы 1-й гильдии имели право «по уважению особенных заслуг в распространении торговли» на почетное звание коммерции советников, за отличия по промышленной части -- на звание мануфактур-советников. Наконец, награжденным одним из российских орденов и пребывавшим в 1-й гильдии не менее 20 лет могло быть пожаловано высшее городское почетное звание -- потомственного почетного гражданина.

Каждой гильдии соответствовали и приобретаемые права. Так, согласно 249-й статье «Устава о прямых налогах», первогильдейский купец обладал правом оптовой торговли по всей империи русскими и иностранными товарами , правом розничной торговли всеми видами товаров в том уезде, где он получил промысловое свидетельство, а также правом содержать там фабрики, заводы и ремесленные заведения.

Права купца 2-й гильдии ограничивались розничной торговлей отечественными и иностранными товарами в уезде, где приобретено свидетельство. Он также обладал правом на организацию фабрик, заводов и ремесленных заведений.

Обе гильдии давали право на экспорт и импорт товаров в рамках указанных различий -- прав на оптовую и розничную торговлю.

Как говорилось выше, разница между купцами первой и второй гильдий не ограничивалась только масштабами их предпринимательской деятельности и, соответственно, доходов и расходов. Первогильдейскому купечеству государство покровительствовало в плане повышения его общественного статуса.

В конце XIX века (1899 г.) Закон о состояниях подтвердил особое место первогильдейского купечества среди людей, занимавшихся торгово-промышленной деятельностью на благо государства Российского. 554-я статья гласила: «Купечество первой гильдии составляет особый класс почетных людей в государстве».

Вместе с тем, государство, заинтересованное в плодотворной деятельности всего купечества на благо отечества независимо от принадлежности к 1-й или 2-й гильдии, награждало купцов христианского вероисповедания медалями, орденами и прочими знаками отличия.

Кроме всего прочего, гильдейские документы распространяли на все купечество паспортную льготу -- в отличие от крестьянского и мещанского сословия -- право на беспрепятственное передвижение по стране без оформления увольнительных свидетельств (паспортов) в территориальных сословных организациях, что, по традиции, было «связано с известной волокитой».

С 1898 года, благодаря принятию Закона о государственном промысловом налоге, который положил конец юридической связи между правом на занятие предпринимательской деятельностью и необходимостью приписки к купеческому сословию, купец окончательно перестает олицетворять своей персоной образ российского предпринимателя. Крестьяне, мещане и прочие представители российских сословий, располагая средствами на приобретение торговых и промышленных патентов, получили право заниматься предпринимательской деятельностью, не числясьпокупеческому сословию.

С этого момента начинается процесс если и не «умирания» купеческого сословия, то во всяком случае его неумолимого количественного сокращения. К 1912 году гильдейское купечество насчитывало чуть более 30 тысяч человек. В купеческом сословии остаются те, кто по фамильной традиции из поколения в поколение носил это «звание» и «сросся» с ним душой и телом, или те, кому это было выгодно и необходимо. К последним, в частности, следует отнести евреев, которые, пользуясь сословными правами, могли свободно пересекать «черту оседлости» и жить вне ее, и тех, кто связал свою судьбу с хлопотливой, но доходной деятельностью биржевых маклеров. Согласно российским законам, должность биржевого маклера могли занимать только лица купеческого или мещанского сословий.

Кроме того, купеческое сословие было притягательным и для тех предпринимателей, кто видел в нем прямую дорогу к почетным званиям, наградам и прочим преимуществам, обслуживающим человеческое тщеславие в условиях иерархической структуры общества.

Деятельность и интересы буржуазии

Как и все прочие российские сословия, купечество имело органы местного самоуправления -- собрания выборных и сословных старшин. На особом положении было купечество Петербурга, Москвы и Одессы. Только купцы этих трех городов с 60-х годов XIX века имели исполнительные органы своих собраний -- купеческие управы, что повышало их шансы в отстаивании своих сословных прав и интересов, а также в реализации принятых решений.

Купеческие управы ведали выдачей сословных свидетельств, осуществляли взимание платежей за промысловые свидетельства, контролировали сословную собственность, доход от которой шел на благотворительные цели.

Хочется подчеркнуть, что благотворительность была одной из традиционных форм общественного самовыражения российского купечества. Так, только Московской управой финансировались 10 богаделен, 5 домов призрения, 4 училища и т.д. -- с ежегодным расходом почти в 2 млн. рублей.

Такие средства невозможно было бы изыскать, если бы не старинная православно-русская традиция жертвовать средства на богоугодные дела или, уходя в мир иной, оставлять на мирские цели денежные завещания. Характерно, что более православно-русская и патриархальная по духу Москва выделяла на благотворительность в несколько раз больше средств, чем интернациональный европеизированный Петербург.

Это было предметом гордости московского купечества, сумевшего всего за полстолетия, к началу XX века, сконцентрировать в руках членов управы огромные капиталы и недвижимое имущество. Мощь этих капиталов повышала значимость каждого слова купечества первопрестольной, уверенно присвоившего себе право говорить от имени всей земли русской.

К голосу купеческой Москвы внимательно прислушивались на берегах Невы, когда принимались важные экономические решения. Деятели Московской купеческой управы были желанными гостями в Министерстве финансов, когда обсуждались вопросы торговли и промышленности. Более того. Московская управа была единственной сословной купеческой организацией России, представленной в Особом по промысловому налогу присутствии при Министерстве финансов. Она делегировала в начале XX века своих членов в состав Совета съездов представителей промышленности и торговли, где имела решающий голос, участвовала в избрании членов Государственного совета по выборам от торговли и промышленности и т.д. С 1897 по 1917 год купеческую управу первопрестольной возглавлял купец 2-й гильдии, потомственный почетный гражданин и действительный статский советник С.А. Булочкин.

Высокий авторитет московской буржуазии в правительственных кругах России родился не сам собой и, конечно же, не был следствием щедрой благотворительности деловых людей Москвы и московского промышленного района. Чтобы жертвовать средства, надо было сначала их заработать.

Буржуазия Москвы

Если крупным торговым центром Москва стала еще в средние века, то ее превращение в крупный промышленный центр состоялосьво второй половине XIX века. В начале XX столетия из общего объема торгово-промышленного оборота Европейской России в 9 млрд. 702 млн. рублей на долю московского промышленного района приходилось 2 млрд. 141 млн. рублей, из которых одна Москва давала 1 млрд. 172 млн. рублей. Это составляло 11,5% всего российского оборота.

Благодаря энергии буржуазии Москвы и московского промышленного района, торгово-промышленный оборот на одного жителя этого региона составлял 303 рубля, что намного превосходило средний показатель по всей Европейской России (84 рубля). Северо-Западный район во главе с Петербургом (130 рублей) значительно уступал признанному российскому лидеру.

В начале XX века в Московском районе действовало уже свыше 50 тысяч предприятий, большинство из которых составляли текстильные, что давало наивысшее число производств по отношению к численности населения. В этой связи следует подчеркнуть, что такой стремительный рост произошел на базе преимущественно национальных капиталов, а не иностранных, которые, увеличиваясь от десятилетия к десятилетию, вливались, в основном, в тяжелую промышленность. Московская буржуазия старалась зорко блюсти национальные интересы. И хотя определенная ее часть была по своим корням не русской, а обрусевшей, но под звон колоколов православных «сорока сороков» церквей на всю Россию от Москвы «тянуло» русским духом.

Судьбы некоторых представителей класса буржуазии

Начинали многие московские промышленники еще с дореформенных времен. Часть из них были выходцами из старообрядческих семей, в которых домостроевский быт, самоограничение и труд сочетались с глубокой верой в Бога. Эти качества сильных духом и волей людей помогли им со временем нажить капитал. К ним можно отнести семьи Кокоревых, Морозовых, Рябушинских, Мамонтовых, Гучковых, Коноваловых, Хлудовых, Разореновых и многих других. У каждой семьи была своя судьба, свой путь в мир предпринимательства. Так, основатель семейного дела Михаил Яковлевич Рябушинский, выходец из экономических крестьян Калужской губернии, начинал приказчиком в лавочке по торговле холстом. Впоследствии купив ее и создав на базе торгового предприятия первоначальный капитал, он в 1846 году построил маленькую ткацкую фабрику в Москве. В конце 60-х годов XIX века два его сына покупают и модернизируют фабрику в Вышнем Волочке. Один из них, Павел Михайлович Рябушинский, становится основателем текстильной фирмы и одновременно отцом целого родственного клана предпринимателей. У него было 9 сыновей и 13 дочерей. В 1901 году семья Рябушинских приобрела контрольный пакет акций Харьковского поземельного банка, проникая на рынок земли. Затем пришла очередь организации Московского банка, состоялось внедрение в льняную, стекольную, бумажную, полиграфическую отрасли промышленности.

В не меньшей степени история становления отечественного предпринимательства связана с семьей Морозовых. Ее основателем был крепостной крестьянин Савва Васильевич Морозов (Савва Первый), начавший свою деятельность еще в конце XVIII - начале XIX века.

Он стал создателем одной из первых Московских мануфактур -- Никольской, оборудованной с помощью англичан по последнему слову тогдашней техники. Еще при жизни Саввы Первого его старшие сыновья Елисей и Захар, испросив разрешение отца на отделение, начали свое самостоятельное дело, положив начало Викуловской и Богородско-Глуховской мануфактурам. Главой же Никольской мануфактуры стал один из сыновей Саввы -- Тимофей.

Но и после разделения морозовского капитала между сыновьями его сила не только не ослабла, но и приумножилась. Тимофей Саввич, будучи человеком расторопным и в то же время строгих старообрядческих правил, заменил старое оборудование мануфактуры на новое и тем самым дал новый импульс производству. Чистота и порядок, строгая организационная и технологическая дисциплина производства стали залогом выпуска высококачественной продукции. Как вспоминал П. Рябушинский, «морозовский товар можно было брать с закрытыми глазами: самые подозрительные и недоверчивые восточные люди к этому привыкли». В упорной борьбе за прибыль в кризисные времена упрямая воля Тимофея Саввича больно била подчас по интересам рабочих.

Пробовал себя Т.С. Морозов и в биржевом деле, став со временем председателем Московского биржевого комитета.

Не отставала от Никольской и Тверская мануфактура одного из братьев Морозовых.

В борьбе за прибыльностью производства Морозовы безжалостно наказывали работников рублем. За пятиминутное опоздание рабочий расплачивался дневным заработком, за самовольную отлучку с фабрики -- трехдневным заработком за каждый день прогулов.

С установлением железнодорожных связей с отдаленными регионами страны Морозовы двинулись вглубь России для освоения ее необъятного рынка. Добротные ткани морозовских мануфактур в начале XX века знали не только в российских столицах, Варшаве, Одессе, Омске, Ташкенте, но и на рынках Ирана, Монголии и Китая.

Одной из самых крупных и богатых фирм в Москве на рубеже веков считался торговый дом братьев Бахрушиных, которые вели кожевенное и суконное дело. Упорно работали по созданию национального капитала Третьяковы, Щукины, Прохоровы, которым принадлежала знаменитая Трехгорная мануфактура. С семьей Прохоровых переплеталась судьба семьи Алексеевых -- одной из самых известных московских купеческих фамилий.

Куманины, Шелапутины, Солдатенковы, Якунчиковы, Боткины, Абрикосовы, Крестовниковы, Коноваловы, Вишняковы, Рукавишниковы, Красильщиковы и многие другие русские предприниматели внесли значительный вклад не только в формирование фундамента национальной промышленности, но и в национальную культуру, финансируя и поддерживая многие благие начинания. Так, например, около полумиллиона морозовских рублей Саввы Тимофеевича (Саввы Второго) сослужили бесценную службу Московскому Художественному театру. Несколько десятков тысяч рублей из его состояния положили начало строительству родильного приюта при Староекатерининской больнице, 10 тысяч рублей пошли на «дело призрения душевнобольных в Москве».

За огромный вклад в дело развития отечественной культуры и искусства Бахрушиных иногда называли «профессиональными благотворителями».

Навсегда вошла в историю русского национального искусства деятельность купца, собирателя живописных полотен -- Павла Михайловича Третьякова, основателя знаменитой Третьяковской галереи в Москве.

Не оставались равнодушными к общегосударственным проблемам отечественные предприниматели и в суровые годы войн и народных бедствий. Так, во время русско-японской войны на деньги семьи Прохоровых в Омске были устроены большой лазарет для раненых и питательный пункт. С началом Первой мировой войны Прохоровы организовали впервые в России производство гигроскопической ваты для военно-полевых лазаретов.

Во время голода 1892 года на деньги Е.И. Беклемишевой, урожденной Прохоровой, в Черниговском уезде были открыты столовая для голодающих и больница для заболевших тифом.

Не остались в стороне русские предприниматели и в деле создания научной и материальной базы отечественного образования. Так, Алексей Семенович Вишняков много потрудился ради становления и развития коммерческого образования. Его детищем после создания бухгалтерских курсов, коммерческого училища для мальчиков и девочек стал Коммерческий институт.

Известный в России железнодорожный строитель и финансист Петр Ионович Губонин предоставил большую часть капитала для строительства и организации Комиссаровского Технического училища в Москве, которое долгое время выпускало высококвалифицированных техников для московской промышленности. Принимал участие Губонин и в строительстве Храма Христа Спасителя. Подобных примеров можно привести большое количество. И неспроста порой под звон бокалов раздавались не вполне скромные отзывы в адрес московских предпринимателей -- с прославлением их значительных заслуг перед Россией. Не упускали возможности московские буржуа и «пройтись» по «пустозвонному» дворянству, которое, по словам московского капиталиста С.И. Четверикова, могло только поставлять офицеров в гвардию и, через лицей и школу правоведения, «помпадуров», не оставив о себе доброй памяти в народе.

П.П. Рябушинский, ставший в начале XX века крупным общественным деятелем либерально-патриотического толка, разразился как-то под новый год в издаваемой им газете «Утро России» следующим панегириком в адрес национальной буржуазии: «Наш новогодний тост обращен к буржуазии, к третьему сословию современной России. К той крепнущей, мощно развивающейся силе, которая, по заложенным в недрах ее духовным и материальным богатствам, уже и сейчас далеко оставила за собой вырождающееся дворянство и правящую судьбами империи бюрократию.

Мы, прозревающие высокую историческую миссию этой крепнущей ныне буржуазии, приветствуем здоровый творческий эгоизм, стремление к личному материальному совершенствованию, к материальному устроению каждым из нас своей личной жизни. Этот созидательный эгоизм, эгоизм государства и эгоизм отдельной личности, входящей в состав государства, не что иное, как залог наших будущих побед новой, сильной, великой России над Россией сдавленных мечтаний, бесплодных стремлений, горьких неудач».

Буржуазия Петербурга

В отличие от московской буржуазии, в которой преобладали великорусский корень и православно-патриотический дух, буржуазия Петербурга была более интернациональной, сдержанной и лояльной. Значительное число петербургских предпринимателей являлось или иностранцами по происхождению, или даже подданными других государств. Наибольшим влиянием среди петербургских буржуа пользовались представители финансовой элиты, поскольку северная столица была самым крупным банковским центром в России, а также владельцы металлургических, машиностроительных заводов, транспорта, сложных производств. Петербург был крупнейшим судостроительным центром страны, в нем сосредоточилось значительное государственное военное производство.

Поскольку крупное производство в России всегда носило стратегический характер, значительная часть его владельцев зависела от государственных заказов, а значит, была покладистой по отношению к властям и имперским традициям. Немаловажную роль в этой связи играл и тот факт, что значительная часть деятелей банковского капитала в Петербурге происходила из дворянства, в том числе и титулованного, и имела связь с высшими государственными учреждениями. Ну и, конечно, сам императорский Петербург, самый европейский и самый «регулярный» из всех русских городов, не мог не умиротворять и даже подавлять самые неспокойные души своим непревзойденным величием и холодным аристократическим блеском. Запечатанная в его каменные парапеты Нева томила и остужала эмоциональный русский ум...

Руководящее ядро петербургской буржуазии составляли магнаты тяжелой промышленности и видные представители складывающейся финансовой олигархии -- А.И. Вышнеградский, А.И. Путилов, С.И. Стахеев, К.А. Варгунин, А.Ю. Ротштейн, К.Л. Вахтер, Я.И. Утин и другие.

Рост акционерного предпринимательства в России, активизация роли государства в экономической жизни страны стимулировали развитие такого характерного атрибута рыночной экономики, как выпуск и обращение ценных бумаг, а, следовательно, и усиление позиций биржевиков в деловой жизни страны. Их стихией была фондовая часть биржи, окончательно превратившаяся в пореформенный период в самостоятельный мир, живущий по своим специфическим законам спроса и предложения.

Один из современников так описал «кусочек» этого мира на Общей Петербургской бирже: «Постороннему человеку, впервые попавшему в фондовую часть, довольно трудно было разобраться в происходящем: шум, сутолока, непонятные выкрики на ходу. Между посетителями снуют маклеры, время от времени сообщающие спрашивающим условия: “сделаю по 9 и 3 / 8 ,” “продам с 1 / 4 ” и т.д. Со своими клиентами и подходящими контрагентами они чаще всего обмениваются переговорами шепотом, кратко и не застаиваясь долго на одном месте. В зале гул как бы от прибоя волн морских. Это море причудливо пестро: изящные цилиндры и засаленные картузы, франтоватые пальто и визитки и характерные чугунки -- все это перемешалось в одну массу и, освещаемое падающим светом, переливается тонами и полутонами».

Только знаток в глубине этого «моря» абсолютного интереса, блуждающего на гранях человеческого порока, мог безошибочно узнать примелькавшиеся фигуры «понижателей», «бланкистов», «гробокопателей», игравших на столичной бирже на понижение; «быков» -- соответственно, игравших на повышение курса ценных бумаг; «хромающих оленей» -- биржевиков, скупающих только что появившиеся бумаги, чтобы обогатиться на их котировке; «биржевых зайцев», «кулису» -- незаконных, не присяжных маклеров, под шумок, через третьих лиц совершавших сделки, и их законных конкурентов «паркет» -- комплект присяжных маклеров.

Только знаток в глубине этого «моря» мог разобраться в его особом языке, в котором «покойник» означал обанкротившееся физическое или юридическое лицо, «свинская» -- акцию Скопинской железной дороги, «леночка» -- акцию Ленского золотопромышленного товарищества и т.д.

Погоду на столичной фондовой бирже, конечно же, делали воротилы финансового мира, своими громкими именами и действиями облагораживавшие и узаконивающие банальную спекуляцию на ценных бумагах. Их приход с ритуальным опозданием, театрально сопровождавшийся уплатой копеечных штрафов, означал, что к «пастве», ежедневно насчитывавшей несколько сотен человек, прибыли их «пастыри» и можно начинать настоящие торги. И хотя государство старалось обезопасить подобную небезопасную игру всевозможными правилами и законодательными актами, тем не менее вокруг любой биржи было свое «кладбище» тех, кто разорился и оказался вне игры по своему недомыслию, по своей или чужой алчной воле.

Жизнь провинциальной буржуазии

Вдали от российских столиц -- как в урало-сибирской глубинке, так и на окраинах империи -- своим чередом протекала жизнь провинциальной буржуазии. Развитие капитализма в районах с нерусским населением влекло за собой формирование национальной буржуазии. Но нередко и русская буржуазия имела там торговые и промышленные предприятия.

На Украине действовали капиталисты украинской, русской, еврейской национальностей. В Белоруссии, Литве среди буржуазии городов и местечек преобладали евреи, но были также белорусы, литовцы, русские, поляки. В Латвии и Эстонии крупная, а также часть средней и мелкой буржуазии, состояла из прибалтийских немцев. На Кавказе ведущую роль играла армянская буржуазия. В Закавказье и Средней Азии буржуазия состояла как из представителей местных национальностей, так и из русских.

Удаленная от главных очагов торгово-промышленной, банковской и общественно-культурной жизни провинциальная буржуазия играла, конечно, менее заметную, но не менее важную, чем столичная, роль в экономическом развитии страны.

Духовные запросы буржуазии российской глубинки, по воспоминаниям современников, были непритязательными. Так, по свидетельству Н.К. Чукмалдина среди тюменского купечества «героями» всегда фигурировали картежные игроки крупных ставок. А.В. Никитенко, сравнивая интересы и образ жизни буржуазии крупных промышленных городов и провинциальных, оставил немало горьких замечаний по поводу жизни последней. Если буржуазия крупных городов окультуривалась посредством посещения дворянских и купеческих клубов, где устраивались обеды и танцевальные вечера, театров, выставок художников, то глубинка, лишенная всего этого, подчас «оживлялась» грандиозными попойками толстосумов и их дорогостоящими чудачествами.

И хотя к подобным описаниям и оценкам жизни и быта провинциальной русской буржуазии следует относиться весьма осторожно, так как к национальной буржуазии в целом «общественное мнение» России относилось всегда более чем пристрастно, по-видимому, все же только так могла и умела развлекаться еще «дикая» часть буржуазного класса, радевшая только о своих доходах и личном преуспеянии. Жалея истратить лишнюю копейку на улучшение условий труда рабочих и модернизацию производства, но не жалея денег на «море» шампанского по случаю благополучного завершения дела, ее представители с большим трудом осознавали, что из этих же средств складываются их же будущее благополучие и коммерческий успех.

Фабричный инспектор С. Гвоздев, хорошо знакомый с жизнью предпринимателей конца XIX - начала XX веков, писал, что «большинство их обладало удивительной мелочностью, скупостью, почти граничащей со скаредностью главным, конечно, в том, что не касалось их самих; вместе с тем они иногда проявляли полное невнимание к таким дефектам в деле, которые приносили им громадные убытки».

Тем не менее, по утверждению автора этих строк, подобные предприниматели жили и грели свое самолюбие полной уверенностью в том, что являются благодетелями своих рабочих и служащих, и те просто обязаны чувствовать к ним великое почтение.

Особый тип в этой связи, по мнению С. Гвоздева, составляли владельцы мелких предприятий, которых он сравнивает с «типичными деревенскими кулаками».

Правдами и неправдами скопившие небольшой капиталец, они мертвой хваткой вцеплялись в свое маленькое дело и, словно чувствуя его недолговечность, старались за максимально короткий срок выжать из него все, что можно. Тут уж было не до правил техники безопасности и юридических тонкостей в соблюдении элементарных прав рабочих. Такие горе-заводчики, по воспоминаниям фабричного инспектора, иногда, заслышав звон колокольчиков коляски фабричных инспекторов и зная, что грядет для них неминуемая беда, разгоняли рабочих, а сами скрывались. Такая почти детская наивность сочеталась в них со звериными повадками -- отсидеться где-нибудь за кустом, пока не уедет важный чиновник-барин, а потом с новой силой вновь вцепиться в свое маленькое дело. Подобных «диких» дельцов «окультуривали» штрафами.

Общие штрихи-контуры к собирательному портрету отечественной буржуазии на рубеже веков будут неполными, если не сказать несколько слов о сельской буржуазии, о той ее части, которая вошла в российскую историю под нелицеприятным именем «кулак».

Подобный социальный тип был закономерным порождением пореформенной России. Его победное шествие по стране на страницах одного из публицистических изданий рубежа XIX-XX веков выглядело следующим образом: «...Эта кряжистая фигура заметна всюду. Она заполнила русскую действительность -- ни в городе, ни в деревне вы не минуете встречи с ней. Несмотря на всю упитанность, кряжистость этой фигуры, "чумазый" кулак, подобно хамелеону, принимает чрезвычайно разнообразные формы и даже, более того, постоянно меняет свою деятельность».

Образ сельского буржуа на рубеже веков неоднозначен: это и разбогатевший, прикупивший дворянской или государственной земли крестьянин-общинник, который потом дробил ее и сдавал в аренду односельчанам, это и сельский лавочник, дававший деньги в долг под проценты, и скупщик кустарных изделий, хлеба, скота, крестьянского инвентаря, и содержатель постоялого двора, и владелец винной лавки, и удачливый предприниматель-самоучка, возглавивший промысловую артель.

На их высокие, крытые железом дома, с крепкими тесовыми заборами и свирепыми псами, охраняющими хозяйское добро, с завистью и опаской посматривали и односельчане, и распродающие свою землю помещики. Помещик-публицист А. Аверьянов так описывает их замечательное превращение: «Из Шлепов и Павлух лавочники обратились в Никит Андреевичей, да Павлов Ивановичей; им кланяются, у них заискивают задолжавшие соседи-мужики, а подчас, и оскудевший помещик».

Механика закабаления крестьян-односельчан, дающая возможность накапливать капитал, была предельно простой. Прежде всего это была продажа товара в долг. Например, коса, взятая у сельского лавочника в долг («на книжку») стоила покупателю дороже -- не 90 копеек, а 1 рубль 10 копеек. Но подобное удорожание товара было не главным в средствах обогащения ухватистых мужиков. В нужное время, пользуясь долговой зависимостью, они могли заставить крестьян в погашение долга продать им часть урожая по цене ниже среднерыночной или, с выгодой для себя, заставить должника отработать определенное количество дней.

Должников было не один и не два -- так копился капитал, так появлялась на свет Божий самая что ни на есть народная буржуазия, неумолимо прибирая к своим рукам раздираемый противоречиями «мир» .

Но и мужицкая буржуазия не была чужда благотворительности. И ее представители жертвовали на церкви, а иногда и на мирские дела, но каждая копейка, отданная на общее дело, только увеличивала их неофициальную власть на селе. От их, еще не «зараженных» городским либерализмом кряжистых фигур веяло угрюмой мужицкой силой, настороженностью и недоверчивостью как к заезжим краснобаям, так и к своим односельчанам-неудачникам. Уж они-то лучше всех знали, что много от лукавого в красивых словах, что портят они русского мужика, который и ленив подчас, и плутоват, и Бога стал забывать...

Под влиянием этих процессов появилось выражение «кулак-мироед», хотя «мироедами» изначально называли не в меру ретивое крестьянское «начальство» -- волостных старшин, старост, сборщиков податей и др.

Заключение

Капитализм делал свое дело -- одни беднели, другие богатели. Богатых людей в стране на рубеже веков становилось все больше и больше.

И, тем не менее, не просто приживалось богатство на Руси. По мнению знатока русского купечества П.А. Бурышкина, в России, в отличие от стран Западной Европы и Америки, не было культа богатых людей. К богатым людям было не то чтобы неприязненное, но мало доброжелательное отношение. Слишком короток был век российского буржуа, еще хорошо помнили, как он рождался, еще не вполне уверенно ходил он по русской земле -- земле крестьянской, изначально чуждой духу наживы.

Может быть, отсюда и знаменитые кутежи русского купечества в «Яре», «Эльдорадо», «Золотом якоре», когда по пьяному делу за вечер легко спускались тысячи рублей, словно стыдилась их православная душа.

Может быть, поэтому многие дети и внуки талантливых основателей капиталистического производства 60-70-х годов XIX века на рубеже, веков с головой уходили не в предпринимательство, а в науку, искусство, культуру, в известном смысле предавая тем самым дело своих отцов и дедов.

Да и правительственные чиновники не очень-то жаловали частное дело, подозревая в каждом предложении, идущем «снизу», от предпринимателей, корысть, а значит, и ущерб государственным интересам.

Но, словно вопреки всем этим сложностям, преградам и «болезням роста», российский капитализм, и вместе с ним отечественная буржуазия, развивались, крепли, пядь за пядью отвоевывая себе место на русской земле, а вместе с ним и будущее для России.

Список литературы

1. Боханов А.Н. Крупная буржуазия России. М., 1992. С. 30.

2. Бурышкин П.А. Москва купеческая. М., 1990. С. 53.

3. Кузьмичев А., Петров Р. Русские миллионщики. Семейные хроники. М., 1993. С. 71.

4. Бурышкин П.А. Москва купеческая. М., 1990. С. 289-290.

5. МартыновС. Финансы и банкирский промысел. СПб., 1993. С. 22-23.

6. Бойко В.П. К вопросу о социальной психологиикрупной буржуазии. Из истории буржуазии в России. Томск. 1982. С. 39.

7. Гвоздев С. Записки фабричного инспектора (из наблюдений и практики в период 1894-1908 гг.). М., 1911. С. 12.

8. Рябов Ю.А. Богохранимая страна наша Российская. СПБ., 2004. С. 188-209.

Подобные документы

Изучение понятия сословия, социальной группы, занимающей определенное положение в иерархической структуре общества. Права и полномочия дворянства. Поддержка высшего сословия правительством Николая I. Обязанности и привилегии духовенства и купечества.

презентация , добавлен 22.10.2013


Деятельность купечества в системе городского самоуправления. Роль купеческого капитала в системе здравоохранения и градостроительства. Меценатская деятельность столичного купечества. Сферы благотворительной деятельности провинциального купечества.

курсовая работа , добавлен 10.03.2011


Общая характеристика социально-экономического развития Аргентины в XIX - начале ХХ века, а также его особенности после создания самостоятельного государства. Анализ и специфика анархизма и идентичноста аргентинских рабочих в конце XIX – начале ХХ века.

реферат , добавлен 26.07.2010


Ближний Восток в русской политике в рамках проблемы Восточного вопроса. Русские учреждения на территории арабских провинций Османской империи в конце XIX–начале XX века. Создание и деятельность Императорского Православного Палестинского Общества.

дипломная работа , добавлен 06.06.2017


Определение двойственной роли правительства в отношении к "третьему сословию". Деятельность представительных учреждений предпринимателей. Возникновение политических партий российской буржуазии. Особенности предпринимательства накануне событий 1917 г.

контрольная работа , добавлен 28.10.2010


Эволюция правоохранительной системы в России. Формирование специализированных органов сыска. Создание Управления Министерства внутренних дел и его функции. Роль полиции в жизни Москвы в конце ХIХ - начале ХХ века. Структура, штаты, обязанности городовых.

дипломная работа , добавлен 14.06.2017


Завоевание более прочных позиций капиталистическим укладом в экономике. Сокращение казенной мануфактуры и расширение частного предпринимательства. Изменение состава буржуазии, торгово-промышленная политика правительства, социальное положение купечества.

контрольная работа , добавлен 28.07.2010


Формирование сословий в России в конце XVIII-начале XIX вв. Сословный строй России в конце XVIII-начале XIX вв. Система сословного суда. Дворянство. Преимущества дворянского сословия. Мещане. Правовой статус городского населения. Крестьяне. Духовенство.

реферат , добавлен 29.07.2008


Состав чернигово-северских земель в конце XIV-XV веке. Локальные центры чернигово-северской земли в XV - начале XVI века. Черниговская земля, Новгород-Северская земля, Путивль и Курское Посемье. Русское литовское пограничье в XV - начале XVI века.

дипломная работа , добавлен 13.11.2017


Истоки современного балканского кризиса, его влияние на международные отношения в конце XX - начале XXI века. Процесс формирования взглядов и теорий на проблемы государственного суверенитета и территориальной целостности. Участие и роль России в кризисе.

Мария Оссовская, "Рыцарь и Буржуа"

Существенные черты мелкой буржуазии выводятся из ее места в классовой структуре общества, места, общего для всякой мелкой буржуазии, — ведь именно им определяется сущность мелкой буржуазии как таковой.

Иногда понятие мелкой буржуазии включает в себя и тех, кто солидаризируется с мелкой буржуазией. «... Не следует думать, — пишет Маркс о представителях мелкой буржуазии, — что все представители демократии — лавочники или поклонники лавочников . По своему образованию и индивидуальному положению они могут быть далеки от них, как небо от земли. Представителями мелкого буржуа делает их то обстоятельство, что их мысль не в состоянии преступить тех границ, которых не преступает жизнь мелкого буржуа , и потому теоретически они приходят к тем же самым задачам и решениям, к которым мелкого буржуа приводят практически его материальный интерес и его общественное положение. Таково и вообще отношение между политическими и литературными представителями класса и тем классом, который они представляют. Класс этот во многих странах многочислен и влиятелен. Ленин не пренебрегает ее ролью в России и неоднократно, набрасывая свою программу действий, рекомендует товарищам обращать на мелкую буржуазию серьезное внимание и пробуждать ее политическое сознание, поскольку это союзник, с которым надо считаться . А пробуждение политического сознания состоит прежде всего в уяснении мелкой буржуазией, что только под руководством пролетариата она может бороться с буржуазией.

Как хорошо известно, психология мелкой буржуазии определяется прежде всего промежуточностью ее классового положения . «Подвешенная» между буржуазией и пролетариатом, она находится в состоянии неустойчивого равновесия. Ленин в «Уроках революции» писал (явно имея в виду не только российские условия): «... Мелкие хозяйчики выбиваются из сил, тянутся «выйти в люди», попасть в настоящие хозяева, подняться до положения «крепкого» хозяина, до положения буржуазии ». Мелкие буржуа поставлены перед выбором: «либо перейти самим на положение капиталистов (а это возможно в лучшем случае для одного мелкого хозяйчика из сотни), либо перейти в положение разоренного хозяйчика, полупролетария, а затем — пролетария» .

Деклассация остается постоянной угрозой: навыки ремесленника обесценивает появление новых способов производства, мелкий капитал не выдерживает конкуренции с крупным, войны и кризисы ударяют прежде всего по мелкой буржуазии. Зато ее поддерживает существование чиновничьего и военного аппарата, «дающего верхним слоям крестьянства, мелких ремесленников, торговцев и проч. сравнительно удобные, спокойные и почетные местечки, ставящие обладателей их над народом».

С промежуточным, неустойчивым классовым положением мелкой буржуазии связан ряд черт, которые мы рассмотрим поочередно.

а) Противоречивость психологии мелкого буржуа. Ее неустойчивость. Сидя «между двумя стульями» и пересаживаясь с одного на другой, мелкая буржуазия взращивает в своей психике всевозможные противоречия. «Мелкий буржуа в развитом обществе, в силу самого своего положения, с одной стороны, делается социалистом, а с другой — экономистом, то есть он ослеплен великолепием крупной буржуазии и сочувствует страданиям народа» .

Склонности к противоречиям сопутствует неустойчивость . Класс этот крайне непостоянен в своих взглядах , пишет о мелкой буржуазии Энгельс в работе «Революция и контрреволюция в Германии». «Смиренный и лакейски покорный перед сильным феодальным или монархическим правительством, он переходит на сторону либерализма, когда буржуазия находится на подъеме; его охватывают приступы неистового демократизма, как только буржуазия обеспечивает себе господство, но он впадает в самую жалкую трусость, как только класс, стоящий ниже него, пролетариат, делает попытку предпринять какое-нибудь самостоятельное движение ». Прудон, которого Маркс, как известно, называл чистейшим мелким буржуа, «... хочет парить над буржуа и пролетариями, как муж науки, но оказывается лишь мелким буржуа, постоянно колеблющимся между капиталом и трудом, между политической экономией и коммунизмом».

b) Принципиальная реакционность мелкой буржуазии. Склонная попеременно к восторженным порывам и приступам отчаяния, мелкая буржуазия, однако, в принципе ближе к буржуазии. Ведь мелкая буржуазия живет «по-хозяйски, а не по-пролетарски (в смысле места в общественном производстве), и в образе мыслей она идет за буржуазией ». Даже когда она борется с угрожающей ей буржуазией и требует ограничить крупный капитал, который ее душит, — даже тогда она лишь по видимости революционна. «Средние сословия: мелкий промышленник, мелкий торговец, ремесленник и крестьянин — все они борются с буржуазией для того, чтобы спасти свое существование от гибели, как средних сословий. Они, следовательно, не революционны, а консервативны. Даже более, они реакционны: они стремятся повернуть назад колесо истории. Если они революционны, то постольку, поскольку им предстоит переход в ряды пролетариата...».

c) Мнимая надклассовость. Еще одна черта, вытекающая из положения мелкой буржуазии в обществе, — это, согласно классикам марксизма, ее иллюзии относительно собственной надклассовости . В «Восемнадцатом брюмера Луи Бонапарта» Маркс пишет о французских мелкобуржуазных демократах: «... Демократ, представляя мелкую буржуазию, то есть переходный класс, в котором взаимно притупляются интересы двух классов, — воображает поэтому, что он вообще стоит выше классового антагонизма. Демократы допускают, что против них стоит привилегированный класс, но вместе со всеми остальными слоями нации они составляют народ. Они стоят за народное право; они представляют народные интересы ». А в другом месте мы читаем о французском мелком буржуа, который «в глубине души... гордится тем, что он беспристрастен, что нашел истинное равновесие, которое имеет претензию отличаться от золотой середины».

d) Индивидуализм, склонность к анархизму. Индивидуальный труд в «собственном деле» не сплачивает, а распыляет мелких буржуа. Поэтому у классиков марксизма мы находим множество высказываний об индивидуализме мелких хозяев, об их неспособности к дисциплине, отсутствии у них духа коллективизма, их разъединенности, ревнивой охране своего частного мира. Характер труда и форма собственности объясняют нам, почему мелкобуржуазная революционность так часто отдает анархизмом, подогреваемым к тому же неприязнью к налогам , и почему мелкий буржуа не способен объединяться и координировать свои действия с другими (см., например, «Детскую болезнь «левизны» в коммунизме» Ленина), Именно поэтому в мелкобуржуазной революционности Ленин видит одного из серьезнейших врагов коммунизма.

e) Миролюбие, стремление к безопасности. Вероятно, потому, что мелкий буржуа, как уже говорилось, больше всего теряет при любом кризисе, классики марксизма часто усматривают в его психологии миролюбие, боязливость, нерешительность. Именно он прежде всего склонен делать «шаг вперед, два шага назад».

Мелкий буржуа вообще не желает понимать борьбы классов. Там, где она заявляет о себе слишком уж очевидно, он стремится затушевать ее. «Ведь все мы хотим одного и того же, все разногласия — просто результат недоразумений» — эти слова Энгельс вкладывает в уста мелкобуржуазным демократам. Для мелкого буржуа классовая борьба — нечто нежелательное и «грубое» . Он руководствуется «истинной любовью к человечеству», пустыми фразами о «справедливости» . Мелкий буржуа ищет мирных решений. Если он и хочет социализма, то без революции. Он склонен к иллюзиям, нередко добросовестным, там, где речь идет о борьбе с социальным злом. Он хотел бы «усовершенствовать» империализм путем реформ. «Насквозь мещанской фантазией» называет Маркс желание Прудона положить в основу переустройства общества отмену процента. Не понимая, что «государство есть орган классового господства», мелкий буржуа хотел бы видеть в нем орган примирения классов.

Миролюбие связано со стремлением к безопасности.
Ж. Сорель, характеризуя мелкобуржуазный дух в своих «Материалах к теории пролетариата», утверждал, что средний класс — идеал слабых правительств, ибо им легче управлять . Его высший слой, претендующий на звание буржуа и на право иметь служанку, — это идеал экономистов, филантропов и моралистов. Он ничего не требует от филантропа, не возмущает моралиста, является предметом уважения экономиста. Он представляет собой мирный элемент. Заразить рабочего этим духом — лучший способ обезвредить его.

f) Бережливость. Самоограничение ради обладания. «Политическая экономия, эта наука о богатстве, есть в то же время наука о самоотречении, о лишениях, о бережливости , и она действительно доходит до того, что учит человека сберегать даже потребность в чистом воздухе или физическом движении, — писал Маркс в «Экономическо-философских рукописях 1844 года». — Эта наука... есть в то же время наука об аскетизме, и ее истинный идеал, это — аскетический, но занимающийся ростовщичеством скряга и аскетический, но производящий раб. Ее моральным идеалом является рабочий, откладывающий в сберегательную кассу часть своей заработной платы... Поэтому политическая экономия, несмотря на весь свой мирской и чувственный вид, есть действительно моральная наука, наиморальнейшая из наук. Ее основной тезис — самоотречение, отказ от жизни и от всех человеческих потребностей. Чем меньше ты ешь, пьешь, чем меньше покупаешь книг, чем реже ходишь в театр, на балы, в кафе, чем меньше ты думаешь, любишь, теоретизируешь, поешь, рисуешь, фехтуешь и т.д., тем больше ты сберегаешь, тем больше становится твое сокровище, не подтачиваемое ни молью, ни червем, — твой капитал. Чем ничтожнее твое бытие, чем меньше ты проявляешь свою жизнь, тем больше твое имущество, тем больше твоя отчужденная жизнь, тем больше ты накапливаешь своей отчужденной сущности. Всю ту долю жизни и человечности, которую отнимает у тебя политэконом, он возмещает тебе в виде денег и богатства, и все то, чего не можешь ты, могут твои деньги». «И экономить ты должен, — продолжает Маркс, — не только на твоих непосредственных чувственных потребностях, на еде и прочем, но и на участии в общих интересах, на сострадании, доверии и т.д.» Так, в конце концов, чтобы жить, приходится терять то, ради чего стоит жить (et propter vitam vivendi perdere causas!).

g) Культ денег и мышление в денежных категориях. Буржуазная политэкономия учит, что «все страсти и всякая деятельность должны потонуть в жажде наживы »; «мораль политической экономии — это нажива, труд и бережливость, трезвость...». Мерило ценности человека— деньги. «... То, что могут купить деньги, это — я сам, владелец денег... То, что я есть и что я в состоянии сделать, определяется отнюдь не моей индивидуальностью... Я уродлив, но я могу купить себе красивейшую женщину. Значит, я не уродлив, ибо действие уродства, его отталкивающая сила, сводится на нет деньгами... Я плохой, нечестный, бессовестный, скудоумный человек, но деньги в почете, а значит, в почете и их владелец ». Эта характеристика вызывает в памяти известное французское изречение: «Бедный дурак — дурак, богатый дурак — богач».

h) Эгоизм . «Мелкобуржуазный эгоизм» — выражение, часто встречающееся у Ленина. Мелкособственнический взгляд, по Ленину, — это «мне бы урвать побольше, а там хоть трава не расти ». Когда мелкая буржуазия борется с крупным капиталом, она выдвигает требования, преследующие исключительно ее собственные интересы, замечает Маркс в «Классовой борьбе во Франции». Она требует, например, прогрессивных налогов, ограничения права наследования, выполнения крупных работ государством. Но эта черта (как, впрочем, и предыдущая) свойственна не одной лишь мелкой буржуазии. В буржуазном обществе, читаем мы в «Манифесте Коммунистической партии», не осталось никакой другой связи между людьми, кроме голого интереса, никакого другого мотива, регулирующего совместную жизнь, кроме эгоистического расчета. Желать в буржуазном обществе безопасности — значит требовать гарантий для собственного эгоизма.

i) Посредственность .Вернемся к чертам, характерным именно для мелкой буржуазии. Одна из них — посредственность, особенно возмущавшая мир искусства, который сражался с мелким буржуа во имя романтических лозунгов. Мелкий буржуа желает, чтобы все было среднего уровня. В «Мещанах» Горького Тетерев говорит Бессеменову: «И ты нравишься мне. Ибо ты в меру — умен и в меру — глуп; в меру — добр и в меру — зол; в меру — честен и подл, труслив и храбр... ты образцовый мещанин! Ты законченно воплотил в себе пошлость.. ту силу, которая побеждает даже героев и живет, живет и торжествует...».

j) Почтение к общественной иерархии . Маркс, характеризуя Прудона, которого он считал, как известно, классическим образцом мелкого буржуа, высмеивает его почтение к людям на высоких постах (особая учтивость Прудона по отношению к государственному советнику Дюнуайе). Ту же черту подчеркивает Сорель в своей характеристике французского мелкого буржуа. Мелкого буржуа, по его мнению, можно с успехом водить за нос при помощи такой приманки, как допуск в «хорошее общество». Он совершенно счастлив, будучи приглашен к высокопоставленной особе.

k) Сентиментальность. О слащавой сентиментальности мелкого буржуа классики марксизма пишут часто. Сентиментальный Эжен Сю, о котором идет речь в «Святом семействе», сентиментальный Прудон выступают как представители французской мелкой буржуазии. В Германии по мерке мелкой буржуазии возникает социализм, который в «Коммунистическом манифесте» иронически именуется «истинным». Мистический покров, в котором выступали его «вечные истины», был «выткан из умозрительной паутины, расшит причудливыми цветами красноречия, пропитан слезами слащавого умиления». Даже идеалист Гегель жестоко осмеивал «насажденную Шиллером филистерскую наклонность помечтать о неосуществимых идеалах».

1) Филистерство и серость. Лишь тот класс может чего-то добиться, говорит Ленин в письме «Привет венгерским рабочим», «в котором все лучшие люди полны ненависти и презрения ко всему мещанскому и филистерскому, к этим качествам, которые так процветают у мелкой буржуазии, у мелких служащих, у «интеллигенции»...»
В наиболее распространенном понимании филистер — это человек, ставящий свой покой превыше всего, замкнувшийся в своем мирке и не ощущающий ответственности за жизнь общества в целом . Обвинение в филистерстве, предъявляемое мелкой буржуазии, относится обычно к людям, уже обеспечившим себя материально, людям сытым, которые стоят на страже своего права безмятежно вкушать блага мира сего. Это обвинение, следовательно, имеет в виду прежде всего зажиточную мелкую буржуазию, а также слои, стоящие выше ее , но не тех, кому приходится вести аскетический образ жизни и постоянно самоограничивать себя, чтобы хоть как-то связать концы с концами.

Иначе обстоит дело с понятием «серый человек». Это определение относится обычно к низшим слоям мелкой буржуазии, которые не расширили своего кругозора образованием. Серый человек, подобно филистеру, замкнут в мире собственных интересов и безразличен к общественным делам, но он к тому же и твердолоб. Мысли его движутся по привычной колее . Они не меняются, как не меняются привычки комаров, тараканов, лягушек. На все новое он реагирует возмущенным удивлением (над этим смеются люди, находящие удовольствие в том, что французы называют épater les bourgeois290). Филистер, сознавая справедливость каких-то реформ, может противодействовать им, потому что так ему выгоднее. Человек серый ничего не понимает. Его косность вытекает скорее из глупости , чем из желания жить поспокойнее, его поглощенность собственными делами — скорее из эгоцентризма, чем из эгоизма.

Реформы 60-70-х годов XIX века и последовавшее за ними бурное экономическое развитие страны привели к значительному повышению роли предпринимательских слоев населения, важнейшей составной частью которых являлось купечество. До начала 60-х годов XIX века купцы подразделялись на три гильдии. В 1863 г. были установлены две купеческие гильдии. При этом принадлежность к той или иной гильдии стала определяться не размером объявленного капитала, как это было прежде, а родом самой предпринимательской деятельности.

Купцы первой гильдии могли производить оптовую торговлю, а купцы второй – розничную. Под оптовой торговлей подразумевалась продажа товаров партиями из купеческих контор, амбаров, складов и судов. К розничной торговле была отнесена продажа товаров из лавок, магазинов и других подобных торговых заведений. К торговым действиям причислялись также содержание промышленных предприятий, транспортных средств, комиссионных и страховых контор, акционерных обществ, компаний, разного рода кредитных учреждений и некоторые другие виды деятельности. Таким образом, купечество в пореформенный период занималось практически всеми видами предпринимательства. За пределами купеческого сословия находилась огромная масса мелочных розничных торговцев и мелких товаропроизводителей, составлявших основную социальную базу его пополнения.

За купеческие свидетельства двух гильдий взымались единые пошлины на всей территории России. В середине 80-х годов свидетельство первой гильдии оценивалось в 565 руб., второй гильдии – от 120 до 40 руб. в зависимости от местности.

Во второй половине XIX в. из части российского купечества постепенно начала формироваться крупная торгово-промышленная буржуазия. В начале ХХ в. буржуазная элита включала примерно 25 тыс. человек (без членов семей). Всего численность крупной буржуазии в России в начале ХХ в. составляла ориентировочно 150 тыс. человек.

Основными социальными источниками формирования крупной российской буржуазии являлись: представители старых (дореформенных 1861 г.) купеческих династий; зажиточные слои крестьянства; российские дворяне; иностранные коммерсанты.

Ведущую роль в формировании крупной буржуазии играло крестьянство. Еще до реформы 1861 г. наиболее активные крестьяне-пред­при­ниматели выкупались от своих помещиков на волю и записывались в купечество, создавая затем собственные фабричные предприятия, которые стали основой их семейного богатства. Именно так, в частности, складывалась элита московского торгово-промышленного мира: династии Морозовых, Прохоровых, Рябушинских, Бахрушиных, Коноваловых, Коншиных, Третьяковых. В пореформенный период их текстильные фабрики располагались в Московской, Владимирской, Костромской, Ярославской и других губерниях Московского промышленного района. В условиях динамичного развития пореформенной российской экономики богатства росли быстро. Так, товарищество мануфактур Саввы Тимофеевича Морозова бы­ло учреждено в 1873 г. с основным капиталом в 5 млн. рублей, а к 1899 г., то есть за 26 лет стоимость недвижимого имущества увеличилась более чем в 6 раз. По самым скромным подсчетам товарищество получило более 30 млн. рублей дохода.

Значительную прослойку среди молодой российской буржуазии занимали лица иностранного происхождения, разбогатевшие в России. Боль­шинство из них действовало в сфере экспортной торговли (Кларки, Брандты, Колли, Миллеры) и банковского предпринимательства (Штиг­лицы, Мейеры). Заметна была их роль и в промышленной сфере. Выходцы из Австрии, сахарозаводчики Бродские, в конце XIX в. располагали капиталом в 35-40 млн. рублей. В 26,7 млн. рублей оценивался в 1884 г. основной капитал товарищества нефтяного производства братьев Нобель. Многих, в том числе и иностранцев, баснословно обогатило форсированное железнодорожное строительство, развернувшееся в России в пореформенный период. Участвуя в железнодорожных концессиях, в короткие сроки создали огромные капиталы Мекки, Дервизы, Поляковы, Губонины и другие крупнейшие буржуазные кланы пореформенной России.

Разные по своему происхождению группы буржуазии имели и определенную профессиональную специализацию, занимали свои ниши в экономике страны и действовали в рамках определенных экономических регионов. Так крупная буржуазия Московского промышленного района, крестьянская по своему происхождению, захватила командные позиции в легкой промышленности, прежде всего в текстильной ее отрасли. Санкт-Петербургская крупная буржуазия, ориентированная на машиностроение и металлообработку, банковское дело и транспорт, рекрутировалась, в значительной своей части, из среды обрусевших иностранцев.

В пореформенный период выросла численно и значительно укрепила свои позиции в экономике нерусская буржуазия, ориентировавшаяся, как правило, на различные виды торгового предпринимательства и на этой базе постепенно овладевавшая промышленным производством. В Поволжье, наряду с русскими предпринимателями, выделялись татарские торговцы и промышленники. Именной список лиц, состоявших в Казанском татарском купеческом обществе, в 1881 г. включал 3-х купцов первой и 71 купца второй гильдии с семьями. В Казани и за ее пределами были известны суконные фабрики Азимова и Утямышева, химические предприятия Арсланова и братьев Юнусовых, заведения по обработке животных продуктов Субаева и Сайдашева.

Немало купцов как первой, так и второй гильдий – торговцев и владельцев промышленных предприятий, являлись выходцами из немецких колоний Самарской и Саратовской губерний. Крупнейшими поволжскими предпринимателями из местных немцев были, в частности, саратовские мукомолы Э.И.Борель, Д.Б.Зейферт, братья Шмидт. Исключительно многонациональным составом отличалось купечество Астрахани, где кроме русских, татарских, немецких предпринимателей выделялись своей торгово-промышленной деятельностью армяне и евреи. Современники даже отмечали, что в Астрахани «вся торговля находится в руках армян», а «пис­чебумажные магазины почти исключительно в руках евреев».

Пореформенный период был отмечен возникновением новых общественных организаций буржуазии. Наряду со старыми организациями дореформенного времени (купеческими обществами, биржевыми комитетами и др.) создавались разного рода объединения, в большей степени соответствовавшие задачам и потребностям пореформенного предпринимательства. В 1868 г. в Санкт-Петербурге было создано «Общество содействия развитию промышленности и торговли». К началу 1879 г. в нем сос­тояло уже 759 членов, в основном это были купцы из Петербурга и Риги. В 1870 г. по инициативе общества был созван первый в России съезд фабрикантов и заводчиков. На его заседаниях обсуждались различные вопросы торгово-промышленной жизни: о железнодорожных тарифах, об оградительных пошлинах, о торговле со Средней Азией и др. Второй съезд сос­тоялся в 1882 г. в Москве, третий в 1896 г. в Нижнем Новгороде.

В этот же период в России начали созываться и первые отраслевые и региональные совещания предпринимателей. В сентябре 1875 г. состоялся первый съезд волжских судовладельцев. В декабре того же года на свой съезд собрались судовладельцы бассейна Оки. В 1899 г. крупные предприниматели добились разрешения созывать в удобные для себя сроки съезды представителей горнопромышленных, металлургических, вагоностроительных, машиностроительных и механических предприятий Северного и Прибалтийского районов.

Правительство с пониманием относилось к необходимости координации деятельности крупного капитала, подчеркивая государственное значение дальнейшего развития торгово-промышленного предпринимательства. Владельцы наиболее значительных фабрик и заводов, оптовые торговцы и судовладельцы награждались чинами, орденами, званиями. К середине 80-х годов многие крупные купцы имели по несколько орденов и других государственных наград. Так, один из богатейших нижегородских предпринимателей, владелец пароходов и крупнейших в Поволжье паровых мельниц Я.Е.Башкиров был награжден орденами св.Владимира 4-й степени, орденами Анны и Станислава 3-й степени, введен в потомственное дворянство и удостоен звания мануфактур-советника.

Опекая купечество, защищая его интересы на внутреннем и внешнем рынке, правительство хотело получить взамен верноподданническое поведение и отказ крупных предпринимателей от каких-либо посягательств на верховную власть. Любой факт проявления самостоятельности буржуазии на общественно-политическом поприще вызывал у самодержавия опасения и тревогу. Инициатива торгово-промышленной буржуазии допускалась и поощрялась в ограниченных пределах чисто купеческих, «профес­сиональных» интересов. Вплоть до начала ХХ века купечество в России не играло сколько-нибудь значительной роли в либеральном движении, слабо проявляло себя в общественно-политической жизни страны. В массе своей оно находилось на консервативных, проправительственных позициях. Однако главной причиной этому была не столько политическая отсталость и низкий культурный уровень российского купечества, сколько способность правительства проводить торгово-промышленную политику, отвечающую интересам широких кругов российской буржуазии.

Пореформенный период был отмечен появлением новых черт во взаимоотношениях предпринимателей с рабочими и служащими. В России постепенно появлялось все больше предпринимателей, которые организовывали на своих предприятиях профессиональное обучение, проявляли заботу о престарелых, ранее работавших на их предприятиях рабочих и служащих, открывали бесплатные школы для детей рабочих, выделяли средства на создание культурных центров и больничных касс. Эти формы социального патронажа были характерны в основном для крупных, процветающих фирм, владельцы которых начинали осознавать важность уста­новления отношений социального партнерства со своими работниками.

Многие представители купечества реализовывали свои социальные устремления на почве благотворительности и меценатства. Немалую роль в деле благотворительности играла и традиционная религиозность российского купечества, его приверженность христианским ценностям. Щедрость российских купцов поражала соотечественников и иностранцев своим размахом. Одни строили богадельни, церкви и бесплатные квартиры для вдов, другие - сооружали сиротские дома, учебные заведения и учреждали стипендии для малообеспеченных студентов, третьи - оборудовали лаборатории в клиниках, строили больницы, четвертые - выделяли деньги на библиотеки, создавали картинные галереи и открывали театры. Так, братья Бахрушины за 20 лет (1892-1912 гг.) пожертвовали на благотворительные цели 4 млн. рублей, В.Морозов в 1898 г. завещал на строительство детской больницы 800 тыс. рублей, Н.А.Алексеев – брат известного театрального режиссера К.С.Станиславского – выделил на создание детского приюта 1 млн. рублей. К началу ХХ века Московская купеческая управа, на счет которой переводились крупные суммы, содержала 10 богаделен, 5 домов призрения, 4 училища. Общая сумма годового расхода на эти цели составляла около 20 млн. рублей. Огромные средства были собраны ярмарочным купечеством Санкт-Петербурга и Москвы накануне и в период русско-турецкой войны 1877-1878 гг. для помощи раненым и инвалидам. Ф.И.Шаляпин в своей книге «Маска и душа» отмечал, что наиболее выдающиеся по уму и культуре купцы накопили несметные сокровища искусства, создали художественные галереи и первоклассные театры.

Всемирную известность приобрела картинная галерея московского купца П.М.Третьякова, переданная им впоследствии городу. Серьезный интерес к коллекционированию произведений изобразительного искусства проявляли купцы П.М.Щукин, К.Т.Солдатенков, И.А. и М.А.Морозовы. Скупая произведения искусства, купцы тем самым материально поддерживали талантливых художников и скульпторов, создавали условия для их дальнейшего творчества. Заметный след в истории русской культуры оставила частная опера, открытая в 1884 г. С.И.Мамонтовым. В его московском доме и усадьбе Абрамцево встречались В.М.Васнецов, И.Е.Репин, В.Д. и Е.Д.Поленовы, В.А.Се­ров, М.А.Врубель, К.А.Коровин, деятели театра К.С.Станиславский, М.Н.Ермолова, Ф.И.Шаляпин и др.

Безусловно, что благотворительность и тем более меценатство были характерны далеко не для всех представителей предпринимательского сословия. Следует признать, что общая культура, быт и нравы основной массы российского купечества, особенно в провинции, были далеки от высокого нравственного уровня. Пресса тех лет довольно часто сообщала о похождениях того или иного загулявшего купчика. Купеческий разгул, а иногда и отвратительные оргии, купеческие авантюры и чудачества постоянно были предметом обсуждения в обществе. Особенно любили купцы погулять на ярмарках, отмечая завершение успешных торговых сделок. Славилась купеческим разгулом крупнейшая в России Нижегородская ярмарка. И все же не эти черты, безусловно, характерные для части купечества, определяли облик данного сословия в целом. Прежде всего купцы выступали организаторами торговли и производства, наиболее активными субъектами экономической жизни страны.

В пореформенный период правительство и само купечество предпринимали активные меры по подготовке кадров для торгово-промышлен­ной деятельности. В 1871 г. на базе существовавших до этого реальных гимназий были образованы реальные училища. С 1872 г. при них стали открываться специальные коммерческие отделения, на которые зачислялись учащиеся реальных училищ после четырех лет обучения. Еще в течение двух лет, продолжая изучение общеобразовательных предметов, они проходили такие дисциплины, как коммерческие вычисления, коммерческое письмоводство и книговодство, коммерческую географию и экономику. К 1 июля 1899 г. в 117 существовавших в стране реальных училищах обучалось 34 тыс. человек.

В 1896 г. было утверждено положение о специальных коммерческих училищах, которые давали среднее специальное (коммерческое) образование. Существовали училища двух типов: семиклассные, дававшие общее и специальное образование, и трехклассные, где можно было получить только специальное образование. В конце XIX – начале ХХ в. Россия пережила бум открытия коммерческих училищ. Таким образом, в этот период специальное коммерческое образование начало получать первое поколение отечественных предпринимателей, шедшее на смену своим предшественникам-практикам.

Во второй половине XIX века в России завершилось формирование достаточно многочисленного и профессионального слоя крупной торгово-промышленной буржуазии, рекрутировавшей в свой состав выходцев из самых разных групп российского общества. Ее деятельность осуществлялась в рамках купеческой сословной организации, доступ в которую открывался для российских и иностранных подданных внесением в казну определенной денежной суммы. Именно купеческому сословию принадлежит главная заслуга в обеспечении динамичного развития страны в пореформенный период, ее участия в межрегиональной и международной торговле. В этот период произошло повышение роли купечества в общественной жизни России, однако эта роль была еще далеко не адекватна значению данного сословия в развитии экономики страны.

БУРЖУАЗИЯ (французский - bourgeoisie, от позднелатинского burgus - укреплённый город), общественный класс, владеющий капиталом и занятый предпринимательской деятельностью. Существуют различные способы вычленения отдельных групп буржуазии: по размеру собственности (мелкая, средняя, крупная); по сфере хозяйственной деятельности (аграрная, индустриальная, торговая, финансовая); по стадиям развития (ремесленная, мануфактурная, промышленная, монополистическая); по особенностям формирования (колониальная, бюрократическая и так далее). Крупная буржуазия и, как правило, средняя буржуазия используют наёмный труд, мелкая буржуазия ограниченно применяет или не применяет его.

Буржуазия в зарубежных странах . Зарождение буржуазии в Западной Европе относится к средним векам, когда жители города (бюргерство) - ремесленники, купцы, лавочники, ростовщики и так далее, являясь органической частью феодального общества и обладая специфическими сословными признаками, стали преодолевать жёсткие границы своих социальных функций, сводившихся по преимуществу к обслуживанию разнообразных потребностей двора и высших сословий феодального общества (дворянства и духовенства), и начали формировать условия своего самостоятельного развития. Главным из этих условий было освобождение рынка от тесных средневековых регламентаций, товарное размывание натурального хозяйства. Стремление к эмансипации производственной и торговой деятельности с неизбежностью вело к противостоянию бюргерства и привилегированных сословий.

Уже в средние века проявилась тенденция к расслоению бюргерства. Выделявшейся бюргерской верхушке временами даже удавалось добиться политического преобладания (например, в Венецианской республике). Но купеческий патрициат не выработал собственной политической идеологии и превратился в олигархический институт, копировавший принципы правления и поведенческие стереотипы феодальных властителей. Европейское бюргерство, борясь за свои корпоративные права и свободы, сопротивляясь произволу князей и аристократии, не покушалось, однако, на основы существовавшего строя. Сознание не только бюргерской элиты (Медичи в Северной Италии, Фуггеры и Вельзеры в Южной Германии и др.), но и всего сословия оставалось ещё вполне средневековым. Бюргерство искало пути к аноблированию, инкорпорации в дворянство, стремилось вкладывать деньги в недвижимость и, прежде всего, в главное мерило влияния, власти и богатства в аграрном обществе - во владение землёй.

Подлинное преображение бюргерства, повлёкшее за собой превращение его в класс буржуазии с собственным сознанием и политическими устремлениями, началось в 16 веке, в эпоху Великих географических открытий, ускоривших процесс первоначального накопления капитала, вызвавших приток огромных богатств из-за океана, революцию цен. Дух предпринимательства и авантюризма захватывал массы людей. Центральной фигурой раннего Нового времени становился негоциант, динамизм которого символизирует нидерландский купец и рыботорговец, бороздивший все открытые к тому времени моря и быстро набиравший силы, достаточные для низвержения в Нидерландах власти могущественных испанских королей.

Распространение мануфактуры выдвинуло на авансцену европейской истории новую фигуру - английского предпринимателя, выступавшего в двух ипостасях: купца, втягивавшего в товарное производство деревню, где отчуждаемый от земли крестьянин превращался в наёмного работника, и дворянина-джентри, торговавшего овечьей шерстью. Ранний мануфактурный капитализм тяготился феодальными законами, королевскими торговыми монополиями, цеховой регламентацией, актами власти, мешавшими огораживанию и превращению земледельца в наёмного работника, и восставал против этого строя. Нидерландская революция 16 века и Английская революция 17 века свершились под религиозными знамёнами пуританизма. Буржуазия мануфактурной стадии капитализма всё ещё не обрела собственной политической идеологии и обозначила свои устремления в виде религиозных проектов. Сам пуританизм стимулировал процесс формирования буржуазного мировоззрения, помогая нидерландской, а затем английской буржуазиям идентифицировать себя в формировавшемся новом обществе.

Мировоззрение, в основе которого лежит рационализм, не признающий старого сословного деления и проповедующий идеи народного суверенитета и общественного договора, окончательно сложилось в Европе в 18 веке, в эпоху Просвещения. В это время буржуазия ещё не отделяла себя от народа, возглавляла и направляла его движение против «старого порядка». Но в сознании мыслителей 18 века в будущем мироустройстве массам и буржуазии отводились разные роли. Энциклопедисты полагали, что представлять население во власти могут лишь «граждане, которые более образованы, чем другие, более заинтересованы в делах, обладают имуществом, привязывающим их к родине, и занимают положение, которое способствует пониманию ими нужд государства, имеющихся в нём зол и средств для их устранения» («Энциклопедия» Дидро и Д’Аламбера, статья «Представительство»). Французская революция 18 века подтвердила этот вывод своими конституциями (за исключением якобинской, так и не введённой в действие) и своей политической практикой.

Утверждение буржуазии в качестве доминирующей социально-политической силы в большей степени было связано не с революциями, а с промышленным переворотом, начавшимся во 2-й половине 18 века в Великобритании и распространившимся в 19 веке почти на всю Европу и Северную Америку. В результате капитализм получил мощный импульс для развития производительных сил, а буржуазия стала быстро обогащаться. Усилилась и внутренняя дифференциация этого класса, отдельные фракции которого вступили в открытую борьбу друг с другом (смотри Революция 1848 года во Франции).

В 19 веке буржуазия столкнулась с противодействием со стороны своего социального антипода - рабочего класса, который рос вместе с капитализмом. Весь 19 век и начало 20 века насыщены борьбой между ними, кульминацией которой явились революции, вспыхнувшие в Европе на завершающем этапе 1-й мировой войны, особенно Октябрьская революция 1917 года в России. Социально-политический опыт этой эпохи подвергся переосмыслению западной буржуазией, которая приступила к разработке эффективной социальной политики, направленной на полную интеграцию рабочего класса в систему её экономического и политического господства. Вопреки различным прогнозам, исходившим преимущественно из социалистических кругов, буржуазия не исчерпала возможностей развития капитализма и в течение всего 20 века вырабатывала новые формы организации общественного производства, отвечавшие требованиям экономического роста.

В конце 19 века начался процесс монополизации бизнеса и концентрации капитала, позволивший полнее использовать возможности, которые открывал научно-технический прогресс. После 1-й мировой войны и мирового экономического кризиса 1929-33 годов (смотри Великая депрессия) капиталистическое хозяйство стало активно использовать возможности государства.

С завершением 2-й мировой войны ускорились процессы интернационализации мировой экономики. Главными действующими лицами капиталистической системы стали транснациональные и многонациональные компании, составляющие материальную основу процессов глобализации. Сложилась дуалистическая система, при которой важнейшие решения, относящиеся к мировой экономике и политике, принимаются относительно узким кругом магнатов и их доверенными лицами из числа руководителей международных организаций и национальных правительств, а воплощение в жизнь этих решений зависит от сложной социально-политической динамики и функционирования демократических институтов в каждом из современных государств. Направленность этих векторов далеко не всегда совпадает, что порождает временами серьёзные противоречия внутри системы.

Специфический характер носит развитие буржуазии в странах так называемой догоняющей модернизации. Изначально этот класс раздваивался на буржуазию национальную и буржуазию посредническую (компрадорскую). Первая нацелена на развитие внутреннего рынка и насыщение его продукцией местного производства; она заинтересована в диверсификации экономики и индустриализации. Вторая предпочитает развивать сырьевые отрасли (сельскохозяйственное производство и добывающую промышленность), подчиняясь диктату внешнего рынка. Свободное перемещение капиталов и неизбежное встраивание национальных экономик в глобализирующуюся мировую систему усложняют диалектику отношений между этими социальными слоями. Национальная буржуазия в своих инвестиционных проектах всё более привлекает иностранный капитал и связывает себя обязательствами с транснациональными корпорациями и международными финансово-промышленными группами. Вчерашняя компрадорская буржуазия, в свою очередь, подключается к реализации перспективных, сулящих выгоду модернизационных проектов национальных экономик.

Буржуазия в России. Здесь опыт предпринимательства приобретался главным образом в среде купечества и крестьянства, в меньшей степени - дворянства и мещанства. Генезис буржуазии был связан с эпохой первоначального накопления капитала (18 - начало 19 века). Завершение формирования буржуазии происходило на этапе промышленного переворота (1830-80-е годы, когда машинная техника постепенно превратила предпринимательство в источник наиболее быстрого и гарантированного получения прибыли). Проявлением этого процесса явилось возникновение в конце 18 - начале 19 веков промышленных династий, насчитывавших к началу 20 века до 5 поколений предпринимателей (Алексеевы, Боткины, Гарелины, Коншины, Мальцовы, Морозовы, Прохоровы, Рябушинские и др.).

В 1-й четверти 19 века наиболее активным элементом, пополнявшим буржуазию, стали крестьяне. Регулярную торгово-промышленную деятельность некоторые из них начали с 17 века; в 18 веке появился слой так называемых капиталистических крестьян. В царствование императора Александра I на волю выкупилось около 29 тысяч крепостных, из них 88 было оценено суммой свыше 1 тысячи рублей каждый. Купечество в 1-й половине 19 века переходило от преимущественно торговой деятельности к производственным занятиям. Тогда же дворянство стало шире приобщаться к предпринимательству, вкладывая средства в торговлю, винокурение, свеклосахарную промышленность, дворяне учреждали мануфактуры и фабрики в своих имениях (например, известными поставщиками сукна были князья Юсуповы). Начиная с учредительской железнодорожной горячки 1860-1870-х годов, характерным источником формирования буржуазии стало чиновничество; протекция, владение информацией превращались в предмет купли и продажи. Во 2-й половине 19 века буржуазия пополнялась также за счёт инженеров и техников, с конца 19 века - организаторов производства (В. А. и А. Н. Ратьковы-Рожновы, А. И. Путилов, Ф. А. Иванов, К. К. Скальковский, А. Н. Лодыгин, П. Н. Яблочков, И. И. Сикорский). Приобщение к предпринимательству представителей практически всех социальных групп Российской империи сохранялось до 1917 года. Недостаток свободных отечественных капиталов привёл к значительному притоку в Россию иностранных предпринимателей (Нобели, Дж. Юз, Г. А. Брокар, Л. Г. Кноп, Г. К. Гувер, Л. А. Уркарт и др.).

Во 2-й половине 19 - начале 20 веков достаточно чётко определились сферы деятельности буржуазии: кредитно-банковская (Джамгаровы, А. Ю. Ротштейн), промышленная (Н. С. Авдаков, А. А. Ауэрбах, Бардыгины, Бахрушины, Крестовниковы, Н. И. Путилов), торговая (Рукавишниковы), транспортная (И. С. Блиох, П. И. Губонин, фон Мекки, фон Дервизы), гражданское и промышленное строительства (М. Я. Рекк), издательская (М. О. Вольф, А. А. Ильин, А. Ф. Маркс, А. С. Суворин, И. Д. Сытин), организация народных развлечений и антрепренёрство (С. П. Дягилев, М. В. Лентовский), содержание спортивных сооружений и пр. Формировалась также сельскохозяйственная буржуазия (Бобринские, И. Н. Терещенко, В. И. Денисов, В. Р. Буцкий и др.). Владельцы земли зачастую были одновременно крупными домовладельцами в городах (князья Белосельские-Белозерские, граф П. А. Шувалов), собственниками предприятий (в основном горных и связанных с переработкой сельскохозяйственной продукции), держателями ценных бумаг; они использовали владение землёй и городской недвижимостью для получения прибыли, становясь таким образом специфической категорией рантье. На этапе капиталистической индустриализации, особенно в начале 20 века, сближение банковских и промышленных сфер, торговой и производственной деятельности, тесная связь землевладельцев и крупнейших промышленников (зачастую их слияние), приобщение к предпринимательству государственного чиновничьего и частного управленческого аппарата привели к образованию мощных финансово-промышленных групп, державших в своих руках экономические рычаги империи.

В основе региональных особенностей буржуазии лежала специфика хозяйственной жизни различных территорий. Уральская буржуазия развивалась при постоянном казённом покровительстве. Буржуазия промышленного Юга ориентировалась на иностранные капиталы. Буржуазия Центрально-промышленного района была связана с национальным текстильным предпринимательством. В среде сибирской буржуазии (главным образом выходцы из центральных областей России) преобладала торговая и посредническая буржуазия, что объяснялось выгодами колониальной и пушной торговой деятельности. Московская буржуазия отличалась глубокими национальными и промышленными корнями, в её среде было много старообрядцев, характерной чертой являлась связь с мелкобуржуазной средой, в том числе с кустарной промышленностью. Петербургская буржуазия была чрезвычайно пестра по составу: отечественные предприниматели из разных регионов страны - члены правлений крупнейших компаний; иностранные предприниматели; выходцы из юристов, чиновников и др.

Российская буржуазия была многонациональной. Среди крупнейших предпринимателей (помимо русских) - украинцы (П. И. Харитоненко, М. И. Терещенко), армяне (Гукасовы, Лианозовы, Манташевы), евреи (Бродские, Гинцбурги, Б. А. Каменка, Поляковы), азербайджанцы (М. Нагиев, Т. Тагиев) и др. В конце 19 - начале 20 веков крупная буржуазия в национальных регионах была представлена главным образом выходцами из центра и иностранными предпринимателями. Вместе с тем шёл интенсивный процесс формирования местной национальной буржуазии (например, в Прибалтике - главным образом в строительной, пищевой, деревообрабатывающей, льноперерабатывающей отраслях; в Средней Азии, Закавказье, на Кавказе - в основном в области посреднических операций, мелкой торговли, где было необходимо знание национальных традиций и местных условий).

Слабость статистических данных, подвижность показателей с учётом исторического периода и региональных различий, отсутствие ясности в границах между средней и крупной буржуазией затрудняют количественную оценку каждой группы. По подсчётам исследователей, в начале 20 века в России численность крупной буржуазии (лица с годовым доходом свыше 10 тысяч рублей) составляла примерно 25 тысяч человек (без членов семей), к 1910 году - около 30 тысяч, к 1914 году - около 35-40 тысяч; с членами семей соответственно 150 тысяч, 200 тысяч, 250-300 тысяч человек (0,1% населения страны). Были и крупнейшие предприниматели (имущество Бродских в конце 19 века оценивалось в 35-40 миллионов рублей, А. К. Алчевского - в 30 миллионов, М. Ф. Морозовой в 1911 году - более чем в 29 миллионов рублей). Торговлей вразнос занималось около 345 тысяч человек, в зимние месяцы промыслами - до 4 миллионов человек. Общее число получателей дохода свыше 1 тысячи рублей в 1910 году составляло около 7 миллионов человек. Владельцы крупных предприятий, как правило, входили в состав торговых домов, акционерных обществ, монополистических объединений, редко - вели дела единолично (например, А. С. Губкин). Предпринимательство имело место и в кооперации.

Буржуазия извлекала экономическую выгоду как в результате своей деловой активности, так и вследствие политического бесправия непосредственных товаропроизводителей, отсутствия до 1870-х годов фиксированной законом продолжительности рабочего дня, форм и размеров заработной платы, использования труда малолетних и женщин, плохих социальных условий пролетариата (например, на Ярославской мануфактуре рабочий получал в среднем в год 140 рублей, один из хозяев тратил на содержание своей семьи 200 тысяч рублей). Этому способствовало позднее развитие в России фабричного законодательства, ограничивавшего произвол предпринимателей. Лишь во 2-й половине 19 века на смену патриархальным отношениям между хозяином и работником стали приходить новые отношения - регулируемые законодательством; значительную роль в их развитии играла фабричная инспекция.

С 1860-70-х годов буржуазия уделяла существенное внимание благотворительности и меценатству. В этих сферах крупные начинания осуществлены Абрикосовыми, С. И. Мамонтовым, К. Т. Солдатёнковым, П. М. Третьяковым, Ф. В. Чижовым, Д. И. и П. И. Щукиными и др. Наиболее значимой сферой общественной активности буржуазии было народное образование. Здесь ярче всего проявлялись социальные, региональные и национальные привязанности буржуазии. На развитие образования в Иркутске П. А. Пономарёв завещал 1 миллион рублей, на библиотеку Московского университета Ф. И. Ушакова - 340 тысяч рублей, Томскому университету подарил 500 тысяч рублей А. М. Сибиряков. Высоцкие, Гинцбурги, М. Б. Гальперин жертвовали деньги на образование еврейского юношества. Особенно острый интерес проявляли промышленники к производственному и техническому обучению. Некоторые предприниматели, выходцы из крестьянства, купечества, мещанства, и сами уже в первом поколении стремились получить университетское образование. Для второго поколения буржуазии высшее отечественное и заграничное образование стало нормой.

Формы выражения интересов буржуазии были разнообразны. С 18 века развивалось купеческое самоуправление, с начала 19 века действовали биржевые общества, совещательные учреждения, в пореформенный период возникла система представительных организаций буржуазии, проходили торгово-промышленные съезды. Предприниматели вырабатывали общие позиции во время промышленных выставок и сельскохозяйственных выставок, участвовали во Всемирных выставках. Буржуазия финансировала прессу (В. А. Кокорев - журнал «Русская беседа», елецкий купец В. М. Лавров - журнал «Русская мысль», Бродские - газету «Заря»), многочисленные отраслевые издания («Нефтяное дело», «Горнозаводской листок», «Железнодорожное дело», «Золото и платина» и др.). Некоторые предприниматели (С. Т. Морозов, С. А. Скирмут, Н. В. Мешков, Н. Е. Парамонов) снабжали средствами революционные партии. Политические позиции российской буржуазии были тесно связаны с её экономическим, социальным положением, национальным составом и отличались значительным разнообразием программных требований: в вопросе о власти - от неограниченной монархии до республики с разной степенью участия в управлении государством непосредственных товаропроизводителей; в национальном вопросе - от идеи «единой и неделимой» до права наций на самоопределение в различных формах; в экономическом (главным был аграрный вопрос) - от сохранения помещичьего землевладения до национализации земли с последующим разделом её между непосредственными товаропроизводителями. В Революцию 1905-07 годов появились первые буржуазные политические партии - Конституционно-демократическая, «Союз 17 октября» и др. После «третьеиюньского переворота» 1907 года буржуазия в скромных масштабах была допущена к обсуждению основных государственных законов, в ходе Февральской революции 1917 года пришла к власти (вместе с представителями социалистических партий). После Октябрьской революции 1917 года буржуазия была насильственно отстранена от власти и владения средствами производства и перестала существовать (мелкая буржуазия исчезла к концу 1920-х годов со свёртыванием Новой экономической политики).

Вновь слой лиц, занятых предпринимательской деятельностью, начал формироваться в СССР в ходе перестройки, после принятия в 1986-87 годах Советом министров ряда постановлений о кооперативах (по заготовке и переработке вторичного сырья, производству товаров народного потребления, бытовому обслуживанию населения и др.). В РСФСР законодательные основы предпринимательства заложены также законами «О банках и банковской деятельности» (от 2.12.1990), «О собственности в РСФСР» (от 24.12.1990), «О предприятиях и предпринимательской деятельности» (от 25.12.1990) и др. В Российской Федерации предпринимательство определено Гражданским кодексом как самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в качестве предпринимателей в установленном законом порядке (часть 1 ГК; вступила в действие с 1.1.1995). Деловая активность предпринимателей получила особый размах в 1990-х - начале 2000-х годов, после приватизации государственного имущества. Она регулируется многочисленными законами Российской Федерации (налоговыми, таможенными, по ведению бухгалтерского учёта, по банковским операциям, ценным бумагам, о биржах и пр.), а также ведомственными постановлениями и решениями местных органов власти.

В последние десятилетия понятие «буржуазия» всё чаще заменяется иными. Это вызвано двумя основными причинами. Во-первых, происходит серьёзная трансформация капитализма как системы. Резко возросла роль менеджмента, стала тоньше граница между традиционным капиталистом и работником, стремящимся не только к росту зарплаты, но и к укреплению конкурентоспособности компании, в которой он трудится, поскольку часто является и акционером этой компании. Во-вторых, произошли изменения в сфере социальной психологии. Образ буржуа, созданный и растиражированный великой литературой 19 - 1-й половины 20 веков, неадекватно характеризует современного предпринимателя. Сами понятия «буржуа», «буржуазность» приобрели в массовом сознании негативный оттенок. Поэтому потребовался поиск эвфемизмов для «реабилитации» этого класса.

Современные социология и экономические науки (за исключением марксистских и неомарксистских) избегают употребления понятия «буржуазия», предпочитая иные понятия - «средний класс» (middle class), «высший класс» (upper class), «экономическая элита» (economic elite), «работодатели» (employers) и так далее, как более точно отражающие реалии постиндустриального общества. В основе этого замещения лежит принцип стратификации, когда социальные группы определяются не по отношению к собственности на средства производства, а по размерам доходов, роду занятий, положению в системе управления и др. В современной лексике для обозначения буржуазии часто используется слово «предприниматели». Историческая наука по большей части сохраняет в своём понятийном аппарате термин «буржуазия» для объяснения социально-экономических процессов буржуазного общества. Существуют также попытки распространить понятие «буржуазия» на докапиталистические эпохи («античная буржуазия» у М. И. Ростовцева и др.).

Лит.: Гушко П. Л. Представительные организации торгово-промышленного класса в России. СПб., 1912; Берлин П. А. Русская буржуазия в старое и новое время. 2-е изд. М.; Л., 1925; Нифонтов А. С. Формирование классов буржуазного общества в русском городе 2-й половины XIX в. // Исторические записки. 1955. Т. 54; Гиндин И. Ф. Русская буржуазия в период капитализма, ее развитие и особенности // История СССР. 1963. №2-3; Волобуев П. В. Пролетариат и буржуазия России в 1917 г. М., 1964; Лаверычев В. Я. По ту сторону баррикад (Из истории борьбы московской буржуазии с революцией). М., 1967; он же. Крупная буржуазия в пореформенной России. 1861-1900. М., 1974; Дякин В. С. Русская буржуазия и царизм в годы 1-й мировой войны (1914-1917). Л., 1967; он же. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 годы Л., 1978; он же. Буржуазия, дворянство и царизм в 1911-1914 годы Л., 1988; Рабинович Г. Х. Крупная буржуазия и монополистический капитал в экономике Сибири в конце XIX - начале XX в. Томск, 1975; Гэлбрейт Дж. К. Экономические теории и цели общества. М., 1979; Шепелев Л. Е. Царизм и буржуазия во второй половине XIX в. Проблемы торгово-промышленной политики. Л., 1981; он же. Царизм и буржуазия в 1904-1914 годах. Проблемы торгово-промышленной политики. Л., 1987; Из истории буржуазии в России. [Сб. ст.]. Томск, 1982; Schumpeter J. The theory of economic development. New Brunswick, 1983; Карьяхярм Т. Э. Эстонская буржуазия, самодержавие и дворянство в 1905-1917 годы. Тал., 1987; Маркс К. Капитал: В 3 т. М., 1988-1989; Боханов А. Н. Коллекционеры и меценаты в России. М., 1989; он же. Крупная буржуазия России. М., 1992; Кузьмичев А., Петров Р. Русские миллионщики. Семейные хроники. М., 1993; Предпринимательство и предприниматели России от истоков до начала XX века. М., 1997; Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество: Опыт социального прогнозирования. М., 1999; История теоретической социологии. М., 2000. Т. 4; История предпринимательства в России. М., 2000. [Кн. 1]: От средневековья до середины XIX век [Кн. 2]: Вторая половина XIX - начало XX в.; Зомбарт В. Буржуа: К истории духовного развития современного экономического человека // Зомбарт В. Собр. сочинение М., 2005. Т. 1.

Н. П. Филиппов, Г. Р. Наумова.